Страгглеры

– Поэтому и экономишь, чтобы тебе досталось больше. Именно поэтому ты взял весь запас еды в свой рюкзак, – не отставал Вадим.

– Бунт на корабле? – тихо поинтересовался Андрей.

– Вы что, ребята, с ума сошли? В таких условиях выяснять отношения! – успокаивала парней Галка.

– Не лезь не в свое дело, – прошипел Вадим.

– Мы сами разберемся, – оттесняя Галину, сказал Андрей.

– Ты что не видишь, парням пришла охота помахать кулаками. Пусть погреются. К тому же фонари еле светят. Вот сейчас поставят каждому под глаз фонарь, сразу станет светлее, – насмешливо произнесла Нина, устраиваясь поодаль на рюкзаке.

Ее слова разрядили обстановку. Вадим укладывал снаряжение в рюкзак, когда закончил паковать вещи, Андрей поднял группу.

Усталые путешественники гуськом шли по узкому извилистому каменному лабиринту, начинавшемуся в дальней от временного лагеря части грота. Вскоре оказались в круглой наклонной галерее, напоминающей трубу. Поток несся вниз, иногда уходя в щель у стены, иногда разливаясь по всей ширине русла. Ещё один поворот, еще один каскад. И вот они уже бредут по берегу подземной реки, которая с каждым поворотом становилась мельче, обнажая дно. Спустя некоторое время река скрылась в узкой боковой трещине туннеля. Они вошли в большой грот, на желтоватых стенах которого отсвечивали блестками каменные натеки.

– Какое великолепное зрелище! – не удержалась от восхищения Алька, стараясь в скудном свете фонаря разглядеть причудливое убранство пещеры.

– Нашла место и время для выражения щенячьего восторга, – пробурчала Нина, с силой растирая руки и пытаясь хоть немного согреться.

Андрей, стоявший рядом с Алькой, произнес:

– Зря ты обращаешь их внимание на окружающие красоты.

– Почему? Ведь раньше они всем нравились.

– Красоту можно оценить тогда, когда есть ощущение относительного комфорта и безопасности. Это касается не только пещер, но и всего в жизни. Когда выберемся, каждый оставит в своих воспоминаниях какой-либо уголок пещеры и будет им мысленно любоваться.

– С ума с вами сойдешь: один сел на своего конька, объясняя всё и всем, другая впала в слюнявый восторг, третья собирается дать дуба. Зря мы баб взяли. Спелеология – мужское занятие, – сказал Пашка.

– Разрешаю исправить ошибку. Верните девушек наверх, а сами бродите в темноте по уши в ледяной воде хоть до конца света. Будьте уверены, мы не скажем, где вы находитесь, чтобы никто не испортил ваш замечательный отпуск, – вмешалась Нина.

– Хватит ссориться.

– У меня нет сил! Ног я совсем не чувствую. Мне кажется, что их у меня вообще нет, – прошептала Галка.

– Тепло ли тебе, девица? Тепло ли тебе, синяя? – дурашливо пропел на ухо Пашка.

Галка с досадой оттолкнула его, прошипев непечатное выражение.

– Давайте немного отдохнем, – скомандовал Андрей. – И никакой нецензурной лексики, Хранитель сказал, что подземелье этого не прощает.

Привал был испорчен тем, что сначала Галка, а затем Нина захлюпали носами. Вскоре редкие всхлипывания перешли в тихий плач.

– Не надо отчаиваться! Еще не все потеряно. Мы обязательно выберемся, – попытался подбодрить их Пашка.

Но его слова имели прямо противоположный эффект: плач стал громче.

– Никогда нам не выбраться отсюда! Я так и знала, что этим все закончится! Угораздило же меня с идиотами связаться, – истерично взвизгнула Галка.

– Не могу я здесь больше! Отправьте меня наверх или пристрелите на месте! – вторила ей Нина. – Мамочка, забери меня отсюда!

Пашка попытался унять истерику, но махнул рукой и сел подальше.

– Здесь и так сыро, а тут вы еще со своими слезами.

Он устроился рядом со Светланой, с удовлетворением отметив, что та не плачет.

– О чём ты думаешь?

Ответа Пашка не получил и спросил:

– Рыжий, как ты думаешь, почему она молчит?

