София

― Святым воздухом. ― Фыркнула не довольно. К нам подошел босс и его невеста, которая держит его под руку. Гудвин засмеялся на мои слова и эта чертова улыбка чеширского кота. И ямочки на щеках. А глаза блестят, смотрят так проникающее. Сердце глухо бьется в груди. Ненавижу…

Не заметила, как залипла на это. Анатолий коснулся моей щеки пальцами и ощутила будто разряд молнии по телу. Я шумно втянула воздух. Глаза его потемнели.

― Руки от царской власти. ― Буркнула под нос. Открыла дверь внедорожника. Без каблуков тяжело. Стою, смотрю и думаю, как я должна залезть на сидение? Вот не хочется выглядеть неуклюжей, мне же надо соблазнить этого Кота, что бы влюбился, что бы потом его сердце разорвалось… Что бы страдал…

― Ой, они такие милые, да родной? ― Невеста Димы так нежно проговорила, без пафоса и наигранности. Оказывается она не такая сука. Она жмется к нему, глаза влюбленные. Я бросила быстрый взгляд на Диму и вернула на Гудвина. Тот снова немного посмеялся. Я стащила рюкзак со спины.

Зачем он так смеется?

Ненавижу.

Почему сердце так бьется?

Кот поднял меня за талию и усадил на сидение. Поднял меня будто я легче воздуха. СУКА! Как ты живешь то после того, как ты убил нашего ребенка, как ты живешь спокойно?

― Такая маленькая. ― Проговорил он довольно. Натянул ремень.

― Как подросток. ― Смеется Невеста Димы. Как ее зовут? А Дима хрен так грозно смотрит на меня? Ревнует сука?

Гудвин нагнулся и в нос ударил его запах. Цитрусовый запах с нотками бергамота. Черт!

ЧЕРТ!

Вместо того, что бы задержать дыхание и не чувствовать этот мерзкий запах, я тихонько его вдыхаю. Склонился он слишком близко. Его лицо в нескольких сантиметров от меня… Глаза кота так странно смотрят на меня. Я отвернулась. Выпрямился. Осторожно хлопнул дверью. Облегченный выдох вырвался из моего рта. Поправила кепку.

― Олька, рассказывай, выбрала уже платье? ― Спросил Кот довольно. А голос такой, словно… Не знаю, словно провоцирует Диму.

Дима… Картинки прошлого вспыхивают одна за другой. Его поцелуи, его нежность. Его руки на талии и следом тут же вспышка ощущения, как Гудвин держал меня за талию, когда усаживал на сидение.

Что за?!

Злость начинает бушевать как лава. Ненависть захлестывает. Но здравый рассудок напоминает, что необходимо, что бы он влюбился в меня… Что бы узнав, что это он виновен в той аварии, горел синим пламенем. А зная, что они с Димой друзья, разругались и ненавидели друг друга…

Да… ДА! Я мысленно злорадствую.

― Ой, это так трудно… Решила на заказ сделать, сделали. А оно мне не подходит. ― Проговорила с грустью. Оля… Не знаю, но почему то ревности не испытываю.

― Сонь, погуляем на их свадьбе м? ― Обратился ко мне кот Чеширский. Помню нашу… Помню, как счастливы были, но он все испортил.

― У нас второго свидания небыло, а ты уже меня на мероприятие зовешь? ― Ответила с безразличием, смотря, как машина выезжает на дорогу.

Фу… Я шумно медленно выдохнула, смотря на дорогу. Кажется, Гудвин расценил это по-своему. Сжал руками руль до по беления костяшек. Скулы его напряжены. Он внимательно смотрит на дорогу. Вертит головой в сторону, проверяя отсутствия машин.

― Будем мелкая, будет и второе и третье свидание. ― Словно угроза. Так уверенно проговорил, я не вольно улыбнулась.

В смысле улыбнулась? Зачем я это сделала?

Что за хуйня?

― Дим, сходим на родник? ― Обратилась Оля к жениху. Какой то он молчаливый. Хотя, мне кажется напряжение от него исходит не меньше, чем от Гудвина. Кот то и дело стреляет гневно в зеркало заднего вида. Кажется, с другом в гляделки играют.

Снова в голове злобно посмеялась.

Да… Если Дима замешен… Будут гореть оба! ДА! Злобность в душе дарует наслаждение.

Вы будете гореть!

― Посмотрим. ― Холодно ответил он. ― Сонь, я смотрел твое досье, ты работаешь на полставки. Почему? ― Тон его голоса поменялся. Стал более мягче, но все еще холодный.

