Страница 74 из 228
Основным богатством кочевников в течение всей их истории являлся скот, который с самого начала кочевого скотоводства был частной, семейной собственностью (Марков Г.Е., 1976, с. 284). Мы совсем не знаем состава стад скифских кочевников VII–VI вв. до н. э. Лишь на основании этнографических материалов, относящихся к первой стадии кочевания, можно предполагать, что стада включали лошадей и мелкий рогатый скот, т. е. тех животных, которые легче остальных переносили постоянные перекочевки. Основное место в стаде, по-видимому, принадлежало овцам, поскольку овцеводство позволяло кочевникам наиболее эффективно использовать естественные пастбища. Кроме того, именно овцы давали шерсть и шкуру для изготовления одежды и обуви. Крупный рогатый скот кочевники на первой ступени, как правило, не разводили. Он стал широко использоваться лишь с ограничением радиуса перекочевок, т. е. на второй стадии кочевания. Лошади сохраняют основную роль в жизни скифских кочевников в течение всей их истории: они широко применялись в военном деле (по Геродоту, все скифы — конные стрелки), а также служили средством передвижения и использовались в пищу. Скифы должны были иметь большие табуны лошадей, иначе нельзя объяснить наличие обширных гекатомб в ранних курганах Предкавказья, а также употребление частей конских туш в качестве заупокойной пищи. В рационе питания скифских кочевников, судя по свидетельствам античных авторов, большое место занимали не только мясо, но и продукты, изготовленные из кобыльего молока — кумыс и сыр-иппака.
Остеологические материалы и изображения на предметах античной торевтики показывают, что скифам были известны различные породы лошадей. По определению В.И. Цалкина, в Скифии преобладала крупноголовая порода относительно низкорослых, но быстрых и выносливых степных лошадей, наряду с которой, вероятно, в табунах знати были и узкомордые, тонконогие лошади, близкие к ахалтекинским скакунам (1960, с. 38–47).
Крупный рогатый скот в V–IV вв. до н. э. скифы имели в таком количестве, которое позволяло им использовать его и как тягловую силу, и как мясную пищу. Среди коров, по наблюдениям В.И. Цалкина, преобладали комолые (1960, с. 12). Геродот отмечает, что скифы совсем не разводили свиней и не приносили их в жертву. Это вполне естественно, так как свиньи не могут прокормиться на подножном корму. Заготовка же кормов на зиму кочевниками не производилась. Интересно, что кости свиньи отсутствуют на многих поселениях кочевников, осевших на землю. Так, на Каменском городище кости крупного рогатого скота и лошадей составляли около 80 % от всех найденных при раскопках, распределяясь почти поровну, 18 % принадлежало костям мелкого рогатого скота, остальное — костям собаки и диких животных — оленя, сайги, бобра. Кости свиней отсутствуют и на Елизаветовском городище.
Геродот (IV, 134) описал охоту на зайца, сцены охоты известны также на некоторых произведениях античной торевтики из скифских курганов. Однако малочисленность находок костей диких животных при раскопках скифских памятников показывает, что охота в скифском быту была скорее всего развлечением, а не способом добычи пищи.
Из Геродота известно, что в устьях Днепра ловили осетровую рыбу и добывали соль. Но отсутствие костей рыб на Каменском городище говорит о том, что кочевники-степняки рыбы не ели. Иначе поступали осевшие на землю скифы, жившие на берегу Днестровского лимана, богатого рыбой. Но особенно много остатков рыбной ловли найдено на Елизаветовском городище, где рыболовство занимало одно из ведущих мест в хозяйственной деятельности населения этого города.
Геродот называет скифов в числе народов, которые презирали ремесленный труд. Археологические материалы свидетельствуют о том, что до возникновения Каменского городища основная масса оружия и других металлических изделий производилась для скифов ремесленниками лесостепных поселений. Именно там находились в VI–V вв. до н. э. центры добычи и обработки железа и бронзы (Шрамко Б.А., 1971, с. 95). Видимо, были слабо развиты у кочевников и такие домашние промыслы, как изготовление керамики, костерезное и деревообрабатывающее производства. Показателен тот факт, что в раннескифских погребениях почти не встречается местная посуда. Вспомним, что керамика, найденная в курганах Предкавказья VII–VI вв. до н. э., сделана жителями поселений кобанской культуры, а в погребениях степного Крыма — кизил-кобинцами.
