Феникс. Полет

– Вестники Пути… – прошептал он.

– Ага, очень похожи, – хмыкнула я, подходя и садясь рядом.

Вообще-то обычно я в Пламя отправляю, а не на Путь.

– Я могу справиться с ногой, – заметил фронде, – и с тайтелом. Но вот другая, рожденная магией, хворь мне мало подвластна. Она гложет тело, хотя он и пытался защититься.

– Пытался, – я ощущала слабые отголоски не до конца истаявшей магии.

Какое-то заклинание, накладываемое в прошлом на тело раз за разом. Этот человек явно старался как-то оградить себя от влияния того, что ползло из Врат.

– Ладно, набирайте воду, – вздохнула я, – попробую привести в порядок единственного живого свидетеля происходящего здесь.

Фитай не всем дает милость. Не всех исцеляет.

Но этого мага мне почему-то было жаль. Из-за явной, для его мажеской породы, молодости? Ведь пусть у него и книги не было, но все же это – маг, а не чародей или колдун. Или из-за чего-то еще?

Фитай, дай силы помогать невинным. Дай стойкости выдержать милость твою и волю твою.

Пламя зародилось внутри. Пробежало по телу, прошло руке, которую я положила на грудь потерявшего сознание человека. Не отпрянуло, не потухло, вливаясь и вливаясь в тело. Распаляясь и сжигая подтачивающую чужую жизнь тлетворную магию.

Я сжала зубы. Пламя уничтожало скверну. Уничтожало отраву. Давало силы ему и сжигало – меня.

Это было больно. Это всегда было больно.

Долгие вдохи и выдохи Огонь бушевал, охватывая нас обоих пламенем невидимым, но очень, очень ощутимым, а после потух, словно его и не было.

Мужчина вздрогнул и открыл глаза.

– Вы…люди… Пожалуйста…Вода. Еда. Отдам взамен что угодно…

– Так себе у тебя позиция для торгов, – заметила я, пока фронде возился с ногой раненного.

Огонь исцелил его от скверны, избавил от черноты в руке – но срастить кости мне не хватило сил.

И даже так шевелиться из-за боли не хотелось. Отвар закончился, и теперь оставалось только ждать, пока тело, слишком слабое для столь большой милости Фитая, само исцелит раны.

– Пожалуйста…

– Ты расскажешь о том, что происходит в столице. Откуда на дороге тела и как ты тут вообще оказался.

– Расскажу. Обещаю. Я не враг. Исследователь, летописец, – мужчина на секунду прикусил губу, когда фронде явно начал сдвигать кости, – Тайовин. Тайовин Мерде. Я шел через Мид на западе, – он жадно присосался к поданной Витором фляге, – с наемником. Я знал как защититься от излучения Прорехи во Вратах. Но мой наемник, как оказалось, был из людей Худа, безумного проповедника. Они поселились в руинах и верят, что их Владыка Титар защитит от всего на этих землях. Считают все вокруг своим, хотя живут тут меньше чем пару месяцев. Всех заставляют или жить с ними, или попрощаться со всеми вещами и жизнью. Я пытался отбиться и попал в плен. У них нет ни еды, ни воды толком, и их колдовство не спасает ни от чего. И всех, кто испорчен, они высылают прочь, ведь от них отвернулся Титар. Прочь в одном исподнем. Я попытался бежать с очередной партией. Но сумел дойти лишь сюда.

– И почему люди вообще там живут?

– Худ обещал им дома, провизию и изобилие. Некоторые верят, что надо стараться больше и все будет. А те, кто не верит… Для их убеждения есть Потерянный.

Вот только этого нам не хватало…

Глава 6. Протипол. Встречающая делегация

У колодца мы остановились на привал. Тайовин оказался кладезем полезной информации, и отмахнуться от его истории было просто глупо. К тому же маг уверял, что ближе к вечеру или уж точно завтра с утра придет в себя достаточно, чтобы показать заклинание, способное защитить не только от витавшей в воздухе искажающей все магии, но и от сил Потерянного.

– Если вы хотите к Вратам, то пройти можно здесь и здесь, – Тайовин уже вечером, кое-как даже помывшись в воде из колодца сидел около дававшего не слишком много огня костерка, дрова на который пришлось таскать из перелеска в получасе пути.

