Страница 50 из 228
Погребенных сопровождали напутственная мясная пища, в которой преобладали части туш лошади и крупного рогатого скота, и разнообразный инвентарь, включающий предметы вооружения, конского снаряжения, украшения, посуду и орудия труда. В погребениях обнаружены довольно много золотых и серебряных оковок деревянных сосудов и металлическая посуда — бронзовые котлы, чаши, гидрия, серебряные ритоны и кубки. Особенностью среднедонских погребений является наличие в инвентаре разнообразных орудий труда. Украшения в отличие от других лесостепных групп, как вооружение и конская узда, имеют общескифские формы, булавки практически не встречаются. Своеобразие вооружения здесь проявляется в значительном проценте железных наконечников прел в колчанных наборах, широком употреблении дротиков и наличии большой группы крючков с зооморфными изображениями, употреблявшимися для застегивания пояса, ремней портупеи, одежды, подвешивания оружия (Гуляев В.И., 1969). Следует отметить, что в погребения из местной посуды ставили преимущественно кувшины (табл. 24, 39) и чашевидные сосуды с проколами (табл. 24, 54–57), из привозной — амфоры.
Кухонная керамика среднего Дона представлена в основном горшками, которые по форме тулова и отогнутости венчика делятся на пять типов. Керамика рубежа VI–V вв. до н. э. орнаментирована налепным валиком с защипами или насечками, в следующий период преобладает орнаментация пальцевым или ногтевыми вдавлениями по краю; сквозные проколы, характерные для украшения посуды левобережной лесостепи, встречаются очень редко (табл. 24, 43, 44, 45, 47). Среди столовой посуды наиболее часты миски, в большинстве случаев покрытые лощением и лишенные орнаментации (табл. 24, 48, 50). Наряду с ними известны чашки-плошки (табл. 24, 50, 52). Характерной особенностью посуды среднедонского комплекса являются кувшины. Среди них преобладают узкогорлые, одноручные, покрытые светлым лощением, но встречаются и двуручные, и без ручек (табл. 24, 39, 40). Орнаментировались на кувшинах только ручки. Особой разновидностью кувшинов являются вазообразные сосуды, украшенные налепными орнаментами (табл. 24, 38).
Только для данной группы памятников характерны некрупные чашечки на выделенных поддонах разной высоты, орнаментированные рельефными полосами и снабженные сквозными отверстиями на противоположных сторонах венчика, вероятно, для подвешивания (табл. 24, 53–55). На основе этой формы здесь возникают в III в. до н. э. подражания античным канфарам (табл. 24, 56, 57).
Положение Среднедонской группы обусловило тесные контакты ее населения с савроматами, племенами ананьинской и городецкой культур, что, в частности, отразилось на появлении отдельных форм ананьинских украшений, орнаментации керамики мотивами, свойственными савроматам, формировании своеобразного искусства звериного стиля (Шкурко А.И., 1976, с. 99–100).
Вопрос о происхождении населения, которому принадлежат памятники среднего Дона, остается пока открытым. П.Д. Либеров (1965) выдвигал гипотезу о местном происхождении культуры раннего железного века. Однако, не говоря уже о памятниках эпохи бронзы, даже немногочисленные комплексы VIII–VII вв. до н. э., открытые на территории среднего Дона, не могут быть связаны непрерывной линией развития с культурой, которую мы знаем здесь только с рубежа VI–V вв. до н. э. В.А. Ильинская считала, что происхождение носителей Среднедонской группы памятников объясняется миграцией скифского племени гелонов с нижнего Дона (1977, с. 90–92). Однако на известных сейчас материалах обосновать и эту гипотезу трудно.
Вопрос о происхождении названия «тавры» остается пока не вполне ясным. М.И. Ростовцев считал, что это грецизация местного названия племени по принципу народной этимологии (созвучное греческому слову tauvri — «быки»). В последнее время и топонимисты, и историки убедительно доказывают, что этноним «тавры», вероятнее всего, происходит от одноименного названия горной гряды. По Малоазийскому тавру античные авторы называли и другие горные хребты от Кавказа до Пиренеев, что в свою очередь позволяет предположить перенесение этого термина на прибрежную горную часть Крыма, названную Таврикой. Следовательно, не тавры дали название местности, а, наоборот, народ был назван по местности (Соломонiк Е.I., 1976, с. 50).
