Дракон из сумрака

«В отличие от некоторых», — повисло в воздухе неозвученное.

Плечи Ильди поникли, но упрямства в нем не убавилось ни на йоту. Отвернувшись, он уставился в сторону полога, ведущего из палатки. Снаружи доносился смех, трещали разведенные костры. Как той ночью.

— Знаешь, Фай…

Спина Ильди напряглась: он готовился услышать свой приговор.

Пленник на кровати, наоборот, приободрился и подался ближе ко мне, предчувствуя победу.

— …милый Фай, — я пропустила сквозь пальцы его мягкие светлые локоны, и эльф подставил голову под мою ладонь, совсем как собака, которая выпрашивает ласку у хозяина. Но во взгляде за покорностью угадывалось отвращение. Я была ему омерзительна. Возможно, он и сам себе был противен в эти минуты. — Красивый, сладкий, Фай. Знаешь ли ты, что, — я резко сжала в кулаке его волосы, и от неожиданности эльф зашипел, — что я ненавижу предателей?

Осознав трагическое значение моих слов, Фай затрясся всем телом, а Ильди развернулся, взглянул на испуганного сородича и снова нашел, чем меня удивить.

Покусав губу, он сказал:

— Не надо. Не отдавай его этим тварям.

Я вроде и не собиралась.

— Никто не заслуживает такой участи, — продолжил он. — Твои «девочки» хотят скрасить часы ожидания? Я знаю, как их развлечь.

Ничего себе поворот.

— И как же? Станцуешь для них при свете костров?

— Да. Станцую. С мечом. — Он расправил плечи, выпрямил спину. — Объяви поединок. Тот, кто одолеет меня в честном бою, — один на один, без магии, без всяких ваших подлых колдовских штучек — сможет… сможет взять меня прямо там, на месте.

— Так в себе уверен?

Вместо ответа эльф решительно вздернул подбородок.

Уступать просьбам солдат было необязательно, да и рисковать жизнью эльфа, его здоровьем и остатками гордости не хотелось, и я бы ни за что не согласилась на предложение Ильди, если бы не понимала: ему самому нужен этот бой. Душа пленника жаждет крови, он отчаянно желает отомстить насильникам, доказать всем и каждому, что по-прежнему способен защититься.

Тяжесть меча в руке даст эльфу снова почувствовать себя мужчиной, воином. С первым телом, замертво упавшим к его ногам, к Ильди вернется ощущение контроля над собственной жизнью. Есть шанс, что победа, одержанная в честном поединке, станет для пленника исцелением. Но это лишь в том случае, если он справится с испытанием. А что, если снова окажется игрушкой чужой похоти?

— Надеюсь, ты не переоцениваешь свои силы, — сказала я, прежде чем обрадовать солдат новостью: вечернему развлечению быть!

Глава 9

Желающие сразиться с эльфом, а потом поиметь его на глазах у всех собравшихся образовали живой круг, в центре которого, на утоптанной каменистой земле, и должен был проходить бой. Согласно правилам, победитель возьмет пленника на месте — остальные насладятся зрелищем. В то, что эльф может избежать позорной участи и отстоять себя, не верил никто.

Драки и соревнования мои воины любили не меньше, чем секс, и новую забаву встретили с восторгом. Узнав о ней, солдаты взревели, застучали в барабаны и щиты, таким вот примитивным способом выражая радость и благодарность эйхарри. Все женщины лагеря и даже некоторые мужчины тянули жребий, чтобы выбрать того, кто первым бросит вызов пленнику. Каждый стремился стать этим самым первым, свято уверенный, что бой закончится, не успев начаться, и до следующих участников очередь не дойдет.

— Не ожидала, что ты согласишься пожертвовать кем-то из своих питомцев. Особенно этим, — сказала Мерида, занимая место по правую руку от меня. Видимо, тоже не верила, что Ильди сможет выстоять против полсотни тренированных солдат: — Сегодня ты превзошла саму себя. Идея устроить поединок гениальна. Люди довольны, а значит, в их головах меньше крамольных мыслей. Хорошо, что ты отбросила ненужное милосердие. Ни к чему оно по отношению к врагам, да и подрывает твой авторитет. Тем более Семерка уже начала что-то подозревать.

