Корнет Савин

— А как же мы? — несмело спросила Настенька. — Ты меня бросаешь?

Путилин помолчал. Потом повернулся к ней лицом.

— Я приеду к тебе, как всё уляжется. Точнее, когда поймаю этих взломщиков.

Следователь снова сжал кулаки, на лице его выступили желваки. Он мрачным взглядом смотрел в окно. Вдали, на горизонте, виднелась полоса леса.

— Эти негодяи поплатятся за то, что сотворили! — глухо проговорил он. — Никто и никогда не посмеет угрожать мне, законному блюстителю порядка.

Путилин строго взглянул на Настю, и та, зачарованная его внутренней силой и мужественностью, всхлипнула и кинулась ему на шею. Но Путилин не способен был проявлять нежность в такой момент. Он сдержанно отодвинул Настеньку от себя, и она послушно села на край кровати.

Девушка поглядывала на Путилина глазами преданной собачонки.

— Я не хочу от тебя уезжать! Пожалуйста, останемся вместе, Ваня!

Путилин вздохнул. Ему хотелось поскорее собрать вещи и убраться отсюда, пока нежданные гости не нагрянули в гостиницу.

— Нет времени. Я тоже поеду на вокзал. Завтра нужно обязательно быть в Петербурге, пока они не успели всё передать своим сообщникам.

Иван Дмитриевич твёрдо посмотрел на юную любовницу, и она покорно вздохнула под силой этого взгляда.

— Эх, Настя… Вставай. Надо собираться.

Понимающе кивнув, девушка принялась складывать свои вещи в саквояж. Она тоже хотела уехать подальше, но ужасно боялась остаться одна. Следователь схватил сумку и осмотрел комнату. Ничто не должно было напоминать о его присутствии здесь вместе с барышней.

8.

В управлении сыскной полиции всё находилось под строгим контролем Путилина. Он лично вникал в каждую мелочь, от документов на столе у переписчика до количества овса, заказанного для служебных лошадей. Подчинённые боялись его не меньше, чем преступники. Когда Иван Дмитриевич входил в здание управления, все замирали от страха. Следователь обычно являлся с хмурым видом, что усиливало напряжение среди подчинённых.

Савин, загримированный под начальника полиции, прибыл на службу в девять утра и быстрым шагом направился в кабинет Путилина. Он выглядел уверенным и самодовольным, на лице не было ни капли растерянности, словно он провёл в стенах этого заведения большую половину своей жизни. Савин не смотрел ни на кого и пролетел мимо дежурного полицейского по фамилии Исаев, который с нетерпением ожидал начальника. Исаев испуганно вскочил и побежал следом за корнетом. Перед самой дверью кабинета дежурный нагнал Савина и протянул служебные бумаги.

— Разрешите доложить обстановку, ваше высокородие!

— Докладывай! — хмуро ответил Николай.

Дежурному показалось, что Иван Дмитриевич сегодня какой-то странный. Лицо не такое красное, как обычно, глаза чересчур блестящие. Исаев внимательно всматривался в лицо следователя, пытаясь предугадать его настроение.

— Ваше высокородие, сегодня утром сообщили, что взломщики прибыли в Петербург, — он показал на бумаги, которые только что вручил корнету.

— А то я не знаю, — недовольно скривился Савин, словно услышал нечто давно известное.

Исаев сделал осторожную паузу, а затем учтиво спросил:

— И что делать будем?

Корнет бросил на него строгий взгляд. Дежурный немедленно вытянулся по струнке, ожидая приказа.

— Подготовь отряд полицейских на двух каретах. В банк поедем, — рявкнул Савин, открывая дверь кабинета.

Дежурный затоптался рядом. Потом робко проговорил:

— Так взломщики же квартиры грабят…

Савин гневно посмотрел на него и крикнул:

— Болван! Раньше грабили квартиры, а теперь банки!

Перепуганный полицейский ответил: «Есть!» и приложил руку к козырьку фуражки.

Положительно, с начальником творилось что-то непонятное, но что именно, Исаев никак не мог понять. Он незаметно рассматривал Николая со всех сторон и, наконец, услужливо спросил:

— Вы сегодня как-то странно выглядите, Иван Дмитриевич. Как будто похудели… Кажись, отпуск не пошёл вам на пользу… Неужто приболели? На вас лица нет.

