Страница 12 из 155
В кургане 94 II Бережновского могильника костяк ребенка лежал над основной могилой срубной культуры в скорченном положении на левом боку. Поза покойника позволила И.В. Синицыну отнести погребение 1 к срубной культуре[145]. Однако глиняный горшок, найденный в этом погребении (рис. 62, 1), тождествен горшку из погребения 8 кургана 4 Быковского могильника I (рис. 62, 5).
Архаичность быковского погребения подтверждается, кроме формы горшка, и тем, что оно было нарушено другим переходным погребением 7.
К группе погребений VIII–VII вв. до н. э. по типу горшка относится и погребение 7 в кургане 17 у с. Быково (рис. 2, 7). Горшок, близкий по форме сосудам из описанных выше погребений, но отличающийся от них более широким устьем и орнаментом из глубоких ямок по шейке (рис. 2, 7а), также находит себе аналогии среди керамики позднесрубной культуры. Обряд погребения архаический: костяк лежал на спине головой на северо-запад с подогнутыми ногами, кисть левой руки положена на таз.
На левом берегу Дона у слободы Владимировская в Острогожском уезде В.Н. Тевяшов в 1900–1901 гг. исследовал несколько курганных погребений, из которых три можно отнести к переходному времени. В нарушенном впускном погребении в кургане 12 находился горшок (рис. 62, 4), тождественный по форме и орнаменту горшку с глубокими ямками по шейке из быковского погребения. Вариант горшка того же типа найден в грунтовом погребении кургана 8 (рис. 62, 2), где костяк лежал на спине с согнутыми ногами головой на север с некоторым отклонением к западу. Северная ориентировка покойников не типична для савроматов и является характерной чертой погребений срубной культуры. В другом, впускном, погребении в том же кургане, нарушенном в древности, обнаружена грубо вылепленная плошка (рис. 61, 1), которая похожа на баночные сосудики с расширяющимися к устью боками, относимые к концу эпохи бронзы. Костяк в этом погребении лежал на спине головой на северо-запад; детали позы не установлены, так как погребение было нарушено. Все три сосуда из курганов у слободы Владимировская, как отметил В.Н. Тевяшов[146], тождественны по цвету, глине и отличаются от найденных в этих же курганах типичных сосудов развитой срубной культуры.
Того же времени, вероятно, погребение мужчины, вытянутого на спине головой на северо-восток в кургане у с. Мазурки, раскопанном С.Е. Зверевым в 1899 г.[147] Покойник лежал ниже костяка лошади и медного литого котла раннескифского времени (рис. 70А, 5). При костяке найдены костяная бляшка с отверстием посредине, череп собаки и фрагменты глиняного горшка с геометрическим орнаментом, свойственным срубной культуре.
Два заволжских погребения отнесены мною к погребениям переходного типа по форме баночных горшков с довольно узким и выступающим дном, широким устьем и орнаментом ниже бортика в виде ряда глубоких ямок (рис. 61, 2, 3). Оли снабжены по краю носиком-сливом. Их форма типична для керамики поздней срубной культуры, на последнем этапе которой появляется подобный орнамент. Среди посуды из позднесрубных погребений Нижнего Поволжья и бассейна р. Молочная (рис. 61, А II) встречаются также горшки со сливом. Заволжские погребения с подобными горшками еще сохраняют черты обряда, свойственного эпохе бронзы. Таково погребение в необычной для этого времени подбойной могиле у с. Максютово в бассейне р. Иргиз (курган 2, погребение 6): костяк лежал на спине с согнутыми ногами головой на восток, руки согнуты в локтях, их кисти лежали на животе[148]. Положение рук не характерно для типичных погребений срубной культуры, но встречается в группе переходных погребений (рис. 2, 6). Второе погребение, с горшком, тождественным максютовскому, обнаружено в группе курганов у с. Боаро (Бородаевка) (курган 7, погребение 3)[149]. Костяк ребенка лежал в скорченном положении на левом боку головой на северо-запад. Оба погребения И.В. Синицын относит к эпохе поздней бронзы. Форма и орнамент горшков позволяют датировать их временем сложения савроматской культуры, может быть, VIII в. до н. э., так как подобный же горшок, найденный в раннем савроматском погребении 1 кургана 22 Калиновского могильника (рис. 61, 4), отличается лишь тем, что орнаментирован жемчужинами, а не ямками.
К двум описанным заволжским погребениям примыкает по времени погребение 3 в кургане 2 у хут. Соленый на Дону. В нем найден лощеный острореберный горшок с носиком (рис. 60, 3). Типологически он связан с группой низких острореберных сосудов срубной культуры, но отличается от них обработкой поверхности. Лощение появляется на сосудах бассейна Дона и в Поволжье лишь в самом конце эпохи бронзы. Этот сосуд стоял в могиле, судя по дневниковым данным А.А. Иессена, между двумя скелетами, один из которых лежал в скорченном положении на левом боку, другой был вытянут; оба головой ориентированы на северо-восток.