Я повернулась к Мериде, хотела ответить, но тут Ильди вошел в круг, и толпа загалдела, встречая будущую жертву, — того, кого собиралась сначала унизить, а потом трахнуть.

— Пусть разденется! — заорал кто-то из задних рядов. — Пусть сражается голым.

И тут же послышались новые крики:

— Снимай штаны, ушастый!

— Покажи, что у тебя для нас есть!

— Я покажу, — спокойно ответил Ильди, так словно разговаривал сам с собой. — Идите сюда, и я покажу.

В руке он сжимал меч из эльфийской стали, свой собственный, тот, с которым несчастного захватили в плен. Я вернула его Ильди в надежде, что привычное оружие поможет ему одержать победу.

— Молчать! — я решила прервать поток насмешек, полетевших в сторону пленника. Пусть лицо эльфа оставалось бесстрастным, но я видела, как сжимались его кулаки. — Напоминаю, никакого колдовства. Посмотрим, чего вы стоите без своей магии.

Похоже, каждый из собравшихся был о себе высокого мнения, потому что мои слова подняли новую волну одобрительного гула. Опять солдаты затопали и принялись изо всех сил молотить по своим щитам.

Я покосилась на Ильды — одинокий воин, окруженный врагами. Специально для поединка я наколдовала ему особые доспехи: тонкие, легкие, незаметные. Они защищали его грудь. Мало ли кому-то из моих людей взбредет в голову нанести смертельный удар в сердце. Лучше подстраховаться, пусть магические артефакты и запрещены правилами боя.

Облитый светом от костров, Ильди глубоко вздохнул, выдавая свое волнение. Чтобы длинные волосы не мешали, он собрал их в хвост. Коса была бы удобнее, но ее заплетали только женатые мужчины.

Мои воительницы не знали таких проблем. Большинство из них стриглись очень коротко, чтобы противник не мог во время драки схватить их за волосы. Чем меньше уязвимых мест, тем лучше.

Перед поединком, в шатре, я попыталась объяснить это эльфу, предложила избавиться от его белоснежного великолепия, хотя оно и нравилось мне без меры. Ильди оказался непреклонен.

«Ты меня и так обесчестила, — заявил он. — Теперь хочешь окончательно лишить достоинства?»

Глупец.

— Где второй пленник? — шепотом спросила Мерида, пока воины готовились к поединку.

— Прячется в шатре.

Фай, презренное существо, не желал выходить. Видимо, боялся стать утешительным призом для проигравших. Еще больше, чем предателей, я ненавидела трусов.

«Отдай его. Если кого-то надо отдать, отдай его».

Вот же ублюдок!

По тому, как взревела толпа, стало ясно: бой вот-вот начнется. И я скользнула взглядом по фигурам собравшихся.

Варвары расступились, и вперед вышла та самая женщина с арбалетом, задиравшая Ильди недалеко от защитного купола. Та, что обещала найти применение его грязному языку. Похоже, она не отказалась от этой идеи. Слова пленника сильно ее задели, и теперь женщина решила отомстить за унижение.

Под треск костров и громкие подбадривающие выкрики подруг воительница приближалась к эльфу — медленно, крадучись, словно хищник на мягких лапах. Шаг за шагом. На лезвии поднятого меча играли блики пламени.

— Ким — отличный солдат, — сказала Мерида, кивнув на женщину. — Великолепно обращается с любым видом оружия.

Ее слова заставили меня напрячься. Что, если Ильди и правда переоценил свои силы?

Тем временем расстояние между противниками сокращалось.

— Ну что, ушастая подстилка, — процедила Ким, — вот мы и встретились. Все-таки бросила тебя твоя хозяйка. Быстро ты ей наскучил.

— У меня нет хозяйки, — ответил эльф, невозмутимый и собранный, и тоже поднял меч.

Бой получился на удивление коротким. С варварским кличем женщина кинулась вперед, но ее атаку пленник отразил играючи. Он двигался стремительно и изящно. С легкостью уклонялся от ударов, а затем наносил ответные, всегда попадая точно в цель. Раз — и на плече женщины, под рубахой, расползается пятно крови. Два — и широкая кровавая полоса появляется на бедре, а над лагерем повисает потрясенное молчание.