Андрей отнёсся к его словам на удивление странно. Он подошел к девушке, двумя руками взял её за плечи и сильно встряхнул. Светка по-прежнему оставалась неподвижной, безучастно глядя перед собой. Парень несколько секунд смотрел на неё, после чего неожиданно для всех дал такую пощёчину, что она свалилась с камня, на котором сидела. Девушка негромко всхлипнула, а потом глухо зарыдала, сотрясаясь всем телом.

– Ты что? Что она тебе сделала? – возмутился Пашка. Он подошёл ближе и всем своим видом выразил готовность защитить Свету.

– У неё тихая паника. Я привёл её в чувство, – пояснил Андрей, устало возвращаясь на прежнее место.

– А что это такое? – заинтересовались парни.

– Тихая паника – ощущение крайней беспомощности, безысходности и обречённости. Человек прекращает сопротивление и сдаётся на милость победителя. В данном случае – обстоятельств.

– И что в этом опасного? Сидел человек, молчал, никому не мешал, как те плаксы, – недоумевал Пашка.

– Один инструктор предупреждал, что такая глубокая и резко выраженная депрессия напоминает самоубийство. Человек продолжает автоматически выполнять раз начатое занятие, а внутренне он как бы холодеет. Иногда это происходит в прямом смысле слова. Деморализация столь сильна, что человек лишается всех своих защитных сил. Останется невредим или получит травму – ему не важно, всё решает время и случай.

– Мы все были в состоянии паники, когда случился обвал.

– Желание бежать в случае опасности – это нормально. Люди могут в панике бросить всё то, что в походных условиях приведёт к суровым последствиям. Это активная паника. Но тихая паника страшнее, она вызывает дефекты в мышлении. Если человек надолго остается в таком состоянии, он не выживет.

– Почему?

– Как говорил инструктор, когда тихая паника зайдет слишком далеко, не помогают даже старания друзей. К тому же, это состояние заразно и легко передается остальным.

Покосившись на всхлипывающую Светку, Пашка пожал плечами и спросил молчавшую Альку.

– А ты почему не плачешь?

– Я пошла в пещеру добровольно, – пожала плечами Алька.

Вадим не видел её выражения лица, но ему показалось, что девушка улыбается.

– Черепицею шурша крыша едет неспеша?

– Крыша у меня на месте. Нам сейчас ничто не угрожает. Для паники нет оснований. Глупо тратить силы на отрицательные эмоции, – спокойно ответила Алька.

Терзавшая её несколько часов головная боль, прошла, оставив на память лишь ощущение вяжущей пустоты и тяжести. Настроение девушки улучшилось. После испытанного ужаса во время камнепада, когда она лежала, брошенная всеми, и мысленно прощалась с жизнью, эмоции теперь существовали как-то отдельно от неё. Она смотрела на события отстранённо, будто все это происходило не с ней. Кроме того, внутренний голос уверял, что все закончится хорошо. Голос был очень убедителен и оптимистично настроен.

Алька отметила про себя, если «сдвиг по фазе» происходит постепенно, к этому можно привыкнуть. «Хорошо, что голос в голове явный оптимист, мне часто не хватает позитива», – думала она.

– Конечно, наши блуждания здесь не повод для беспокойства. Не так ли? – ехидно поинтересовался Пашка.

– Не понимаю я тебя. Когда у девчонок истерика от страха, ты недоволен, а когда нет, пытаешься напугать. Где хвалёная мужская логика? Ты ведь тоже не бегаешь взад, вперед по пещере, не рвешь на себе одежду, хотя не знаешь, где выход, – ответила Алька.

– У программистов с логикой всё в ажуре. Даю справку: чем больше структура программы соответствует её логике, тем ниже профессиональный уровень программиста. А по поводу паники, я – мужчина, мне нельзя хныкать, – с достоинством ответил Пашка.

– Хватит дискутировать, – вмешался Андрей. – Всё, плаксы, подъем, а то от слез отсыреют батарейки.

Пройдя по галерее сотню другую метров, остановились перед развилкой.

– Что будем делать? – спросил Павел.

– Может, пойдем направо? Кажется, там туннель слегка поднимается. Кроме того, он несколько шире, – задумчиво сказал Андрей.

– А развилку пометим, чтобы не заблудиться, если по какой-либо причине надо будет вернуться, – предложила Нина и добавила: – я читала об этом в книгах.