Страница 8 из 36
Девушка засмеялась.
— Просто ты очень странно смотрел.
— А… э… Извини. Я эм… задумался… Ты здесь занимаешься?
Она снова засмеялась.
— По моему баулу это совершенно очевидно, — она кивнул на свою здоровенную сумку.
— О… а… А давай я тебе помогу. Можно?…
Она с улыбкой смотрела на него.
— Спрашиваешь! Да, конечно можно. Кто же отказывается от таких предложений.
В её глазах отражались огоньки фонарей. Гоша забрал сумку и изумленно посмотрел на прекрасную незнакомку.
— Как ты носишь такую тяжесть?!
Она дернула плечиком.
— Так и ношу. Привыкла.
— А что за вид спорта? Судя по весу там вратарское снаряжение. Ты же не хоккеем занимаешься? — он улыбнулся.
Она снова засмеялась.
— Нет. Фехтованием.
— О-о-о! Ничего себе! Необычно… Ну, в смысле, не самый распространённый вид спорта…
Она снова дернула плечиком.
— Да, наверное. Но мне нравится. Хотя, почти все всегда удивляются, когда узнают. Спрашивают почему именно фехтование. А почему нет?… Кстати, раз уж ты такой рыцарь, давай познакомимся. Я Инна, — она протянула маленькую тонкую кисть и Гоша осторожно пожал её. Сердце бешено подпрыгивало в груди.
— Георгий… то есть можно Гоша. Меня все так называют…
— Хорошо. Очень приятно, Гоша. Хотя, Георгий очень красиво, только очень длинно.
У неё была невероятная улыбка. И сама она была невероятная. Девушка мечты. Его мечты…
— Я недалеко живу, — сказала Инна. — Ты тоже будешь здесь заниматься? Я тебя раньше не видела.
— Н-нет… Я так, по работе приходил…
На её губах вновь появилась озорная улыбка.
— А кем ты работаешь, если не секрет?
— Не секрет, конечно. Я следователь. Вернее, пока прохожу стажировку. После академии…
— Ничего себе! — в её взгляде вспыхнуло удивление, любопытство и даже что-то вроде детского восторга. Она снова засмеялась. — Уж точно не менее неожиданно чем фехтование. Наверное, тоже все удивляются, когда узнают… И ты что-то расследуешь в нашей школе?!
— Не совсем. В смысле, не совсем в школе… В общем, мое дело оказалось связанным с делом девушки, которая здесь работала. Её убили…
Инна, услышав его слова, посерьезнела.
— А, да, точно… Совсем недавно… Когда она домой возвращалась. Ужас! Вероника. Она спокойная такая была, безобидная, бывают такие люди, какие-то прямо добродушные… Так жалко её. Когда знаешь человека, пусть даже не близко, всегда очень не по себе, если вдруг что-то случается. Воспринимаешь все более остро… — Она немного помолчала, затем на нежном личике вновь появилась очаровательная улыбка. — Папа после этого случая начал сверхактивно меня опекать. Постоянно. Звонит все время, спрашивает где я, когда домой приду… Мрак просто! Прямо замучил этими своими переживаниями.
Она засмеялась и затем добавила уже вполне серьезно.
— Это ведь все, дело случая. Столько всякого такого сейчас происходит… Невозможно все предугадать, от всего уберечься. Тогда нужно вообще из дома не выходить, а то мало ли что. Я ему говорю, а он все равно беспокоится.
Гоша улыбнулся.
— Он же папа. Родители всегда переживают. У меня мама все время спрашивает пообедал ли я. Считает, что я своё здоровье подрываю и нужно за мной присматривать как за маленьким ребенком.
Они оба рассмеялись и Гоша почувствовал что ему очень хорошо. И он уже даже не ощущает пробирающего до костей холода, а только радость и приятное волнение…
— Вот мой дом, — указывая на многоэтажку впереди них сказала Инна. — Спасибо что проводил и сумку помог донести. Мне сегодня повезло.
Она снова засмеялась задорно и заразительно.
— Скажу папе, что моя полиция меня бережет и прямо до дома доставила в целости и сохранности.
— А может, как-нибудь ещё встретимся, — с трудом проталкивая слова через сжавшееся в комок горло, выдохнул Гоша. Сердце как сумасшедшее прыгало в груди. И в голове что-то бухало и стучало.
