Не засыпай

Не вредит и то, что она до безумия красивая. У нее тонкие черты лица и длинные светлые волосы, которые она унаследовала от своей прабабки-шведки. Но не только внешность выделяет ее. Эми невероятно харизматична. Она из тех редких людей, которые мгновенно освещают комнату, просто войдя в нее.

Ни Эми, ни Марко еще не видели меня. Их стулья прижаты к стенке, отчего они вынуждены сидеть неестественно близко друг к другу.

Я чувствую приступ беспокойства, когда Эми встряхивает волосами – один из ее действенных приемов флирта, который я видела тысячи раз перед тем, как она положит на кого-нибудь глаз. Эми влюбляется так часто, что я, честно, теряюсь во всех ее ухажерах, а перестает любить она еще чаще. Исключение – Бретт, хирург, с которым она встречается с прошлого года. Впервые я видела ее влюбленной настолько, что именно этот парень в их отношениях взял верх. К счастью для Эми, Бретт также был ей одурманен.

В отличие от Эми, это я всегда прихожу с разбитым сердцем плакаться ей в жилетку, пока она утешает меня уморительными и во многом выдуманными историями о том, как ее бросали разные парни. Я знаю, что они выдуманные, потому что все расставания инициирует она. Это один из многих секретов, которыми она поделилась со мной за все годы.

В первую очередь именно благодаря Эми я встретила Марко. Ее позвали на свидание вслепую. Она согласилась, только если каждый сможет привести друга, чтобы это было двойное свидание вслепую. Так Марко там оказался.

Это был японский ресторан. Мы сошлись на почве нашего отвратительного владения палочками для еды. Марко и Эми спорили, стоит ли есть суши палочками или пальцами. Эми настаивала на том, что правильно есть пальцами. На втором курсе она в течение одного семестра жила в Японии и заявляла, что ей приходилось выживать на диете из суши и сакэ.

К концу вечера я влюбилась по уши. Марко, видимо, не так сильно. Ему потребовалось три недели, чтобы позвонить мне. Он сказал, что это из-за того, что он был завален работой, хотя позже, соединив несколько фактов воедино, я поняла, что в промежутке была другая девушка.

– А вот и она, – визжит Эми, когда видит, что я подхожу к столу. – Мы с Марко гадали, что с тобой произошло.

Эми встает и обвивает меня стройными руками в цепком объятии. В сравнении с Эми в обтягивающем, лишенном рукавов платье из розового шелка я определенно чувствую себя грязной. После жуткого предпоказа Кью я не успела зайти домой и переодеться в сексуальное темно-синее платье, которое планировала надеть вечером. Я нанесла макияж в такси и расстегнула воротник атласной рубашки винного цвета, чтобы открыть кулон из черного жемчуга, который принадлежал моей маме.

Эми занимает место во главе стола. Я сажусь рядом с Марко, туда, где сидела она, и меня окружает облако жасмина, которым Эми пометила территорию.

– Ты выглядишь потрясающе, Лив, – говорит Марко, целуя меня.

Пока мы разговариваем, он властно кладет руку на спинку моего стула и поглаживает мой затылок. Я объясняю, что не успела заехать домой и переодеться.

– Лив, честно, это неважно. Ты во всем выглядишь потрясающе. И без всего, – шепчет он, мягко посмеиваясь над легким румянцем, появившимся на моих щеках. Ненадолго я кладу голову на его мускулистую грудь, наслаждаясь безопасностью его присутствия после тревожного опыта на предпоказе Кью.

– О чем вы с Эми говорили, когда я пришла? – наконец спрашиваю я.

– О тебе. Это единственная тема, по который мы с Эми сходимся.

– Правда? А что я? – удивляюсь я, потому что он прав: я – это все, что есть между ними общего.

– Мы говорили о том, что ты никогда не приходишь вовремя. Ты бы опоздала даже на свою собственную свадьбу.

– На похороны, – игриво поправляю я, улыбаясь его шутке, понятной только мне. – Я бы опоздала на собственные похороны.

Марко смешал фразеологизмы двух языков – скорее, чтобы развлечь меня, нежели потому, что английский был его вторым языком. Он разговаривает на нем так же безупречно, как и на итальянском.

