Страница 140 из 155
К тому же времени относится самшитовый гребень из группы Пятимары II на р. Илек (рис. 34, 1а; 71, 17), о котором я писал выше, подчеркивая его безусловно переднеазиатское происхождение (территориально, вероятно, южные районы Прикаспия или южное Причерноморье).
В бассейне р. Илек найдены также обломки туалетных сосудов из «финикийского» стекла. Они найдены в том же покровском кургане, откуда происходит ахеменидская печать. Сосудик, форма которого по обломкам не восстанавливается, был сделан из синего стекла с белыми и красными прослойками. Два сосуда были найдены в богатой могиле кургана 4 могильника Пятимары I. Один из них имеет ребристую поверхность, сделан из вишнево-красного стекла с черными, белыми и желтыми полосками и зигзагами. Форму другого сосудика удалось восстановить полностью (рис. 32, 1е). Это небольшая плоскодонная чашечка с открытым устьем, высота ее 3,5 см, диаметр дна 5,2 см, устья — 7,5 см. По бортику и дну проложен утолщенный валик. Чашечка сделана из прозрачного ярко-синего стекла. На валиках имеется узор в виде косых охристо-желтых полосок, образующих плетенку. На стенке сосудика нанесен орнамент из зигзагов между двумя охристо-желтыми горизонтальными полосками. Горизонтально расположенные зигзаги занимают все пространство между прямыми полосками, они сделаны белой и желтой краской вперемежку, начиная сверху. Этот орнамент нанесен от руки очень свободно — зигзаги не одинаковы, их вершины то острые, то скругленные; прямые полоски также разной ширины. Рисунок покрывает чашечку лишь снаружи, он слегка выпукл и отслаивается, оставляя на стекле углубленные следы, т. е. он наносился еще на неостывшее, мягкое стекло чашечки. По технике изготовления и по орнаменту эта чашечка не представляет исключения среди многочисленной серии сосудиков «финикийского» стекла, но форма сосудика в виде открытой чашечки является весьма редкой. Мне не удалось найти аналогичной формы в просмотренных коллекциях вещей из Северного Причерноморья и Кавказа и в специальной литературе о «финикийском» стекле. Производство сосудиков из так называемого финикийского стекла в интересующее нас время было широко налажено на Малоазийском побережье, в Египте и Средиземноморье. Поэтому я предполагаю переднеазиатское (малоазийское?) происхождение этой чашечки лишь на основании общей картины преобладания восточного, а не греческого импорта в Оренбургских степях. По технике изготовления, по характеру самого рисунка чашечка может быть отнесена к группе древней стеклянной посуды VI–IV вв. до н. э.[1311] Могилу, в которой она была найдена, нельзя отнести ко времени позднее IV в. до н. э. Обнаруженные в ней предметы звериного стиля — роговая пластина с изображением зверей и бронзовый уздечный набор (рис. 32, 1з; 33) — свидетельствуют больше о V, чем о IV в. до н. э.
В V в. до н. э., когда в богатых могилах бассейна р. Илек появляются описанные выше импортные вещи, в южноуральские степи и на Каму начинают поступать бронзовые и серебряные чаши иранского происхождения. А.А. Иессен перечислил и картографировал все эти находки[1312]. Среди них наиболее ранние, найденные в Южной Башкирии, на речке Куганак (рис. 70, 13), и на горе Песчаной в верховьях р. Юрюзань[1313], условно могут быть связаны с савроматами или их ближайшими северными соседями, ибо они происходят из пограничных мест, разделявших савроматов и племена ананьинской культуры. А.А. Иессен обе находки датирует V в. до н. э. и, ссылаясь на работу Г. Лушея о древних фиалах[1314], относит куганакскую чашу к специфически персидской группе фиал.
Илекским савроматам в то же время были известны металлические чаши. Одна из них найдена в кургане V в. до н. э. группы Пятимары I (рис. 29, 3е). Это серебряная неорнаментированная чаша с округлым дном без выпуклости и широким отогнутым бортиком. Ее диаметр 16,5 см, высота 3,5 см. Она очень проста и в целом не выходит из круга форм металлических чаш Ближнего Востока ахеменидского времени.
