Верни мои крылья

– Дебил! – взревел я и, пихнув его в сторону, рванул к выходу, базлая уже на ходу: – Где её теперь ловить в таком состоянии? С моста сиганёт, ты виноват будешь.

– Да ты охуел! – догоняя, рявкнул Макс и, свернув к комнате охраны, прошипел: – Её состояние ты ей оформил.

– Заткнись! Как теперь искать?

– Ща камеры пробьём и пойдём твоего дирика допрашивать.

– Иди на камеры, а я пощупаю этого урода, – скомандовал я, поворачивая в сторону кабинета директора клуба.

Парни, стоящие у дверей живыми столбами при моём приближении, шарахнулись в стороны. Видимо, моя подбитая и злая рожа сработала вперёд приказа. Дверь от моего пинка распахнулась и, ударившись о стену, качнулась назад. К дивану, на котором трясся бледный директор, подлетел в два шага.

Среагировать он не успел. Лицо вытянулось, а глаза полезли на лоб. Он даже рот раскрыл, пытаясь что-то проблеять. Тоже не успел…

Схватив этого гондона за шею одной рукой, сжал со всей силы, а второй отвесил смачную оплеуху. Башка этого мудака дёрнулась, а рожу перекосило маской муки.

– Диманчик, – притворно ласково проворковал я и, отвесив ещё одну затрещину, предупредил: – Даю один шанс. Соврёшь, завтра будешь рыб кормить. Понял?

– Да-а, – проблеял теперь уже бывший директор и, переведя взгляд на зашедшего в кабинет Макса, взбледнул ещё больше.

Правильно. От вида этой туши многие кирпичи откладывают прямо в штаны, особенно если им есть что скрывать и терять. Сам его боюсь, когда он взбешён. А выбесить Макса удаётся очень редко. Вот как сегодня, например…

– Я спрашиваю – ты отвечаешь, – напомнил я и, отойдя к окну, достал сигареты. Макс, взяв стул, оседлал его, повернув спинкой вперёд и, замерев напротив трясущегося говнюка, впился в него хищным взглядом.

– Я всё скажу, – проблеяло нечто и, оттянув узел галстука, громко сглотнул. – И про наркоту и про…

– Об этом позже, – резко оборвал я и, подойдя ближе, нагнулся и выпустил сигаретный дым ему в рожу. – Кто эта девочка, что ты так тупо подставил?

– Я бы никогда… – начал он, возмущённо закатив глаза, но спустя секунду взвыл от первого удара. Макс явно заскучал, и даже почти не старался. Но, похоже, скоро оторвётся на славу.

– Шанс на лёгкую смерть ты только что просрал, – криво усмехнулся я, цокая языком и отворачиваясь к окну.

– Я скажу, всё скажу! – заголосил этот гад и, упав на колени, пополз в мою сторону, противно подвывая: – Викуля она. Ой, то есть Вика. Недавно работает. Откуда я мог знать, что она такая гадина и…

– Я же предупреждал, – протяжно выдохнул я и, вложив всю силу в удар, вмазал ему в солнечное сплетение.

Диман упал, хватая ртом воздух, хрипя и пуская слюни. Выждав, когда он отдышится, присел на корточки и стряхнул пепел на его посеревшую рожу. Длинно затянулся и, медленно выдохнув, впился в него взглядом, не обещающим ничего хорошего.

– Дим, последний шанс, или я отдаю тебя Максу. Давно он грушу не колотил. Мне нужны ответы. Кто эта девочка? Где живёт? Номер её телефона? И всё, что знаешь, не забудь рассказать.

– Понял, – еле слышно отозвался он и, зыркнув на Макса, кивнул: – Я всё расскажу. Всё, что знаю…

ТЕБЯ

Вика

Кристина тихо посапывала на своей кровати, а я изучала потолок. Боль от телесных ран потихоньку утихала, а вот в душе творился полный бардак. Обида душила, снова и снова выталкивая слёзы и рваные всхлипы.

Никогда бы не подумала, что мой первый раз произойдёт вот так… С мужчиной, которого не знаю, а теперь и боюсь. С грубостью, жестокостью и болью, которую я не заслужила. Красивый гад… Встреть я его при других обстоятельствах, вполне могла бы залипнуть. Как теперь жить в постоянном страхе? Он ведь найдёт, не сейчас так позже. А что потом?.. В полицию сдаст или ещё что похуже сотворит. Хотя, куда уж хуже.

