Неистовый рыцарь

— Убирайтесь! — прерывисто дыша, проговорила Аллора и прижалась к спинке кровати, уверенная, что он направляется к ней.

Но он к ней не подошел. Он остановился возле дорожного сундука, стоявшего в изножье кровати, и рывком поднял его крышку. Она испустила протестующий вопль, увидев, как он выхватывает оттуда сорочки, туники, накидки, вуали и расшвыривает все по комнате.

— Вы сошли с ума! — крикнула она. — Не прикасайтесь к моим вещам!

Не слушая ее, Брет продолжал искать одежду, подходящую для появления Аллоры при дворе в этот вечер, и она, выйдя из себя, вскочила и стала отталкивать его от сундука.

— Оставьте в покое мои вещи и убирайтесь вон из комнаты! Какое вы имеете право? Если вас так разъярили разговоры о том, что отец меня избил, милорд, то подумали бы, что я расскажу о вас! — Она изо всех сил замолотила по его плечу кулаками.

Он повернулся, схватил ее за плечи и слегка встряхнул, не отрывая взгляда от ее изумрудных глаз, полыхавших огнем. Прикоснувшись к ней, он ощутил нежный соблазнительный запах. Она, наверное, только что приняла ванну, и пряди ее волос были еще влажными и слегка пахли душистыми травами. Ее теплое тело, отчетливо просматривающееся под сорочкой, всколыхнуло в нем желание, которое он высказал сегодня: «Я хочу ее». Ему казалось, что его разум и тело охватило адское пламя. Так хотелось послать ко всем чертям все проблемы, связанные с женитьбой, и сорвать тонкое белье с ее тела, положить конец этому наваждению, этому внезапно возникшему, все подчиняющему желанию.

Брет стиснул зубы, впитывая глазами красоту ее лица и дерзкую непокорность взгляда. Он напомнил себе ее слова о том, что она его заклятый враг и будет им всегда. Вступая в брак, они подчиняются желанию короля, каждый по своим соображениям, и брачные обеты они произнесут с горьким чувством.

Но она будет его женой. Та, что зажигает в нем такой нестерпимый огонь, будет ему вознаграждением за борьбу, которую приходится вести.

Брет с трудом поборол в себе страстное желание немедленно схватить Аллору и сдержал ярость, пригнавшую его сюда. Холодным, бесстрастным тоном, в котором, однако, прозвучало предостережение, он сказал:

— Сегодня вы явитесь ко двору, и все увидят, что вы здоровы и бодры, миледи. Думаю, для такого случая вам подойдет вот это белое платье с прозрачными рукавами. Жаль, что фасон дамских платьев не позволяет оголять спины. Надо, пожалуй, предложить Вильгельму сорвать с вас платье сзади, чтобы ни у кого не осталось сомнения…

— Я не пойду! — прерывающимся от возмущения голосом выкрикнула она. — И вы с вашими людьми еще смеете называть нас варварами! Дикарями с пограничных земель! — Голос у нее дрожал. — Да я никого не встречала грубее и неотесаннее, чем ваши захватчики-норманны, и не намерена снова садиться за стол в их компании!

— Вы немедленно оденетесь…

— И не подумаю!

— В таком случае я сам вас одену.

— Такой могущественный, такой отважный приспешник ублюдка! — прошипела она сквозь стиснутые зубы, не давая ему прикоснуться к себе. — Вы не осмелитесь сделать это!

Продолжая смотреть на нее, Брет с невозмутимым видом схватился за бретели ее сорочки и потянул вниз. Тонкая ткань порвалась, и сорочка скользнула с плеч. Аллора удержала ее и в гневе топнула ногой, глаза ее горели яростью.

— Отец убьет вас!

— Не поверю, что вам захочется, чтобы мы с вашим отцом скрестили шпаги, миледи.

Мрачное страдальческое выражение появилось в ее глазах. «Непокоренная», — вспомнилось ему предостережение матери. Да, ее народ остался непокоренным, и она сама такая же. Не желает подчиняться ему ни в чем, но теперь, видимо, ей придется это сделать. Подбородок у нее дрожал, но голову она держала высоко.

— Я пойду с вами во дворец, Уэйкфилд. А теперь выйдите отсюда, мне надо одеться.

Он сразу же отпустил ее и отступил на шаг.

— Убирайтесь из комнаты! — приказала она все еще дрожащим голосом.