Наиболее поздними являются два известных серебряных блюда с богатым орнаментом, найденные в Прохоровском кургане[1315]. Судя по исследованию Г. Лушея, они были изготовлены в Иране на рубеже IV и III вв. до н. э.[1316]
Близко по форме прохоровским блюдам бронзовое блюдо, найденное в кургане 3 у пос. Матвеевский на р. Орь в Актюбинской обл. (рис. 48, 2в). Оно сохранилось лишь, частично. На дне есть выпуклость, а на горизонтально отогнутом бортике, как и у прохоровских блюд, находятся два отверстия, расположенные на расстоянии 5 см друг от друга. Я уже отмечал, что курган 3 у пос. Матвеевский относится к ранней группе памятников прохоровской культуры и, вероятно, несколько древнее курганов у дер. Прохоровка.
Таков перечень восточных импортных предметов. Они попадали к савроматам в течение довольно ограниченного отрезка времени, главным образом в пределах двух веков (V и IV вв. до н. э.). Они были собственностью богатой военной и жреческой родо-племенной аристократии Южного Урала, особенно той, которая оставила нам большие курганы на левом берегу р. Илек.
Каким образом попали эти вещи к южноуральским кочевникам? Вряд ли стоит предполагать, что они представляли военную добычу, полученную в результате возможного участия савроматских воинов в сражениях на стороне Ахеменидов или против них. Набор импортных вещей включает металлическую утварь и особенно украшения одежды и предметы женского туалета. Это характерные «предметы, свойственные цивилизованному образу жизни» (Страбон), которые обычно в древности служили объектом обмена между цивилизованными странами и «варварами».
А.А. Иессен обратил внимание на весьма существенный факт. Все предметы, которые связаны с ближневосточным экспортом в Южное Приуралье, неизвестны у кочевников поволжских степей. Следовательно, они попали сюда не из Северного Причерноморья и не через Кавказ. Наиболее вероятный путь проникновения большинства этих предметов — южный, проходящий через Хорезм по Оксу и Яксарту в Персию и Индию. Действительно, уже в античное время река Окс (Аму-Дарья) представляла собой торговую артерию. Современник Александра Македонского и участник его великих восточных походов, Аристобул, называл Окс «величайшею из виденных им в Азии рек… она удобна для судоходства… по ней многие индийские товары сплавляются в Гирканское море» (вероятно, по Узбою — К.С.) и даже попадают таким образом в Закавказье и Черноморье (Страбон, XI, VII, 3). Не этим ли путем из Индии попадали к савроматам раковины Cyprea moneta и сердоликовые и сардониксовые бусы с содовым узором? Они известны и в Хорезме.
Допуская существование обменной торговли у савроматов Южного Урала, мы должны признать большую посредническую роль Хорезма в этом обмене между савроматами, Индией и ахеменидской Персией.
Все переднеазиатские вещи найдены на ограниченной территории южноуральских степей, связанных бассейнами рек Орь, Илек, Урал, на участке между Орском и Оренбургом, на реках Дема и Белая (рис. 82). Родо-племенная аристократия бассейна р. Илек V–IV вв. до н. э., экономически крепкая и достаточно сильная в военном отношении, могла сосредоточить обменную торговлю в своих руках. Можно предположить, что уже в это время действовал караванный путь из Оренбургских степей вдоль по рекам Эмба, Узбой и Аму-Дарья.
Верхние аорсы Страбона, первоначальное ядро которых, по моему мнению, сложилось уже в V–IV вв. до н. э. в Приуралье, завладев «большей частью Каспийского побережья… торговали индийскими и вавилонскими товарами, получая их от армян и мидян и перевозя их на верблюдах» (Страбон, XI, V, 8). Это свидетельство относится ко II–I вв. до н. э., когда аорсы проникли в Восточное Предкавказье и по Каспийскому побережью в Дагестан. В савроматское время путь через Дербентский проход еще был закрыт для северных кочевников. Свидетельство Страбона важно для нас в том отношении, что оно говорит о большом опыте аорсов в транзитной торговле. Думаю, что этот опыт был ими получен еще на своей родине, в южноуральских степях, откуда протоаорсы прокладывало первые пути в страны Ближнего Востока через дружественный им Хорезм.
1311
Fossing P. Glass Vessels before Glass-Blowing. Copenhagen, 1940.
1312
Иессен А.А. Ранние связи Приуралья с Ираном, стр. 206 и сл., рис. 16.
1313
Иессен А.А. Ранние связи Приуралья с Ираном, стр. 210, рис. 1 и стр. 214, рис. 5.
1314
Luschey H. Die Phiale. Bleicherode am Harz, 1939.
1315
Ростовцев М.И. Курганные находки…, табл. I.
1316
Luschey H. Die Phiale, стр. 54.