Кандидат. Том первый

— Номерок будет, — подобострастно вставил швейцар. А.Н. медленно оттянул полу плаща. Расстегнул кобуру и подал пистолет рукоятью вперёд. Он был спокоен. И даже — чуть весел.

Швейцар пропустил кандидата внутрь. Оба «быка» следовали за ним до миляги Эришума.

— Мистерр, — коротко прошелестел арахнид.

— Я пришел на ужин к мисс Лемай, — ответил Эрнест после короткого церемониального кивка.

— Она вас ждёт, — подтвердил джосер. Молча развернулся на месте и пошёл. А.Н. не спеша следовал за ним, пытаясь подавить излишнее сердцебиение.

«Мистер Даниэль» ожидала его сидящей у того же столика. Снова — в чём-то сногшибательном, женственном и искрящемся нулями виртуального ценника. Обнажённые плечи, сверкающие бриллианты. Спокойный, слегка благосклонный взгляд. Спокойна, как джосер в засаде. И не менее опасна. «Железо» Эрнеста подсказывала — здание набито бойцами даже потуже, чем в прошлый раз.

— О, мистер Эрнест, — женщина вскочила, озарила пространство ослепительной улыбкой и церемонно подала руку. Причем на этот раз — точно для поцелуя, не рукопожатия. А.Н. аккуратно, словно рука была натёрта мощным ядом, поцеловал её. Хоть часом ранее и принял лошадиную дозу универсального антидота. — О, вы знаете не только традиции нелюдей.

— Преимущества классического образования, — честно признался Эрнест. — Вы готовы поговорить о деле?

— Пока нет, — стрельнув взглядом, призналась Лемай. — Наше блюдо будет готово только через час. Лангусы, знаете ли, долго варятся, а наш пока даже не оказался в кипятке...

Даниэль подняла глаза. Её пауза была запланированной, однако не произвела должного эффекта. Эрнест хранил невозмутимость и обнаружил в чёрных радужках противника... смущение? Страх? Возможно, стоило придержать выдержку и слегка потрафить «мистеру Даниэлю», подумал кандидат.

— Что ж, — прервал он неловкую паузу, — я бы не отказался от чего-то освежающего.

— Пива? — нашлась Даниэль. — В «Будде» варят отличный вайсбир.

— Вина, — качнул головой А.Н. — белого сухого, если возможно.

— Эрнест, — слегка улыбнулась Лемай, накрывая ладонь своей, — для друзей в «Будде» возможно всё.

А.Н. хмыкнул. Он ожидал чего-то подобного. Поэтому лишь поднял взгляд:

— Даже контракт?

— Даже он, — улыбнулась «мистер Даниэль» и светски заметила. — Обговорим детали?

— С удовольствием.

— Как я уже говорила, меня заинтересовало ваше экспертное мнение по материальной культуре лангусов.. У вас образцы с собой?

— Конечно.

— Можете их представить. Но медленно выставляйте кейс — мои люди временами сильно нервничают.

Эрнест тонко улыбнулся. Выставил кейс, раскрыл. Медленно повернул к женщине.

— Превосходно, превосходно... — рассеянно обронила Лемай. Подняла взгляд, словно услышала что-то. — О, вино и лёгкие закуски!

А.Н. отодвинул кейс, оставив его в пределах досягаемости рук. Подошедший «официант» (бык с напяленным фраком) отставил его на пустой стул и выставил два бокала и бутылку вина. Сообщил:

— Закуски вскоре подадут.

— А основное блюдо? — невинно осведомилась Даниэль

— К сожалению, мисс, задержки.

— Ах, ну, значит закуски. Что-нибудь особенное?

— Оранжевое, мисс.

— Что ж, пусть так, — лучезарно улыбнулась Лемай. — Эрнест, вы когда-нибудь пробовали неоплодотворённую икру асакку?

— Не доводилось, — признался А.Н.

— Мало кому доводилось, — сообщила женщина со знанием дела. — Для этого асакку нужно отловить и вскрыть. А сами знаете, хвосты у них жалят без промаха.

— Пару раз сталкивался, — брякнул кандидат и заслужил удивлённого взгляда.

— Вот как? Негоциант и шипы мечехвостов? Где, позвольте узнать?

— Деловые интересы несколько раз заводили меня в Ямы, — признался Эрнест. — А местные обитатели, мне кажется, поголовно сошли с ума пару поколений назад. Включая наммунгов и асакку.

