Страница 134 из 228
Пряжки и фибулы. Как и в предшествующее время, бронзовые, серебряные и железные пряжки с подвижным язычком широко применялись кочевниками для поясных, портупейных и уздечных ремней. Кроме круглых, овальных и прямоугольных простых рамчатых пряжек (табл. 82, 79, 83–91), появились пряжки со щитками (табл. 82, 75–78, 80–82). Сначала щитки были преимущественно круглые, реже — овальные. Со II в. н. э. все чаще начали делать прямоугольные щитки. Нередко они имели и прямоугольные рамки. Если для поясных и особенно портупейных ремней в большинстве случаев употребляли рамчатые пряжки, а иногда и просто бронзовые кольца (диаметр 3–4 см), служившие разделителями, то в уздечных наборах, как правило, использовались пряжки со щитками. Очень редко одежду застегивали с помощью сюльгам (табл. 82, 92). Круглые и восьмеркообразные пряжки с неподвижным крючком в позднесарматских комплексах не встречаются.
Одним из наиболее характерных признаков позднесарматской археологической культуры является массовое распространение бронзовых, реже — железных и серебряных фибул. Примерно в каждой третьей сарматской могиле находится фибула, которой скрепляли верхнюю одежду как мужчины, так и женщины. Самым распространенным типом среди них были лучковые одночленные фибулы с подвязным приемником, составляющие почти половину всех находок (примерно 90 из 180).
Согласно классификации А.К. Амброза, общепризнанной в настоящее время, основная масса лучковых сарматских фибул относится к 4-му и 5-му вариантам этой серии (табл. 82, 102, 107), датируемым второй половиной II–III вв. н. э. (Амброз А.К., 1966, с. 50, 51). Со второй половины III в. н. э. (Скрипкин А.С., 1977, с. 108) начинают встречаться двучленные лучковые фибулы (табл. 82, 103), которых несравненно меньше, чем одночленных. Довольно большую часть сарматской коллекции составляют сильно профилированные фибулы обычно с верхней тетивой и крючком (табл. 82, 97, 98), хотя, начиная с III в. н. э. встречаются небольшие фибулы с нижней тетивой и высоким узким приемником (табл. 82, 105). Лучковые и сильно профилированные фибулы употреблялись на всей территории расселения сарматов, в то время как пружинные с гладким корпусом и завитком на конце пластинчатого приемника (табл. 82, 96) характерны главным образом для Волго-Донского и Северопричерноморского регионов. По-видимому, именно эта форма послужила образцом для создания специфически сарматского типа пружинных фибул с высоким массивным приемником с завитком на конце и пластинчатой спинкой треугольной, ромбической или круглой формы (табл. 82, 101, 106). Фибулы указанного типа известны лишь в сарматских памятниках на территории междуречья Волги-Дона, Заволжья и Приуралья. В последнем регионе они доминируют над всеми остальными. Вероятно, поставляли сарматам эти фибулы оседлые племена лесостепных областей Прикамья и Зауралья, обладавшие высоким уровнем развития меднолитейного производства. Не исключено, что руками тех же мастеров сделаны и некоторые лучковые фибулы с раскованным прямоугольным окончанием спинки, украшенным специфическим резным орнаментом (табл. 82, 102). Однако основная масса лучковых фибул являлась импортом из мастерских северопричерноморских колоний, а сильно профилированные могли поступать и из Танаиса, где засвидетельствовано их производство (Шелов Д.Б., 1972а, с. 95, 98). Помимо массовых серий фибул, на территории расселения сарматов изредка попадаются шарнирные римские фибулы, ромбические и шестигранные, с эмалью или без нее (табл. 82, 95). Несколько раз найдены фибулы типа Aucisa (табл. 82, 94), а также единичные экземпляры, импортированные из неизвестных производственных центров (табл. 82, 93, 99, 100, 104).