Была бы мама жива, я бы сейчас ревела, уткнувшись в родное тепло. Жаловалась бы на несправедливость и жестокость. А она бы гладила по голове и успокаивающе ворковала. А ещё она бы нашла выход, помогла бы, защитила бы. Но мамы нет уже три года.

Отца почти совсем не помню. Он погиб, когда мне было всего пять, а сестре около десяти. Мама всё время работала, хватаясь за любую возможность обеспечить нам нормальную жизнь и образование. Собой не занималась, поэтому запустила болезнь, которая её угробила всего за несколько месяцев.

Сестре на тот момент уже было двадцать лет, но безработной студентке меня не доверили, и два старших класса я провела в детском доме. За это время мы сильно отдалились. Катя успела выйти замуж, родить ребёнка, и великовозрастная обуза в виде сестры ей была только в тягость.

Я и не настаивала. Поступила на бюджетный и поселилась в общаге, хотя всё ещё была прописана в квартире мамы, где теперь жила Катя со своей семьёй. Пособия от государства хватало впритык, так что спустя год, закончив первый курс, я подыскала работу.

Втроём с подругами мы, отработав лето и подкопив денег, сняли квартиру, тут же переехав из общаги. А ближе к Новому году Крис устроилась в клуб, сманив нас с Женькой туда же. Ведь платили хорошо, а график позволял не пропускать учёбу. Кто же знал, чем всё кончится…

Теперь работы нет, а скоро, возможно, не станет и свободы. Он же может сдать меня в полицию или отдать на растерзание таким же, как он. Кто он вообще? Простые смертные не владеют подобными клубами. Бандит?.. Мажор?.. Такой, если захочет, то уничтожит, не моргнув. Ещё и сестру подставляю… И подруг…

Покосившись на спокойно дрыхнувшую Кристину, судорожно сглотнула. Встав с кровати, осторожно вышла из комнаты и прошлёпала на кухню.

– Помочь? – тихо уточнила у колдующей над кастрюльками Жени.

– Есть его фотография? – проигнорировав мой вопрос, спросила она.

– Чья? – опешив, выдохнула я и, подойдя ближе, уточнила: – Жень, ты что задумала?

– Нашлю на него пакость какую-нибудь, чтоб свой отросток не пихал, куда не… – задумчиво пробормотала она и, вскинув на меня взгляд, отмахнулась: – Шучу, конечно. Просто, чтобы знать, кто такой, а то вы с Крис его видели, а я…

– Забыла спросить фото на память с автографом, – закатив глаза, притворно ахнула я, невольно вспоминая об оставленных им отметинах на моём теле.

– Я сама найду, – пожала плечами Женя, а в зелёных глазах затанцевали чертенята.

– Даже не думай, – зарычала я и, фыркнув, напомнила: – Ты, может, и из рода ведьмочек, но, во-первых, я во всё это не верю, а во-вторых, тебе мало того, что он со мной сделал?

– Гаденыш-ш-ш, – потревоженной коброй прошипела подруга и, бросив в кастрюлю какие-то травки, помешала варево ложкой.

– Не ищи приключений на свою волшебную задницу, – повторила я строго и, потянув носом пряный запах варева, пробурчала: – Ещё не известно, чем всё это кончится. Как бы вам ни досталось заодно.

– Надо увольняться, – констатировала Женька и, повернувшись ко мне, добавила: – И Крис оттуда забирать. Она оторва точно нарвётся на приключения.

– Кто? Я? – фыркнула Кристина и, зевая и потягиваясь, прошлёпала к столу. Тоже принюхалась и, вытянув шею, мяукнула: – Жень, ведьмочка ты наша, а что там у нас на обед?

– Кто ещё из нас ведьмочка, – хохотнула Женька и, окинув подругу сканирующим взглядом, прицыкнула языком: – Жрёшь и не толстеешь. Вот как так-то?

– А ты забыла, что я помимо работы в клубе, ещё и на танцы хожу? – показав язык, мыркнула Крис. – Там сто потов за час сходит.

– На танцах? – протянула Женя и, переглянувшись со мной, хмыкнула: – Стрип-пластика разве танцы?

– Сходим вместе? – подмигнула Крис, тут же намекнув: – Сама проверишь.

– Достала уже, – протяжно выдохнула Женька и, подумав, снисходительно добавила: – Через три дня последний экзамен сдам и так уж и быть схожу с тобой за компанию.

Наблюдая, как Женька накрывает на стол и препирается с Кристиной, я снова погрузилась в свои мысли. Мне, похоже, уже не светит ни на танцы пойти, ни работу нормальную найти. Больше всего переживала за учёбу.