– Что ж, в любом случае ты действительно всегда опаздываешь, Лив!

– Вы оба можете критиковать отсутствие у меня пунктуальности сколько хотите, пока Эми не обсуждает планы на мой день рождения. У меня ужасное чувство, что она планирует вечеринку-сюрприз. Я столько раз ей говорила, что ненавижу сюрпризы, особенно вечеринки-сюрпризы. Все всегда пытаются вести себя так…

– Удивленно, – Марко заканчивает за меня предложение.

– Точно.

– Что ж, мы говорили о тебе, но я уверяю, что тема вечеринки-сюрприза не поднималась. Я говорил Эми о том, как мне повезло, что в вечер нашей встречи я нарушил свое твердое правило не ходить на свидания вслепую, – говорит он. – Если бы я не пришел тем вечером, то никогда не встретил бы тебя, – он целует мою руку и крепко сжимает ее.

Официант проходит мимо столика и наполняет мой винный бокал «Риохой».

Прочие гости – это в основном друзья Эми из больницы. Врачи неизбежно говорят о работе, когда собираются вместе, что может наскучить остальным, незаинтересованным в больничных делах.

Свободное место справа от Эми, напротив моего, предназначено для Бретта. Он всегда опаздывает, когда на работе или на вызове. Бретт, кардиоторакальный хирург, старше Эми более чем на десять лет. В следующем году ему исполнится сорок, но выглядит он на несколько лет моложе. Он фанатик фитнеса – с крепким телом и в отличной форме. Он расстался со своей женой вскоре после знакомства с Эми. По-видимому, это было вопросом времени.

Эми встречается с Бреттом почти восемь месяцев. Это ее личный рекорд. Иногда мне кажется, что секрет их успешных отношений в том, что они почти не видятся. Их графики в больнице всегда расходятся. А когда Бретт не работает, у него есть семейные обязательства. У него двое детей от предыдущего брака. Однажды Эми призналась мне, что одновременно восхищается и возмущается преданностью Бретта своим детям, потому что это сокращает время, которое они проводят вместе, хотя она признает, что он замечательный отец.

Официант приносит мне меню, и я заказываю жареного лосося с чили и лаймом. Когда я возвращаю меню, мой взгляд останавливается на барной стойке, откуда за нашим столиком поверх стакана бурбона наблюдает сидящий на высоком стуле мужчина.

Наши взгляды встречаются. Его улыбка настолько привлекательна, что на долю секунды я невольно улыбаюсь в ответ. Я отворачиваюсь и вижу, что Бретт наконец пришел. Он подходит к нашему столику с роскошным букетом цветов пастельных оттенков, завернутым в коричневую бумагу. Он вручает его Эми вместе с ювелирной шкатулкой «Тиффани». Улыбка расползается по лицу Эми, когда она поднимает крышку.

Бретт одними губами благодарит меня, пока Эми надевает свои новые серьги. Они из белого золота с потрясающей оправой из бриллиантов и аквамарина, которая соответствует цвету ее глаз. Как я и думала, она на седьмом небе от счастья.

– Это не только моя заслуга, – смеется Бретт после того, как Эми целует его. – Лив выбрала сережки. У нее замечательный вкус. Как только она увидела их, то поняла, что они идеально тебе подойдут.

Бретт не говорит Эми, что у сережек был такой ценник, что я чуть не упала в обморок. Я уже хотела попросить продавщицу показать мне что-нибудь подешевле, полагая, что Бретт откажется заплатить такую цену. Но он, не моргнув и глазом, достал платиновую кредитную карту.

Он сказал мне, что хочет побаловать Эми чем-то очень особенным. На его день рождения Эми купила ему в коллекцию ботинок ручной работы пару за тысячу долларов. Он с радостью потратил сумму в десять раз больше, купив эти серьги.

Выйдя из ювелирного магазина, мы пошли выпить кофе, и единственным, о чем мы говорили, была Эми. Бретт просил меня убедить ее бросить затею по поводу работы в группе медицинской помощи в Африке. Он сказал, что это будет растрата ее уникального таланта. Он считает, что Эми сначала стоит получить специализацию в педиатрии, а затем они оба могут вместе поехать в Африку на год с гуманитарной миссией.