Геродот так описывает юго-западное побережье Крымского полуострова, заселенное таврами до «Херсонеса Скалистого»: «От Истра уже начинается собственная (старая) Скифия, обращенная к полудню и к ветру ноту до города, называемого Керкинитидою; отсюда страну, прилегающую к этому же морю, гористую и выступающую в Понт, заселяет племя тавров до так называемого Скалистого полуострова; этот последний выступает в море, омывающее его с востока» (Геродот, IV, 99). Несмотря на столь четко указанные Геродотом границы обитания тавров, в настоящее время нет единой точки зрения на их территорию. Основные противоречия проявляются в том, как тот или иной исследователь определяет таврскую и кизил-кобинскую культуры. Последнюю, о чем мы говорили выше, некоторые ученые рассматривают как наиболее ранний этап таврской культуры и в связи с этим определяют северную границу расселения тавров предгорной частью Крыма.
В настоящем очерке тавры рассматриваются в качестве обитателей собственно горной и прибрежной части юго-западного Крыма, соответственно свидетельству Геродота (Крис Х.И., 1981, с. 34–42). Эта часть полуострова и по рельефу, и по природным условиям резко отличается от степи и предгорий; она была мало пригодна для обитания. Не случайно здесь нет ни стоянок каменного века, ни поселений эпохи бронзы, известных на остальной части Крыма. Тем не менее, именно в прибрежной и горной частях юго-западного Крыма найдены многочисленные могильники из монументальных каменных гробниц, которые с конца XVIII в. привлекали внимание путешественников П.С. Палласа и Дюбуа де Монпере, сравнивавших их с дольменами Кавказа и Бретани.
Исследование этих памятников во второй половине XIX в. носило эпизодический характер (Уваров, Кеппен, Чекалев, Филимонов), систематические же раскопки были начаты в 1906 г. Н.И. Репниковым (1909, 1910, 1927, 1935), продолжены А.С. Семеновым-Зусером (1931, 1940) в 30-х годах. Так был получен основной, наиболее значительный и хорошо документированный материал. В послевоенные годы проведены фиксация сохранившихся могильников и раскопки на некоторых из них. Прежде всего поражает при таком обилии могильников (более 50) полное отсутствие поселений. По свидетельству Плиния, на побережье были порты тавров (Plin., IV, 86). Однако создание искусственного берега в наше время и строительство курортов изменили береговую линию, а строительство современных городов окончательно стерло с лица земли остатки таврских поселений на берегу (карта 9). Подтверждением свидетельства Плиния является расположение могильников на возвышенных плато выше береговой линии на 1,5–2 км у источников воды — основного места для поселений. Чаще всего могильники состоят из двух групп, в каждой более 50 гробниц. Расстояние между группами не превышает 400 м.
Карта 9. Таврские могильники VI–V вв. до н. э.
а — Южнобережная группа; б — Южнобайдарская; в — Северобайдарская группа.
1, 2 — Планерское (бывш. Коктебель); 3 — Щеботовка (бывш. Отуз); 4 — Лагерное (бывш. Козы); 5–7 — Богатовка (бывш. Токлук); 8 — Судак; 9, 10, 17–19 — Алушта; 11 — Изобильное (бывш. Корбек); 12 — Шелковичное (бывш. Коуш); 13 — Лесниково (бывш. Стила); 14 — Счастливое (бывш. Биюк); 15 — Зеленое (бывш. Татар-Осман); 16 — Соколиное (бывш. Кокозы); 20 — Гурзуф; 21–26 — Ялта; 27, 28 — Чехово (бывш. Аутка); 29–31 — Гаспра; 32 — Кореиз; 33 — Симеиз; 34 — Голубой Залив (бывш. Лимены); 35 — Оползневое (бывш. Кекенеиз); 36 — Подгорное (бывш. Календо); 37 — Орлиное (бывш. Байдары); 38 — Павловка (бывш. Сахтик); 39 — Родниковое (бывш. Скеля); 40 — Россошанка (бывш. Саватка); 41, 42 — Новобобровское (бывш. Бага); 43–48 — Передовое (бывш. Уркуста); 49, 50 — Широкое (бывш. Биюк-Мускомья); 51 — Чернореченское (бывш. Чоргунь); 52 — Хмельницкое; 53 — Крепкое (бывш. Черкес-Кермен); 54 — Верхнесадовое (бывш. Дуванкой); 55 — Тургеневка (бывш. Тиберти); 56 — Баштановка (бывш. Пычки); 57 — Бахчисарай; 58 — Мраморное (бывш. Биюк-Янкой); 59 — Кроснолесье (бывш. Тавель); 60 — Заречье (бывш. Шумхай).