Страница 8 из 25
И снова голос, но уже от другой фигуры:
– Грозы, стоит бояться, Миллергардо. Но лишь до наступления тьмы.
– Зачем же ты вызвал нас?.. – произнесла третья фигура.
Страх Миллергардо, тут же трансформировался в желчную ненависть.
– Сыты уже, по горло…, – желчно процедил магистрат, не размыкая сжавшихся уст.
– Почему? – произнесла четвёртая фигура.
– Хватит с них. Хватит, восседать на вершине олимпа и вкушать всю благодать. Купаться в лучах славы, – его челюсть так сжалась, что зубы заскрипели. Скулы, губы и брови озлобленно напряглись. В глазах чиркнул кремень, и, вспыхло что-то очень нехорошее. – Пора уж, поменяться нам ролями. Пусть, теперь они посидят под землёю, как гномы…, – желчная, жгучая злоба начала плавно разгораться в его сердце и глазах. – Пусть теперь – они, будут кузнецами – чужой, славы. Довольно! Наш народ, уже сыт по горло их лживыми сказками о воздаянии почестей, и золотой пылью надежд. Пришёл уж час…, – его спина распрямилась, грудь расширилась, подбородок цинично поднялся, а сквозь недвусмысленный взгляд, уже проглядывалось то самое, ужасающее, адское, сатанинское пламя.
– Как пожелаешь, Магистрат, – ответила пятая фигура женским голосом «словно кобра самого дьявола». – Но, что за семя сомненья я чувствую в тебе? Разве ты не готов заплатить великую цену, за великую цель? Разве великая цена, дороже воли для твоего народа? Дороже – олимпа?.. Или ты…, ты сомневаешься в нас?.. – последнее, прозвучало подобно угрожающему шипению.
И тут же, натянутую самоуверенность мгновенно испепелило не шипение, и даже не сам вопрос, а то, что фигура вдруг ожила, и крайне пристально…, уставилась на «восседающего» в своём кресле, будто в троне.
– А…, – растерялся на секунду, но тут же собрался магистрат. – Нет, нет! Как вы могли такое даже подумать!
– Ну а что же тогда?..
Вдруг ни с того ни с сего, фигура с лёгкостью пера, чуть воспарила над полом, и, пристально прожигая мёртвым взглядом маски – ужаснувшегося, начала плавно сближаться со столом, буквально и насквозь пролетая мебель…
– Мы…, – прошипела она голосом нежити уже находясь в четырёх шагах. – Не потерпим недосказанности…, – положив сухие, явно нечеловеческие пальцы, что показались из-под широких рукавов на стол, она – наклонилась, заглядывая в его глаза «будто на прямую, в душу». – Не играй с нами…, – она застыла совсем рядом с его уже посеревшим лицом. Казалось, он начал бояться её, уже даже пуще смерти.
– Нет, – вывалилось «подобно камню» слово с его мыслей. Тело содрогалось в изредка накатывающих криогенных волнах непонятного ужаса. – Нет. Я не чего не таю от вас, – закачалась его грудь, когда судороги отпустили его лёгкие. – Я не сомневаюсь в…, – не успел он закончить начатую фразу.
– Сомневаешшшшся…, – буквально выдохнула она.
Магистрат, будто почувствовал дыхание самой смерти, хотя он понимал, что это всего лишь иллюзия.
– Я боюсь.
– Чего же ты боишшшшся?..
– Того, что их сила слишком крепка. Мы не успеем начать, как они нас уже – подавят, на корню. А после, всех старших – казнят, или сошлют. Но скорее всего – первое, – «подобно камню» он застыл в неподвижной позе с гримасой истинного страха. Смотря в её мёртвые черные глаза, «подобно зачарованному».
– Ты смеешь сомневаться в насссс?.. – её голова слегка, но очень плавно наклонилась к правому плечу.
На этот раз, Магистрат решил промолчать, так как она – его, воистину загнала в тупик. Но она решила его проблему, следующим вопросом:
– Готов ли ты, заплатить цену?.. Непомерную, цееееенуууууу…, – жестоко выдохнула она, и снова переложила свою голову к другому плечу «словно считывала» его по отражениям сетчатки в уже содрогающихся глазах.
– Так…, – какое-то не хорошее и отчаянное удивление мелькнуло в его глазах.
– Непомерная ценааааааа…, за бесценный олиииииимп…
Миллергардо ожидал высокой цены, но – не на столько! А вот напряжение в его теле возросло на столько, что местные судороги начали пробивать его тело подобно электрическим разрядам.