Украшения. Из украшений сарматские женщины по-прежнему носили бронзовые, серебряные и золотые серьги, гораздо реже — перстни, браслеты и совсем редко — гривны (табл. 82, 42), которые находят лишь в достаточно богатых захоронениях. Только в последних встречена одежда, расшитая золотыми нашивными бляшками, формы которых по сравнению со среднесарматским временем менее разнообразны — в виде кругов, треугольников или других геометрических фигур (табл. 82, 69–72). Некоторые из них украшены рельефными рубчатыми полосками или выпуклыми полушариями (табл. 82, 69–71). Для прикрепления к одежде обычно пробивали два симметричных сквозных отверстия, и только круглые бляшечки имеют иногда вместо отверстий маленькую петельку на оборотной стороне (табл. 82, 72).
Перстни в сарматских могилах встречаются очень редко. В западных регионах они обычно пластинчатые щитковые с несомкнутыми концами (табл. 82, 58). Форма эта известна в северопричерноморских колониях, откуда они, видимо, и поступали к сарматам. В нижнем Поволжье перстней почти нет. В южном Приуралье они найдены на территории Башкирии в очень интересных курганах у с. Темясово. Один прямоугольный и все овальные щитки темясовских перстней украшены вдавленными трудночитаемыми изображениями каких-то птиц и животных (табл. 82, 59). Ближайшие аналогии темясовским перстням известны с территории Ферганы, где этот тип характерен для украшений III–V вв. н. э. (Заднепровский Б.А., 1960, рис. 59, 8; Литвинский Б.А., 1973, с. 15, 18, 26, табл. 3, 3–7). Не исключено, что именно оттуда могли поступать подобные перстни к кочевникам южного Приуралья. Темясовские курганы содержали очень богатый и разнообразный инвентарь, часть которого, несомненно, восточного и среднеазиатского происхождения (хорезмийская керамика, ханьские или сделанные по ханьским образцам зеркала, перстни — Пшеничнюк А.Х., Рязанов М.Ш., 1976, рис. 3, 4).
Типы серег и браслетов, находимые в рядовых погребениях и являющиеся массовой продукцией северопричерноморских и нижнедонских мастерских, остались почти без изменения по сравнению со среднесарматскими формами и практически едиными на всей территории расселения сарматов (табл. 82, 43–48, 51–53, 55). Что касается индивидуальных ювелирных изделий, то характер их в позднесарматский период несколько меняется. Господство в искусстве этого времени полихромного стиля отразилось в оформлении всех украшений, особенно серег и ожерелий-колье. Все плоскости серег начали заполнять стеклянными или каменными вставками, а к краям прикреплять множество подвесок (табл. 82, 54, 60, 61). Примерно с начала III в. н. э. появился новый тип серег или височных подвесок — так называемые калачиковидные, которые характерны только для сарматов Заволжья и южного Приуралья. Большинство из них украшены многоцветными, обычно стеклянными вставками. Этот тип серег, как, возможно, и некоторые витые гривны, изготовлялись, по всей вероятности, северными соседями сарматов (оседлое население бассейнов Белой и Камы — бахмутинская и азелинская культуры), которые делали их как для себя, так и на экспорт кочевникам (Мажитов Н.А., 1968, табл. 16; Генинг В.Ф., 1963, табл. III, 5, 6).
Мелкими бусами обшивали рукава, подол одежды и, видимо, края шаровар, ибо ряды мелких бусин находят иногда возле щиколоток ног в женских захоронениях. Однако основная масса бус использовалась для ожерелий. Как и раньше, больше всего встречается стеклянных бусин. В массе своей они из непрозрачного стекла синего, красного, кирпичного, зеленого и других цветов. Заметно уменьшается количество бус с внутренней позолотой, а также с цветными глазка́ми, только изредка встречаются гешировые. Намного больше становится бусин из полудрагоценных камней, особенно сердолика, янтаря и горного хрусталя, увеличиваются их размеры. Обычно это круглые, овальные, прямоугольные плоские или уплощенные экземпляры, а из горного хрусталя и халцедона — шаровидные или чуть уплощенные. Примерно с середины I в., но особенно со II в. н. э. появляется новый тип бусин — так называемые 14-гранные. Они бывают квадратными или прямоугольными, стеклянными или каменными, однако в основном их делали из сердолика, начиная от почти буро-красного и кончая золотистым.