— Пожалуй, я этого не сделаю. Вот окно, а вы способны на любое безрассудство, лишь бы выказать мне свое неповиновение. И потом, меня эта борьба успела утомить.

Она действительно подумала, не сбежать ли через окно, и быстро опустила ресницы, чем выдала себя с головой.

— В таком случае…

— Я останусь здесь, возле двери, миледи, — любезно сказал он, насмешливо отвесив ей низкий поклон. Подойдя к двери, Брет повернулся спиной к Аллоре и остановился скрестив на груди руки.

— Мой дядя убьет вас! — сердито предупредила она. — Может быть, не сегодня, может быть не завтра…

— Это меня утешает. Лишь бы оставил в живых до окончания брачной церемонии.

— Господь наверняка позаботится о том, чтобы вы горели в аду.

— Господь не всегда бывает готов оказать любую услугу.

Сердито ругаясь сквозь зубы, она, однако, оделась с поразительной быстротой.

— Можем идти, — заявила она.

Брет обернулся и убедился, что Аллора надела выбранный им наряд: сорочку из тончайшего прозрачного материала с широкими рукавами и длинными разрезами у запястий, а сверху накидку из более плотной ткани, отороченную по вороту и низу белым кроличьим мехом. На голове ее была прозрачная вуаль с золотым обручем. В общем, вид скромный, но прекрасный — юная, невинная, — и здоровый, без синяков и ссадин. Сейчас это было самое главное.

— Так вас устраивает, милорд? — с вызовом спросила она.

Брет кивнул и, открыв дверь, пропустил Аллору вперед. Она быстро сбежала вниз по лестнице. Он следовал за ней. Внизу, не дожидаясь его, она распахнула дверь на улицу.

— Миледи… — окликнул ее встревоженный Джозеф.

— Леди Аллора решила все-таки поужинать сегодня с королем, — сказал Брет слуге и нагнал Аллору уже на улице. — Нет, миледи. Вернитесь.

— Здесь недалеко, я без труда дойду пешком.

— Но я приехал на Аяксе.

— Тогда я возьму своего коня.

— И бесследно исчезнете — поминай как звали? — мрачно предугадал он.

— Я предпочитаю…

— Мне, черт возьми, нет никакого дела до ваших предпочтений! — И в следующий момент он забросил ее на своего коня и сам вскочил в седло.

Больше она не сказала ни слова и сидела, напряженно выпрямив спину. Они быстро добрались до Белой башни, и Брет помог Аллоре спешиться. Стременной увел Аякса в конюшню, а они, рука об руку пройдя мимо стражников, вошли в зал.

Король восседал за столом. Его гости — лорды и леди расположились слева и справа от королевского стола, в соответствии с их статусом при дворе. Рядом с королем пустовало место.

Крепко держа Аллору под локоть, Брет провел ее именно к этому месту — его месту. Заставив себя вежливо улыбнуться, он кивнул Роберту и Айону Кэнедисам, сидящим по другую сторону от короля. Айон В тревоге взглянул на него намереваясь встать, но Брет, опередив его, сказал:

— Лаэрд Айон, ваша дочь все-таки решила присоединиться к нам. Леди Аллора сядет на мое место рядом с вами за королевским столом.

Брет почувствовал, как возмущение горячей волной прокатилось по ее телу, когда ей пришлось сесть рядом с королем. Сделав поклон, он ушел искать, где бы ему сесть самому.

— Брет! — окликнул его кто-то.

Он оглянулся. Довольно далеко от королевского стола он увидел Элайзию рядом с молодым графом. Граф быстро поднялся, желая угодить ему.

— Милорд Уэйкфилд, окажите мне честь, займите мое место за столом.

Брет вскинул бровь и пожал плечами.

— Спасибо, милорд. Я с удовольствием воспользуюсь вашей любезностью.

Сидя рядом с Элайзией, он взглянул в сторону королевского стола. Был или не был Вильгельм королем по рождению, но выглядел он как подобает королю-воителю — в мантии, подбитой горностаем и украшенной на плече геммой с драгоценным камнем.

— Она похожа на ангела, на богиню, — прошептала Брету Элайзия. — Не думаю, что ты будешь сильно страдать.

Он взглянул на сестру, намереваясь предупредить ее, чтобы не совала нос куда не следует. Но она улыбнулась ему такой понимающей улыбкой, что он лишь приподнял бровь. Элайзия продолжала: