Страница 70 из 76
Егорьевская угловая проезжая башня, построенная в 1702 г. (рис. 19) на самом берегу реки, являлась основной в системе укреплений Кольской крепости. Обращенная в сторону наиболее населенного Нижнего посада, она была и важным элементом города в целом; на нее ориентировалась главная «улица на посаде».
Архитектура Егорьевской башни, типичная и для других башен Колы, была очень проста. В ней не было ничего лишнего. Над ее нижним, рубленным с 5 сторон в 2 стены мощным шестериком нависали одностенные обламы. Они держались (как и в башнях города Торжка) на консолях — балках междуэтажного перекрытия, выпущенных из стен. Над башней возвышался высокий шатер с рубленой смотровой вышкой, увенчанной двуглавым орлом. Высота шатра (вместе с вышкой и ее покрытием) равнялась высоте основного объема башни. Это было характерно для деревянной крепостной архитектуры древней Руси. Таким же было, например, соотношение шатра с башней в городе Олонце[973]. Обыкновенно шатры, как и сами башни, были венчатыми и крылись тесом. Пологий шатер Егорьевской башни, не имевший опорных стоек, был, очевидно, стропильным.
Упиравшиеся в верхний венец обламов и стянутые нижним венцом дозорной вышки, стропильные ноги этого шатра образовывали конструктивную систему, обладавшую пространственной жесткостью. По ней и была уложена двуслойная дощатая кровля. Примерно такой же пространственной жесткостью обладают шатер надвратной башни Николо-Карельского монастыря[974], а также шатры башен в Борисоглебском монастыре близ Ростова; впрочем, последние снабжены еще и мачтами, стоящими вертикально по их осям[975].
Существует мнение, что шатры крепостных башен почти всегда имели полицы[976], а простые скатные покрытия с далеко выступающими и нависающими над отверстиями бойниц крышами якобы были неудобны для стрельбы[977]. Однако шатры Егорьевской и других Кольских башен не имели полиц. Не имели их и покрытия башен города Торжка, а также башен внешней и внутренней оград острога в Якутске[978]. Поэтому нет оснований считать полицы обязательным, а простые нависающие кровли неудобными. В те времена, когда городовая оборона велась без применения огнестрельного оружия, свес кровли не мог мешать стрельбе из лука, ибо эта стрельба велась сверху вниз, т. е. по противнику, который находился вблизи башни. Не изменилось положение и во времена применения огнестрельного оружия, когда появилась возможность наносить поражение врагу и на довольно большом расстоянии. В это время, благодаря большой высоте башни, свес скатов кровли прикрывал отверстия бойниц от лучей солнца, мешавших точности прицеливания. Чертежи Кольских башен говорят о том, что такие покрытия были приемлемы даже в начале XVIII в.
Внутри Егорьевская башня делилась плоскими перекрытиями на 5 ярусов. Обычно такие перекрытия («мосты») делались из сплошного бревенчатого наката, как, например, в башнях Кирилло-Белозерского монастыря 1653–1682 гг. В Егорьевской башне дощатый пол был настлан по деревянным балкам. В нижнем шестерике балки проходили сквозь внутренние стены и врубались в наружные. Балки перекрытия в шатре были врублены в его стропильные ноги[979]. Проезд башни был вымощен досками, лежавшими на лагах.
Грани шестерика Егорьевской башни были прорезаны боевыми отверстиями; в в XVII в. они делались либо «опускными», либо «валовыми»[980], т. е. «волоковыми» проемами, типа «волоковых окон» старых деревенских изб. Наличие на башнях пушек[981] показывает, что эти бойницы имели крупные размеры.
Боевые отверстия третьего яруса башни были прорезаны непосредственно в обламах. Сквозные окна имелись даже в наклонных плоскостях шатра дозорной вышки, но здесь они служили, несомненно, для выхода дыма и пороховых газов. Четвертый же ярус не был боевым; он имел меньшую высоту и был темным, без боевых окон. Возможно, что здесь сосредоточивалось подсобное хозяйство башни.
Ярусы Егорьевской башни сообщались лестницами, приставленными к люкам в мостах; лестницы доходили только до смотровой вышки; на ее же чердак можно было попасть через люк, к которому приставлялась откидная лестница. Расположение люков в мостах и установка лестниц на некотором расстоянии от стен обеспечивали правильную «работу» ярусов башни во время боя. С боевым ходом стен башня не была связана.