– Я…, – слегка подкосило его спазмом боли в правом боку.
– А что же ты думал?.. Как же ты хотел? Не чего не даётся дааааром…, – продолжала она раздавливать его морально «подобно безжалостному, бездушному, холодному прессу».
– Я…, аааххххааап, – как-то не хорошо склонившись, жадно вдохнул он. – Прошу вас…, – прошипел он, схватившись за горло левой, а правой рукой, на отмажь, вцепившись в полотно стола.
Грозная, нависшая фигура, с особой жестокостью и цинизмом наблюдая за процессом ментального удушения, ослабила свой натиск.
– Аааааххх!.. – глубоко вдохнул Магистрат. – Я готов заплатить цену, – пытался успокоить дыхание он. – Пусть, ели это даже будет моя смерть.
– Хм, – хмыкнула «она» и плавно распрямилась, не сводя с него взора. – Хм-ха-ха-ха-ха-ха…, – сдержано и крайне снисходительно засмеялась она. После, как-то недвусмысленно выдохнула. Далее, так же снисходительно наклонила голову, всё продолжая взирать на него.
(Вдох…) – Глупец… Нет… Смерть, – снова воспарив над полом, она начала плавно разворачиваться через левое плечо. – Это слишком малая цена, за такое непомерное желание, – начала она недвусмысленно удаляться.
– Шшшш-бух, – зашипел стул отъезжая и, грохнули о мраморный пол, колени павшего. – Постой же! – воскликнул он ей вслед.
Фигура, не долетев до основного строя, что стоял полумесяцем, пару шагов – плавно остановилась…
Наклонив голову вперёд. Она, плавно обернулась через правое плечо…
– Я готов на всё, ради своего народа. Я заплачу любую цену! Чего бы мне это не стоило… Но только прошу вас, Матриарх – не уходите…, – приклонив голову, недвусмысленно закачал он ею. – Мне не сдержать этой тайны. Мне конец, в любом случае. – (тяжкое, недвусмысленное молчание).
Фигура, с любопытством смотрит… Взирает, ждёт… Выжидает, готовности блюда.
Из-под белоснежных волос падшего на колени, что слегка отвисли полупрозрачной гардиной. На кончике носа, накатилась сверкающая в лучах освещения – капелька…
– Мы устали быть грызунам в золотом колесе, – (снова тяжёлое молчание). – Я отдам всё, что у меня есть, – (дрожащий выдох). – Но положите этому – конец.
Всё ещё парящая фигура, слегка опустила голову, будто посмотрев пол.
Молчание…
Она плавно обернулась обратно, на те самые, всё ещё не подвижные фигуры, что голодали за происходящей драмой…
И опять молчание…
И снова переведён взгляд на стоящего на коленях, за столом, человека…
– Ты абсолютно уверен? – произнёс тяжёлый, но в тоже время какой-то материнский голос. И от этого становилось ещё жутче.
– Да, – ответил твёрдо дрожащий голос. – Я абсолютно уверен.
– Всё же…, – впервые, грозная фигура и её душе иссушающий голос задумался.
Зубы, синхронно с лицом падшего, сжались в недвусмысленную мучительную гримасу осознания.
– Всё же, смерть, – подняла она свой мёртвый взор и переложила на плечи падшего. – Была бы…, -задумалась она. – Самым выгодным, для тебя выбором.
– Нет! – взревел он «подорвавшись» с пола и упиревшись о стол обеими руками. – Я выбираю – свободу! – его лицо, искорёженное болью, ненавистью и залитое слезами, смело глянуло на всех присутствующих. – Свобода! Чего бы мне этого не стоило.
В ответ, фигура Матриарха – застыла, толи с жалостью, толи с пониманием…
А вот пятеро фигур, за её спиной, подняли руки над собой. После. плавно развели чёрные кисти в стороны, и…
Вспышка! Вспыхнула для человека за столом. И он, словно поражённый электрическим током – подкосился, и, рухнул без чувств, с выражением лица источающего ужас пред незримым будущим.
Руки пятерых «вечных», снова плавно опустились…
Матриарх, снова воспарив, вернулась к человеку…
Пригнулась…
Аккуратно положила свою ладонь на ту самую сферу, что всё это время было намертво зажата в руке магистрата…
И тут, сфера «словно по волшебству», плавно расщепилась на кванты света и буквально – впиталась без остатка в ладонь Матриарха…