Страница 30 из 65
Поднявшись на борт, Живко тут же ринулся к носу, не слыша никого, даже Веремуда, что-то говорящего ему строгим голосом.
Рука добела сжимала рукоять ножа, желваки волновались под кожей. А глупый мальчишка твёрдо решил воздать по заслугам целому миру.
Глава 13. Высокая цена
Лагерь вовсю готовился к отходу. Скудные пожитки складывали в наскоро сколоченные телеги, воины точили клинки, латали одежду, полировали бронь.
Сбыслав нашёл Дражко у конюшни, неподалёку от главного дома. Пегий жеребец, лет трёх от роду, жевал с его рук огрызки яблок.
– Всё готово.
Дражко кивнул, нежно похлопал коня и взглянул на небо.
– Не раздумал? Может, дождёмся ночи, а?
– Нельзя. Нужно успеть добраться до города, пока Стиг не добрался раньше нас.
– Солнце ещё не зашло! – не унимался Сбыслав.
– Саксы не ждут нападения. Их разведчики уже донесли Людольфу, что Збигнев увёл людей от лагеря.
Слова не могли унять сомнения. Врагов было слишком много, времени на побег мало. Это казалось самоубийством.
– Надеюсь, боги питают к вам самые нежные чувства. Иначе всех нас убьют.
Показался конюх, шустрой походкой выскочивший со стороны выгребной ямы.
– Спасибо, друг! Я уж думал, прямо здесь… кхм. Фух, еле успел!
– Не стоит. Я обожаю лошадей, – улыбнулся Дражко, будто и не желал прирезать сакса.
– Хороши, да? – конюх принял поводья, потрепал жеребца. – Этого я с самого рождения ращу. Отличный, сам граф седлает. Понесёт господина на проклятых вендов.
Улыбка едва дрогнула на лице Буревоича, но конюх этого не заметил.
– Скоро покажем этим язычникам, верно говорю, а?
– Верно. Покажем.
Суета вокруг скрывала замысел лазутчиков. Связки стрел были пропитаны маслом и жиром, возле палаток с больными маячили люди Ариберта, руяне выжидали неподалёку от своего воеводы, чтобы быстро собраться в единый кулак. А лошади дружелюбно фыркали новому знакомцу.
Дражко и Сбыслав отошли поближе к дому графа.
– Тебе пора возвращаться к Ариберту.
– Нет. Он сказал быть рядом с тобой.
Новость резанула слух. Неужто друг не верит в него?
– Рядом со мной будет моя дружина.
– Десять юнцов? Ха! – восклик показался слишком громким. Сбыслав осторожно огляделся. – Вы, руяне, самые свирепые ублюдки, каких я знаю. Но твои люди едва от сиськи мамкиной отвыкли.
Бывалый вояка говорил обидную правду, но и на неё нашлось чем ответить:
– Мы уже сотрясали саксов меньшим числом. Сделаем это снова.
– Вот об этом я и говорю, – огрызнулся Сбыслав. – Ты и сам юнец, Дражко! Боги пару раз поцеловали твой зад, а ты возомнил себя бессмертным. Поумерь пыл.
Поблизости маячила личная дружина Людольфа, приходилось быть осторожным. Потихоньку, незаметно, они подбирались к месту, где должна начаться резня.
– Нам нужно действовать решительно. Времени на раздумья нет.
Вспыхнула телега со стрелами.
– Началось, – процедил сквозь зубы Сбыслав, надевая шлем. – Ну, воевода, надеюсь, богам не надоел вкус твоей задницы.
– А я надеюсь, их не разозлит твоя хула.
Саксы закопошились, крики разлетались по селению. Словно свечки, заполыхали палатки, и к шуму присоединился вопль горящих заживо. Те из больных, кто мог двигаться, выскочили наружу, чтобы рухнуть под ноги бегущих. Десятники собирали подчинённых, высматривали врагов, которые проносились мимо, словно тени среди листвы.
Руяне вырезали воинов графа, не поспевших к своему господину, и встали вокруг Дражко, готовые ворваться в дом.
Двери отворились, в проёме показался раздражённый Людольф.
– Что за бардак тут происх!.. Щиты!
Сулицы пронзили троих, пока строй сомкнулся, а следом хлынули руяне.
– Грязные язычники! Отправляйтесь в Ад!
Людольф быстро понял, что происходит, мигом настроился на схватку, и разбить его воинов нахрапом не удалось. Клинки запели в ударах, рычание сражающихся, хрипы, сталь, пронзающая плоть. Кровь полилась под ногами.