― Что бы могла уходить с работы в любое, удобное для меня время. Да и устроилась на работу я не на долгое время. ― Ответила с безразличием. Сердце глухо начинает стучать и чем выше скорость машины, тем сильнее бьется. Сжала рюкзак сильно. Нервно стала грызть губу и нога от волнения начинает стрястись. Пиздец приплыли… Теперь ничего не важно, кроме скорости сто двадцати.

― Я слышала, у тебя есть свой не большой бизнес? ― Сказала Оля. Я хмыкнула, внимательно смотря на дорогу. Встречные машины вызывают панику. Кажется, я вспотела.

Сердце грохочет невыносимо. Голова начала пульсировать. Кот оборачивается на меня, кажется заметил мое нервное состояние. Я открыла рюкзак.

― Да, онлайн. Но как оказалось, я конкурент. ― Ухмыльнулась.

― Что?! ― Удивился Гудвин. Дима хохотнул.

― Ага. ― Подтвердил он. ― Сам недавно узнал.

― Это что, ты у нас клиентов веруешь? ― Возмутилась Оля.

― Нет. ― Достала таблетки, достала воду. ― У меня своих по горло. ― Ответила с безразличием.

― Да что ты говоришь?! Дима, почему ты не уволил ее?! ― Ее голос срывается на писк.

― Успокойся.

― Да как так то Дим? Как ты можешь так спокойно к ней относиться? ― Закинула таблетку в рот, запила водой.

― Потому что я ее хорошо знаю… Росли вместе. ― Может ей сказать, что я бывшая его жена? Хотя, нее… А то мне еще покоя не даст. А может сказать, что он ей изменяет? А он мне изменял?

Нахмурилась.

― ДА?! ― Удивилась она.

― Ага. ― Подтвердила я. ― Как сестра ему. ― Ответила сарказмом, а босс аш поперхнулся и закашлялся.

― И не скажешь, что ведете вы себя как брат с сестрой. ― Холодно проговорил Гудвин.

― Поссорились. ― Ответила глухо.

Мне правда не до их разговоров. Мне важно то, что машина стала ехать еще быстрее. Его жизнь, что не научила, что ездить так быстро нельзя? Нога дергается. Дышать стараюсь тихо. Только глаза то и дело бегают к его спидометру. Оля, что-то рассказывает Диме, я стараюсь хоть на нее переключиться. Напряжение растет. Вытерла пот со лба. Кот то и дело смотрит на меня.

― Сонь, все хорошо? ― Я кивнула. Почему то язык не поворачивается попросить, что бы ехал медленнее. Снова взглянула на спидометр. Пиздец…

Но в какой-то момент он стал сбавлять скорость, теперь буквально вцепилась взглядом в стрелку и как только она стала ниже ста, я готова была расплакаться. Нога трястись перестала и я тихо, медленно выдохнула.

Все хорошо… Безопасно… Руки мои перестали сжимать крепко рюкзак, я и не заметила, как я вцепилась в него. Думаю, со стороны это выглядело, жутко и странно.

Снова облегченно выдохнула тихо. Слезинки все-таки скатились с лица. Отвернулась к окну, что бы ни кто не видел их.

Все хорошо…

Снова выдохнула.

Адреналин стал покидать тело.

Вот на твердую поверхность встану и дышать нормально буду.

Давно не ездила в машине… А за руль после того раза и не садилась.

Отчасти я винила себя в том, что случилось. Не предусмотрела, не предвидела.

А если бы этого ничего не случилось, что было бы?

Снова были вместе?

Он бы стал снова как прежде?

Мои мысли прервал телефонной звонок. Достала телефон, осторожно вытерла слезы.

― Аркадий Григорович доброй день. ― Поздоровалась со своим врачом.

― здравствуй София. Как самочувствие, таблетки пьешь? ― голос старика заботливый и добрый, он самый любимый мой врач. Относиться с трепетом.

― Все хорошо. Пью. Скоро закончатся. ― Ответила, разглядывая кусты и деревья.

― Сколько еще пить? ― Спросил он, слышу шелест бумаги, кажется, мои данные смотрит.

― Секунду. ― Залезла в рюкзак, приоткрыла упаковку не вынимая, что бы названия приората не видели, а то ахуеют. Да и знать не зачем, пока что… ― Еще неделю. ― Ответила с досадой.

― Понял. Значит, встретимся на следующей недели. Придешь на прием в среду. Обследование твой головы проедем и будем думать, что с тобой делать дальше.

― Ничего со мной делать не надо… ― проговорила с виной в голосе. ― Все хорошо у меня.