Корнет поднял брови и небрежно махнул рукой.

— Ерунда. Простыл.

Сделав паузу, он строго скомандовал:

— Выполняйте приказ немедленно, через пару минут отправляемся в банк.

Дежурный тотчас же скрылся с глаз. А Савин, вполне довольный собой, улыбнулся. Подумать только, что вытворяет проказница-судьба! Он, корнет Савин, держит в руках сердце Путилина, отдаёт приказы его голосом. И даже ближайший подчинённый не заметил ни малейшего подвоха. Савин радостно шагнул внутрь кабинета и сразу бросился к письменному столу. Там, среди прочих документов, он отыскал гербовую бумагу для приказов и обращений, вслед за этим достал из кармана украденную накануне гербовую печать. Потом аккуратно начеркал на бумаге несколько строк и всё это заверил жирным штампом.

Только теперь он внимательнее оглядел кабинет Путилина. Помещение было небольшим, но довольно уютным. Невысокий кожаный диван с широкими подлокотниками предназначался для отдыха, а длинный стол у окна был уставлен какими-то почетными регалиями, коими награждали начальника сыскной полиции за особые заслуги.

Большой сейф у стены хранил путилинские тайны. Было бы заманчиво забраться в него и поискать что-нибудь выгодное для себя. Но у Савина не было ни ключа от сейфа, ни времени. Он вышел из кабинета, строго глянул на полицейского, стоявшего на посту в коридоре. Тот вытянулся во фрунт.

— Всё в порядке, — пробормотал Савин себе под нос. — Фараоны ничего не подозревают. Храни меня, мать Фортуна!

Пройдя по длинному коридору, Савин спустился во двор, где уже ожидали две кареты, снаряжённые по его приказу. Полицейские приветствовали начальника по уставу. Большинству из них показалось, что Путилин сегодня выглядит не так, как всегда. Они подозрительно разглядывали его, пытаясь сообразить, что с ним случилось. Кое-кому даже пришла в голову крамольная мысль, что это совсем не Путилин, а какой-то иной тип, но они не посмели задавать глупых вопросов.

Савин резко повернулся к полицейским лицом и громко огласил приказ. Голос Путилина рассеял все сомнения. Это его неповторимый глубокий бас, с хрипотцой, приводивший подчинённых в трепет, а арестантов — в отчаяние. Полицейские послушно расположились в каретах.

Экипажи двинулись по мостовой в сторону главного банка. Остановившись у центрального входа, Савин вышел из кареты и стремительным шагом направился через банковский зал прямо к кабинету директора. Полицейский отряд следовал за ним.

Посетители банка с испугом наблюдали странное вторжение. Удивлённые сотрудники поспешили сообщить директору о прибытии начальника сыскной полиции.

Вскоре Савин с важным видом беседовал с директором банка. Тот внимательно изучал бумагу с гербовой печатью. Он немного нервничал, не понимая, почему именно в его банке проводится столь непонятная и опасная операция. Вникнув, наконец, в смысл написанного, директор поднял на корнета удивлённые глаза.

— То есть как — распространение фальшивых купюр? — воскликнул он и посмотрел на своего помощника, терпеливо ожидавшего у двери. — Я могу показать все накладные, у меня всё записано! Везде строжайший учёт!

Савин умел действовать безукоризненно чётко и выдержанно, даже когда успех висел на волоске. Это помогало ему управлять людьми, убеждать их и подчинять себе их волю.

— Накладные в обязательном порядке! — рявкнул Николай. — Несите. И хранилище тоже готовьте.

Корнет принял важный вид, удобно расположившись в кресле и закинув ногу на ногу. При слове «хранилище» директор вздрогнул и снова покосился на помощника.

— А хранилище зачем?

На лице Савина не дрогнул ни один мускул. Он уверенно произнёс слова, от которых у директора всё внутри похолодело:

— Будем изымать все имеющиеся у вас денежные средства. Необходимо провести экспертизу.

Директор вытер выступившие на лбу холодные капли пота. Лицо его стало откровенно жалобным, голос задрожал.

— Может, вызовем эксперта сюда? Денег очень много…