Егорьевская башня была типичной для Кольского «города». Такими же были и две другие угловые башни — Пытальная (Ерзовская), выстроенная в 1702 г., и Чепучинная (рис. 20). Обе они также были рублены шестериками с внешними двойными стенами, имели обламы с бойницами и завершались шатрами со смотровыми чердаками. Эти башни были глухими, и их вторые этажи непосредственно сообщались с боевым ходом примыкавших к ним стен, чего не было ни в Егорьевской, ни в Никольской башнях.
По сообщению Кольских стрельцов, строивших Ерзовскую башню, она была рублена «до напусков [т. е. до обламов] в две стены и насыпана до середнего мосту каменьем и хрящем». Стоила она 130 рублей. Пошло на ее постройку 1200 бревен, 650 тесин и 3500 гвоздей[982]. Из них на двуслойное дощатое покрытие башни ушло 500 тесин и 3000 гвоздей[983].
Иной была только Водяная башня стоявшая на небольшом, возможно, искусственном островке, неподалеку от северо-восточной стены крепости. Рубленная так же, как и другие башни, в две стены, она была двухъярусной, а ее шестерик, снабженный обламами, был покрыт пологим шатром без караульни (рис. 21). Со стеной крепости Водяная башня соединялась широким, крытым на 2 ската, двухэтажным переходом, частично стоявшим на сваях. Так же как и башни, переход имел двойные рубленые стены.
Внутри Водяной башни существовал колодец, который, как и колодец у воеводского двора, снабжал «город» водой во время осады. В мирное время колодцем Водяной башни, видимо, не пользовались и брали воду из реки. Для этого в стене, рядом с Водяной башней, существовали Водяные ворота, через которые можно было по небольшой вымостке выйти на «плотину». В отличие от более раннего бревенчатого «обруба», укреплявшего берег реки у северо-восточной стены крепости, «плотина» была земляной с каменным откосом. Последний был снабжен небольшим выступом, отбрасывавшим от берега лед во время ледоходов. Специальный ледорез был устроен также у выложенного камнем островка, на котором стояла Водяная башня. Очевидно, именно об этой башне как о непостроенной говорил в 1703 г. Д. И. Унковский.
Хорошо прикрытая почти незамерзающими водами Колы и Туломы[984], деревянная Кольская крепость имела, однако, и ров, окружавший ее с 3 сторон. Соединенный когда-то с рекой, этот ров во время изготовления чертежа «План города Кола» был уже сухим; об этом говорят 2 земляные перемычки, изображенные в местах соединения его с рекой, неподалеку от мостов, перекинутых через него у Егорьевской и Никольской башен. Во избежание оползания края рва были укреплены сваями (см. рис. 17). Врытые с некоторым наклоном, они закреплялись положенными через определенные интервалы горизонтальными бревенчатыми затяжками. Это, по-видимому, и был тот самый «стоячий обруб», 25 сажен которого было выстроено в 1702 г. во рву около Ерзовской башни. Оплывшие следы рва, а также участки земляного вала, отмечавшие место расположения и габариты деревянных укреплений, существовали в Коле еще в конце XIX в. — начале XX в.[985] (рис. 22). В 1935 г. археологической разведкой вала здесь были обнаружены бревна, оставшиеся от крепости[986].
973
М. А. Фриде. Ук. соч., стр. 138.
974
См. С. Забелло, В. Иванов и П. Максимов. Ук. соч., рис. 144 на стр. 68 альбома.
975
За это сообщение приношу благодарность архитектору В. С. Баниге.
976
М. А. Фриде. Ук. соч., стр. 138.
977
М. А. Ильин. Собор Василия Блаженного и градостроительство XVI в. Ежегодник Института истории искусств Академии наук СССР, М., 1952, стр. 227.
978
См. С. Забелло, В. Иванов и П. Максимов. Ук. соч., рис. 138 на стр. 66 альбома; Н. В. Султанов. Ук. соч., табл. V–XIV.
979
Это хорошо видно на разрезах Пытальной и Чепучинной башен (см. рис. 20).
980
М. А. Фриде. Ук. соч., стр. 138.
981
См. экспликацию чертежа «План Колы» (рис. 11).
982
См. приложение 6.
983
См. приложение 3.
984
К. Молчанов. Ук. соч., стр. 238.
985
Н. Дергачев. Ук. соч., стр. 83.
986
Разведочный шурф в вале был заложен сотрудником ИИМК Н. Н. Гуриной.