Почтя тождественно с максютовским погребение 3, совершенное в подбойной могиле кургана 4 II Бережновского могильника. Костяк мужчины лежал в скорченном положении на левом боку головой на восток; правая рука была согнута, ее кисть лежала перед лицом; левая — согнута в локте, а кисть ее находилась под локтем правой руки (рис. 3, 4). В могиле стоял горшок с выпуклыми боками и отогнутым венчиком (рис. 61, 8), типологически связанный с керамикой срубной культуры. Около горшка лежала кость барана — передняя нога без лопатки. И.В. Синицын относит это погребение к срубной культуре[150]. Основанием для сужения такой датировки приблизительно в пределах VIII в. до н. э. служит то обстоятельство, что по обряду оно близко максютовскому. При этом надо учесть, что в самом конце эпохи бронзы в степях Северного Причерноморья и Поволжья часто хоронили покойников в сильно скорченном положении на боку головой на восток. Кроме того, горшок, подобный бережновскому, обнаружен в раннем савроматском погребении 2 в кургане 95 II Бережновского могильника (рис. 61, 9). Того же профиля горшок, венчик которого не сохранился (рис. 61, 6), найден в погребении 2 кургана 1 у с. Новая Молчановка. Костяк лежал на спине, склоненный на правый бок, головой на запад, ноги подогнуты (рис. 3, 5). С правой стороны около черепа находились кости овцы: часть хребта и кости двух ног. По всем этим признакам погребение можно датировать периодом в пределах VIII–VII вв. до н. э.
К переходному времени следует отнести впускное погребение 3 в кургане 1 у пос. Кордон Деркульский. Костяк лежал слегка наклоненным на левый бок с вытянутыми конечностями головой на восток; у левого плеча покойника стоял маленький баночный сосуд, характерный для позднейших погребений срубной культуры[151].
Три погребения левобережья Дона и Поволжья следует отнести к переходному времени по наличию в них лощеной посуды, распространенной в Северном Причерноморье и на Северном Кавказе в предскифское время. На левом берегу Дона это — впускное погребение 20 в кургане 1 у хут. Соленый. Костяк женщины был вытянут на спине головой на юго-запад. В могиле стоял чернолощеный сосуд грушевидной формы с тремя налепами по тулову (рис. 60, А). А.А. Иессен относит это погребение к «VI, если не VII в. до н. э.»[152].
Форма сосуда скорее говорит о рубеже VIII–VII вв. до н. э.
Более раннего времени, может быть, VIII в. до н. э., погребение «h» в кургане 6 у с. Норка. «Покойник положен в яму небрежно», головой на северо-запад[153]. В головах стояло два сосуда. Один из них не сохранился, другой — лощеный, с плоским дном, бомбовидным туловом и узким горлом; он украшен красивым орнаментом из мелко заштрихованных полос, зигзагов и треугольников (рис. 60, 1). О.А. Кривцова-Гракова датирует это погребение самым концом хвалынского этапа срубной культуры[154]. Подобные сосуды и особенно орнамент типичны для конца эпохи бронзы на Нижнем Дону и для предскифского времени на Северном Кавказе.
145
Синицын И.В. Древние памятники в низовьях Еруслана (по раскопкам 1954–1955 гг.). — МИА, № 78, 1960, стр. 96 и рис. 34, 12 на стр. 91.
146
Тевяшов В.Н. Отчет о раскопках в Острогожском уезде в 1900–1901 годах. — Труды ВУАК, вып. 1, 1902, стр. 93-112.
147
Шоков А.Ф. Первые раскопки скифских курганов в бассейне Среднего Дона. — Известия Воронежского пед. ин-та, т. XV, 1954, стр. 139–141, рис. 4; Архив ЛОИА, ф. ИАК, 1899, д. № 66.
148
Синицын И.В. Памятники родового общества степей Заволжья. — Ученые записки СГУ, т. LXVI, вып. исторический. Саратов, 1958, стр. 295, рис. 7, 4, стр. 297, 299, рис. 8, 3.
149
Синицын И.В. Археологические раскопки на территории Нижнего Поволжья. Саратов, 1947, стр. 112 и табл. V, 4.
150
Синицын И.В. Археологические исследования Заволжского отряда (1951–1953 гг.). — МИА, № 60, 1959, стр. 55, рис. 9, 4, стр. 64, 65, рис. 13, 1.
151
Рыков П.С. Археологические раскопки и разведки в Нижнем Поволжье и Уральском крае…, стр. 108.
152
Иессен А.А. Раскопки курганов на Дону в 1951 году. — КСИИМК, 53, 1954, стр. 75, 76.
153
Архив ЛОИА, д. № 79 (из дневника А.А. Спицына).
154
Кривцова-Гракова О.А. Степное Поволжье и Причерноморье в эпоху поздней бронзы. — МИА, № 46, 1955, стр. 39, 42.