Лишь с появлением оседлости в степи происходит бурное развитие различных производств, в первую очередь металлургического. Интенсивно работают ремесленники-металлурги Каменского и Елизаветовского городищ, снабжая кочевое население своей округи всем необходимым в повседневной жизни: оружием, конским снаряжением, орудиями труда. Вполне обоснованно считается, что металлообработка и металлургия в Скифии выделились в самостоятельное ремесло, тогда как многие другие виды производственной деятельности продолжали оставаться в рамках домашних промыслов, хотя и достигли довольно высокого уровня развития.
О технике и технологии различных производств в Скифии мы можем судить по материалам Каменского и Елизаветовского городищ, но более всего — по обширным и глубоко изученным Б.А. Шрамко материалам с городищ и поселений лесостепи (1965). Разработки, произведенные Б.А. Шрамко совместно со специалистами в области обработки железа, позволяют представить железоделательное ремесло в лесостепи начиная с VI в. до н. э. и в степи в IV в. до н. э. (Шрамко Б.А., Солнцев Л.А., Фомин Л.Д., 1963; 1986; Шрамко Б.А., 1965). Химические и петрографические анализы остатков руды и шлаков из лесостепных городищ показывают, что местные мастера в качестве сырья для получения железа использовали главным образом бурый железняк. Добытую железную руду обогащали, отделяя от пустой породы, обжигали в горнах шахтного или ямного типов.
Уже в раннескифское время кузнецы лесостепи широко применяли не только сравнительно мягкое кричное железо, но и различные сорта стали, в том числе и высоко углеродистую. Сталь получали за счет первичного науглероживания в сыродутном горне или в результате цементации.
Изготовляли различные изделия из железа при помощи ковки. Металлографические анализы ряда предметов вооружения показывают, что они обрабатывались при высоких температурах, которые можно было получить лишь в кузнечных горнах с мехами для дутья воздуха. Остатки таких горнов обнаружены на Бельском, Люботинском, Каменском городищах.
На ряде поселений и в некоторых курганах лесостепи, а также на Каменском городище найдены орудия труда кузнецов — молот, молотки, клещи, пружинные щипцы, кузнечные и ювелирные зубила, пробойники, пуансоны, напильник (табл. 47, 19–24, 26; Шрамко Б.А., 1969, с. 53–70). Располагая такими инструментами и металлом с различными свойствами, кузнецы Скифии ковали разнообразные виды орудий, оружия и другие вещи. Б.А. Шрамко привел серию металлографических анализов самых распространенных в быту орудий труда — ножей, которые показывают, что разные типы их изготавливались разными способами: одни — из простого железа, другие имели лезвие полосчатой структуры из мягкой, средней и твердой стали, третьи были цельностальными, четвертые имели стальное лезвие, наваренное кузнечным способом на стальную основу, пятые сделаны путем вварки железного обуха между стальными пластинами, шестые — многослойной сваркой железа и стали, седьмые имели лезвие из сварочного Дамаска. Интересно, что наиболее сложными с точки зрения технологии оказались самые простые и широко распространенные в быту хозяйственные ножи с дугообразной спинкой и прямым лезвием; чаще всего встречающиеся в погребениях ножи с рукоятками из кости выкованы из простого кричного железа (табл. 47, 40, 41, 44). Применение различной кузнечной технологии отмечено Б.А. Шрамко и для других видов изделий из железа. Особенно разнообразны мечи, среди которых можно выделить по составу металлов шесть групп. Основное место занимают мечи из стали. Копья и дротики встречены железные, цельностальные и сделанные при помощи сварки. Боевые топоры ковали как из малоуглеродистой, так и высокоуглеродистой стали. Иногда на более мягкую основу топора наваривали стальную пластину.