Она внимательно посмотрела на него своим озорным взглядом.
— Как я могу отказать представителю закона и к тому же настоящему рыцарю.
Смех у неё был похож на звон колокольчика.
— У меня тренировки по вторникам и четвергам. А в другие дни я, после занятий в универе, свободна. Звони. Может, папа, наконец, отстанет. Решит, что я в надежных руках.
Она снова залилась звонким смехом. Гоше казалось что сейчас он задохнется. В прямом смысле слова умрет от счастья, что было бы верхом идиотизма. Умер от счастья! Глупее, наверное, и не придумаешь. Он тоже засмеялся, радуясь, заодно, что она не догадывается о том какие идиотские мысли возникают у него в голове.
— Окей! Я позвоню. Обязательно! — сияя радостной улыбкой одуревшего от счастья болвана сказал он. Спазматический приступ в горле, слава тебе Господи, прошел.
— Посмотрим, — кокетливо склонив голову на бок, ответила Инна. — Спасибо ещё раз! Пока!
Забрав сумку, она лёгкой походкой пошла в сторону подъезда.
— Я рада что мы познакомились! — крикнула Инна, уже открыв железную дверь, и помахала рукой.
— Я тоже рад… — прокаркал Гоша, так как горло сдавил новый спазм. Счастье странным образом на него действовало, угрожая здоровью и даже жизни.
Глава 8
— Так, а теперь рассказывай, что там у вас по делу Иваницкого, — заглянув в бумаги спросил полковник, выслушав доклад о других делах. — Там, как я понимаю, и расследовать то особенно нечего…
Полковник многозначительно посмотрел на следователя.
Сидор Егорович вздохнул. Он бы и сам с радостью закрыл это дело, хоть сей момент. Но имеются обстоятельства. И эти обстоятельства, будь они не ладны, указывают на то, что требуется продолжение расследования. Не важно кто жертва. Важно, что закон нарушен. И виновный должен быть найден. И понести наказание.
Ясное дело, что у полковника имеется своё начальство. И оно тоже, в свою очередь, требует от полковника отчет. И торопит. Потому как у того начальства есть своё, ещё более высоко стоящее. И так далее. И чем выше стоят те, кто ждет отчет, тем меньше они имеют представления о жизненных реалиях. И о том, как вообще происходит процесс расследования. Им важны показатели. Хорошей работы, разумеется. Потому что это является свидетельством что они хорошо руководят. Отлично просто. И благодаря этому отличному руководству дела и раскрываются и преступность сокращается и вообще все зашибись. А следователи и все прочие «мелкие винтики», задействованные в механизме расследования, это так, недоумки и бездельники, которые просто время тянут и государственные деньги, потому что ни черта не соображают и работать не хотят.
— Арсений Владимирович, делом Иваницкого занимается наш новый сотрудник. Георгий Орлов. Направлен к нам на стажировку после окончания академии. Вроде, толковый… Там, с этим делом все не так просто, как кажется на первый взгляд. И жертва, судя по всему, накануне смерти сама совершила убийство. Есть большая вероятность, по крайней мере. Сейчас как раз проверяем…
Полковник многозначительно поднял брови и кивнул.
— Ясно, тогда занимайтесь. Держи под контролем. Орлов молодец… И не затягивайте, сам понимаешь…
Полковник был мужик хороший. Понимающий. Не самодур начальник. И это, разумеется, облегчало непростую работу. Сидор Егорович это ценил.
— Разрешите идти?
— Иди. А стажер этот, Орлов — я просматривал его личное дело. — Полковник улыбнулся. — Академию закончил с отличием. Характеристика, хоть, сейчас на доску почёта вешай. Лучший на курсе. — Полковник улыбнулся. — Ты его там не очень клюй, а то я ведь тебя знаю.
Сидор Егорович криво ухмыльнулся.
— Ничего, нормально все. Молодёжи строгость нужна…
— Ну-ну, — посмеиваясь, сказал полковник. — Ладно, работайте…
— Ну наконец-то, где тебя носит?! — с недовольным видом глядя на подчинённого, проворчал Сидор Егорович.
— Товарищ майор! Разрешите доложить! — забыв, от неожиданности, что начальник не является поклонником «докладов по форме» громко и звонко рявкнул молодой сотрудник.