Хоть сумели поесть нормально – судя по рассказам мага, разжигать огонь на развалинах хоть и было из чего, но не стоило рисков.

Мерде начертил на сухой земле простую схему Протипола, похожего сверху на какую-то невообразимо правильную фигуру, в которой лучи-улицы под равными углами отходили от центральной круглой площади, куда нам и нужно было попасть. Четыре луча было широкими, еще четыре между ними – поменьше, и еще четыре – совсем узких.

Летописец указал на один широкий луч на юг от центра и на еще один чуть более узкий на юго-западе.

– А вернуться от Врат можно или тем же путем, или вот тут – он ткнул на луч, уходящий от центра на север, – но там во всем секторе массивные обрушения, так что будьте осторожны. Если окажетесь на периферийных путях или и вовсе на мелких осях, то рано или поздно в обвалы уткнетесь и время потеряете. Там, судя по всему, были или какие-то склады, или лаборатории, и после Падения Врат горело все, и не один раз, вот строения и порушились. Вот сюда и сюда тоже лучше не соваться, – Мерде ткнул на несколько тонких лучей на юго-западе и западе, – завалы а на Алистовом тракте и вовсе дорогу преграждает какая-то мерзкого вида аномалия, на болото похожее. Не знаю что это, но вряд ли что-то приятное.

– Ты хорошо знаешь город, – не без подозрения в голосе заметил Витор.

Его коллега по ремеслу кивнул.

– Я изучал Протипол и его старые карты годами перед тем как отправился сюда. А на месте еще и с помощью фамильяра разведал все.

– Так это твоя птица тут летает? – решила уточнить я.

– Птица? Сова?

– Нет, ястреб.

– Тогда нет. Я уж подумал, что Декки сама вдруг решила вернуться… Когда меня поймали эти фанатики, то я приказал ей держаться подальше. С ее помощью и сбежал, но какой-то ублюдок из самострела ее развоплотил, и сил на новый призыв нет, – с сожалением заметил Мерде. – Так что ястреб не мой точно.

– Может, ястреб принадлежит кому-то из тех, кто остановился в руинах?

– Нет. Я не видел там магов по крайней мере.

– Ладно, потом выясним чья птица, – прервал нас Витор, – ты знаешь, где находится резиденция Ордена Клятвы?

Мерде задумался. Довольно долго он сидел с отсутствующим взглядом, сведя пальцы и покусывая губу. Потом уверенно ткнул куда-то в начало разрушенного по его словам северного квартала.

– Точнее не скажу. Кажется, это красивое здание с гербовыми щитами всех участников древнего ордена, и насколько я помню, Питий Иговский упоминал, что это строение было видно, если встать к Вратам спиной, а к «безжалостному северу» лицом. Но я сам в ту область так и не дошел, неподалеку от Врат меня и схватили. Предатель-наемник уверил, что можно безопасно отдохнуть на первом этаже старой таверны, но пока он был на часах, фанатики вломились туда без всякого предупреждения. Как я понял, они считают Старую Столицу чем-то вроде своей собственности. Их лидер поклоняется Титару, Великому Кузнецу, но он – не маг, едва ли чародей, и у меня есть подозрения, что на деле его молитвы возносятся кому-то из Эмиссаров.

– Культ Кузнеца забыт, – эхом отозвался фронде, сидевший рядом, – после падения столицы. А когда-то одному Титару ставили храмы, что сейчас зовут Храмами Всех Светлых Богов. Фанатики проходят по углям каждый вечер, так?

Мерде вздрогнул.

– Они на них ложатся. Все. И женщины, и дети, и старики. Верят, что так Титар выкует из них «новых людей». Верят, что Протипол – их Кузня, и каждый, кто приходит в нее, должен очиститься от всего мирского, «Пройти Через Горнило», и жить по их законам. Знал бы, что они тут есть – никогда бы не сунулся в город только с одним местным наемником.

– Ты – маг, – с любопытством заметил Арджан, – и не сумел отбиться от толпы переселенцев, поедающих порченный хлеб что ли?

Хороший вопрос. Тьмой от Мерде не несло, да и не стал бы Огонь спасать виновного в колдовстве. Да и не похоже, что маг-летописец врал, но все же.

– Я – исследователь, а не наемник из тех, кому человека сжечь – раз плюнуть, – немного оскорбленно заметил спасенный волшебник.