— Вы правы, — подняла бокал Даниэль. — Печальное следствие постоянного соседства с нелюдью.

Эрнест промолчал. Он дождался нерождённых детей асакку, спокойно подцепил вилкой мягкий шар горчичного цвета. Обмакнул в белый соус, оценил вкус, сдерживая рвоту. Буйствовал, правда, скорее неукрощённый до поры до времени мозг. В целом икра асакку на вкус была весьма неплоха. Смущало лишь, что он ел то, что могло вырасти в великого строителя межзвёздных кораблей. Или — уборщика. Степень разумности местных мечехвостов всегда вызывало горячие дискуссии в обществе и сети.

Некоторое время будущие партнёры молча жевали, прерываясь лишь на вино. Наконец, Лемай отложила приборы и в очередной раз потянулась за вином, словно ожидая продолжения разговора. Эрнест вспомнил, что для начала следовало прояснить кое-что.

— Даниэль, позволите задать вопрос?

— Конечно, Игнацио.

— Скажите, вы родились в Городе?

— Нет, в родовом поместье в Пустошах. Ферма на гидропонике, акклиматизированные растения с Метрополии, а также наиболее подходящие нашему роду культуры ксеносов, — невесело улыбнулась Даниэль. — А к чему этот вопрос, если не секрет?

— Просто... — покачал бокалом Эрнест, — я из метрополии. И преступность там приобретает иногда чудовищные размахи. Безо всяких ксеносов.

— Ох, Игнацио... Вы забываете, что в Городе есть «хозяева» и установленный ими в целом разумный порядок.

— В целом?

— К сожалению, «хозяева» недооценивают роль людей. Прав хартистов нам мало, но это — наш «стеклянный потолок». Сквозь него не пробиться, если пытаться следовать правилам и Кодексу. Или же — если бунтовать неорганизованно, как это делают арахниды.

А.Н. похолодел.

— Сказанное тянет на оккулаторий. Уж извините за бестактность, — приложить руку к груди в знак извинений

— Прощаю, — легко согласилась Лемай. — «Хозяевам» плевать на низовую самоорганизацию, пока мы не лезем в политику. Поэтому такие сознательные граждане, как я, — она указала ладонью, — заняты экономикой. И, скажу вам по секрету — и среди «хозяев» есть человеколюбы. Их немного, но они настроены решительно. Люди видятся им противовесом, который может сдержать бурный рост «гостевой» биомассы. Они плюс коровы — слишком слабый противовес.

— А люди? Люди тоже бунтуют и далеко не всегда встраиваются на своё место.

— Нашему роду свойственно... принимать сложившуюся систему, — посмаковала последнее слово Даниэль. — Мы легко трансформируемся, перенимаем самое ценное и нужное нам.

— Чужеем.

— И да, как побочный процесс — многие из нас «чужеют». Но сегодня мы выпалываем эти сорняки, пытаясь остаться собой и встроить материалы разумных креветок в свои импланты. Завтра — делаем свои «бусины», сводящие с ума целые миры.

— До «бусин» нам далеко, — усмехнулся Эрнест. — Вы же знаете, на что они способны.

— Не так далеко, как вам кажется, Игнацио. Если наше с вами дело продвинется достаточно далеко — у вас будет возможность убедиться в этом лично.

— Это очень ценная информация, — признал Эрнест. Он искренне надеялся, что его новый куратор похож на Мари. И сейчас готовит штурмовую группу.

— Это — аванс, — подняла пустой бокал Даниэль. А.Н. немедля пополнил вино. — Дальше будет лучше. У вас отличные связи и прекрасная манера вести переговоры. Мои люди уже навели о вас справки.

— Благодарю, — склонил голову Эрнест.

— Но кое-что я у вас все равно попрошу, — сверкнула глазами Лемай. — В знак преданности нашему делу.

— Ужин? — светски осведомился кандидат.

— Почти, — Даниэль отодвинула немаленький стол. Легко и одной рукой. Чем уронила очередное зерно сомнений Эрнеста в пригодности набросанного на коленке плана. — Я очень важную роль отвожу символизму. Креветка, контракт и совместные дела в экономике Города — лишь последние ступени большой лестницы.

— А первая ступень? — поднял бровь Эрнест.

— Всего лишь поцелуй, — хитро усмехнулась Лемай.

— Руку я уже целовал, — заметил кандидат.

— А речь и не о руке, — погрозила пальцем женщина. — Всего лишь поцелуй в губы. На виду у всех.