Страница 28 из 28
— Можете вспомнить ещё что-нибудь?
Старик задумался, а потом покачал головой.
— Боюсь, что нет. Было темно, час поздний, я чувствовал себя не слишком хорошо, мне почему-то отчаянно хотелось спать. Наверно я устал накануне. К тому же всё произошло слишком быстро. Едва войдя, она вытащила эту трубку, а дальше всё, как в тумане. Я едва понимал, что происходит. Меня только удивило, что в тайнике не оказалось изумруда, но Эмиль сказал, что его украли раньше.
— Да, мы не смогли найти вора, но, по нашим сведениям, он мёртв.
— Что ж, поделом ему… — проворчал старик.
Марк достал из подсумка чёрную коробочку и, открыв её, протянул старику.
— Вы нашли его, — пробормотал он и дрожащими пальцами взял изумруд с белого бархата, но спустя мгновение издал полный недоумения возглас.
— Да, — печально кивнул Марк. — К сожалению, я получил его именно в таком виде.
Старик тем временем с удивлением вертел в руках изумрудный кабошон, а потом взял со своего стола большую лупу и принялся изучать его плоскую сторону.
— Это странно, — произнёс он, и в его голосе было больше изумления, чем огорчения от того, что камень был распилен. — Глядя на него с лицевой стороны, я бы никогда не подумал, что он утратил половину. Он выглядит, как прежде, и всё из-за этой необычной огранки.
— То есть, вы не видели такой раньше?
— Я даже не знаю, как она была нанесена. Это очень тонкая работа, которую мне вряд ли удалось бы повторить и в лучшие годы. Она выполнена безукоризненно, каждая грань рассчитана безупречно, и при этом имеет столь малую глубину, и столь точно выверенный наклон, что при сохранении идеальной плоскости, даёт видимость невероятного объёма. Нет, господин барон, я не представляю, кто и как мог сделать такое.
Он положил камень обратно в коробочку и протянул Марку.
— Я возвращаю его вам, ведь он украден у вас, — покачал головой тот.
— Я не хочу заниматься им, — возразил старик. — Он выглядит очень необычно и не утратил своей красоты, но мне неприятно ни смотреть на него, ни держать в руках. Я хочу отдать его вам в благодарность за спасение жизни.
— Но… — начал было Марк, однако, Шаплен перебил его.
— Во имя нашей старой дружбы, Марк, забери его. Я слышал, что тебя постигло несчастье, сгорел твой дом. Пусть этот небольшой подарок поможет хоть немного облегчить бремя, лежащее теперь на твоих плечах. Я достаточно богат, чтоб не обращать внимания на потерю трёхсот тысяч марок, и пусть камень теперь утратил какую-то часть своей стоимости, для тебя эта сумма будет неплохим подспорьем.
— И всё же… — снова начал Марк, но на сей раз ему возразил стоявший рядом Рожер.
— Ваша светлость! — воскликнул он с жаром. — Вы так много сделали для нашей семьи, для дома Шаплен, вернув нам нашего дорогого отца! Вы видели, в какое горе нас повергло известие о его смерти! Теперь он снова с нами! Этот изумруд — лишь малая плата за счастье, которое вы нам вернули. Мы отныне навеки перед вами в долгу, и что бы ни случилось, вы всегда можете рассчитывать на нашу помощь, мою и моих братьев. Прошу вас, выполните просьбу отца и возьмите изумруд!
Марк задумчиво взглянул на него, и перед его глазами снова возникли картины обгоревших комнат его дома, заполненные обугленными обломками мебели. И Мадлен нужны новые платья, не хуже чем у её подруг. И он, взяв коробочку, сунул её в подсумок.
Когда он, простившись со старым ювелиром, вышел из мастерской, навстречу ему из кухни вылетел с лаем большой щенок волкодава. Он грозно зарычал, демонстрируя вторгшемуся в его дом незнакомцу острые белые клыки, и Рожер, виновато бормоча под нос извинения, поспешно схватил его за ошейник.
— Ну, хотя бы надёжный сторож в этом доме появился, — усмехнулся Марк и, обойдя рвущегося к нему щенка, направился к выходу.