– Убейте графа! – кричал Дражко, взмахивая топором.
Времени на долгий обмен копейными ударами не оставалось, поэтому пришлось схлестнуться с саксами в тесной рубке щитом к щиту. Людольф стоял во втором ряду, гневно требуя вырезать всех наглецов, посмевших заявиться прямо на порог:
– Жми язычников! Выпотрошите их кишки!
Векша орудовал копьём снизу, Деян отстреливался из-за спин. Саксы превосходили числом, но ширины дверного проёма хватало лишь на четырёх человек.
Люди Ариберта продолжали сеять хаос в лагере, отвлекать войско, но и у них уже завязывались стычки.
– Нужно уходить, Дражко! – прорычал Сбыслав, сунув нож в брешь между щитами и вернув уже окровавленный клинок. – Скоро нас прижмут сзади!
– Нет! Мы должны убить Людольфа!
Он пытался достать графа, но того защищали со всех сторон. Даже Векша не мог добраться до ублюдка рогатиной.
Вдруг напор саксов немного ослаб. Стало легче удерживать позицию, даже раздались торжествующие восклики, пока чутьё не подсказало насторожиться. И правда – часть графских воинов сначала попытались разобрать противоположный угол дома, но сруб оказался не по зубам. Тогда они повыбивали узкие окна и полезли наружу, надеясь ударить с двух сторон.
– Хватит, Дражко! Уходим!
От бессильной злобы Дражко зарычал зверем, навалился взрывной силой, освободив немного места, и метнул топор в Людольфа. Лопасть звонко лязгнула по шлему, отлетела в сторону и застряла в лице стоявшего рядом сакса, пока граф шатался от удара.
– Назад! В ногу! Р-раз! Р-раз!
Пользуясь замешательством врага, руяне организованно отступили, а затем кинулись к лошадям. Подвернувшегося конюха Дражко с удовольствием зарубил подобранным топором.
К тому времени Ариберт уже прикрывал отход, удерживая отряд Людольфа залпами, пока не удалось присоединиться к руянам.
– Троих потеряли. Сволочи! – прорычал княжич, поравнявшись с Дражко.
Тот молча оглянулся на погибших собратьев, тела которых теперь топтали проклятые саксы. И скрепя сердцем повёл коня прочь:
– Айда!
Всадники подняли пыль и грязь под нос опоздавших врагов. Людольф, пришедший в себя после потрясения, истошно требовал не упустить наглых вендов:
– Ворота! Закрывайте ворота, проклятые недоумки!
От спасения беглецов отделяло не меньше двухсот шагов под летящими сулицами, стрелами и камнями, сквозь дым пожарищ и решившихся остановить их смельчаков.
Но ворота уже захлопывались, а тяжёлый засов вот-вот опустится, лишив возможности прорваться наружу.
– Давай! Быстрее, быстрее!
Дражко погонял лошадь, но понимал – не успеет. Уже начал соображать, как выкрутиться из этой ситуации, как вдруг створки распахнулись, а хлынувшие из проёма люди перерезали ближайших саксов.
Их вёл огромный воин, ужасающий своей силой и свирепостью, в котором без труда узнавался Удо.
– Да! – воскликнул воевода. – Ай молодцы!
Рядом с Удо тяжёлым крестьянским топором орудовал не уступающий ему Большак. Он крошил глупцов, пытавшихся остановить внезапную атаку, словно рубил стволы деревьев одним махом.
Руяне промчались сквозь лагерь. Подоспевшие на подмогу бойцы вскочили на ждущих за частоколом лошадей, и скоро они исчезли в лесу под раздосадованную ругань нордальбингского графа.
Людольф с красным от злобы лицом наблюдал, как полыхает лагерь, подданные мечутся среди пожаров в попытках затушить их. И как ускользает из рук ненавистный враг.
Голову пронзила острая боль, ноги едва не подкосились. Стоявший неподалёку воин кинулся помогать, но был грубо отброшен.
– Чего стоишь, дурень?! Седлайте коней и в погоню!
Воины поспешили выполнять приказ. Возбуждённые запахом крови и жаром пламени лошади задержали выезд, но скоро за руянами отправился втрое превосходящий по численности отряд.
━─━────༺༻────━─━
Лошади фыркали, иногда брыкались, но неслись так быстро, как только могли. Лес не позволял разогнаться, приходилось постоянно направлять поводья, выглядывать ямы, камни и прочие преграды, способные поломать скакунам ноги.