Анатомия Меланхолии

ПОДРАЗДЕЛ VI

Родители, передающие этот недуг по наследству

Другой внутренней врожденной причиной меланхолии является наш темперамент, целиком или частично унаследованный нами от родителей; Фернелиус называет его praeter naturam[1307], или противным природе, поскольку это наследственный недуг, ибо, как он объясняет, Quale parentum maxime patris semen obligerit, tales evadunt similares spermaticaeque partes, quocunque etiam morbo pater quum generat tenetur, cum semine transfert in prolem[1308], каков темперамент отца, таков он и у сына; а также обратите внимание на то, чем был болен отец, когда он его породил, ибо сын будет тоже страдать от того же впоследствии и унаследует не только его земли, но и его недуги[1309]. «И если характер и телосложение отца искажены, тогда, — говорит Роджер Бэкон, — характер и телосложение сына тоже неизбежно будут искажены и таким образом искажение перешло от отца к сыну по наследству»[1310]. Однако, согласно Гиппократу, это не в такой степени проявляется в строении тела, конституции, фигуре, шрамах и прочих чертах, как в привычках и свойствах разума»[1311], Et patrum in natos abeunt cum semine mores [Характер родителей передается детям через семя].

На бедре у Селевка был якорь, и, как пишет Трог{1160} (lib. 15 [кн. XV]) то же самое было и у его потомства. Лепид{1161}, согласно Плинию (lib. 7, cap. 17 [кн. VII, гл. 17), был близорук, и такой же изъян был у его сына. В древности существовал прославленный род Энобарбов{1162}, и такое свое прозвище они получили, поскольку у всех у них были рыжие бороды; а известная австрийская губа{1163} или еще плоские носы у индейцев, передававшиеся из поколения в поколение, баварские подбородки и выпученные глаза у евреев, как замечает Буксторфий[1312]; их голоса, походка, жесты, наружность унаследованы точно так же, как и их нравы и недуги; какова мать, такова и дочь; даже самые их склонности, утверждает Лемний, «происходят от их семени, и злоба и гнусный характер детей тоже во многих случаях могут быть поставлены в вину их родителям»[1313]; а посему у меня нет никакой необходимости хоть сколько-нибудь сомневаться и относительно меланхолии, поскольку и этот недуг — наследственный. Парацельс недвусмысленно подтверждает ту же мысль[1314] (lib. de morb. amentium, tom. 4, tr. I [кн. о болезнях рассудка, том 4, трактат I]), равно как и Кратон в своем послании к Монавию[1315]. И то же самое пишет Бруно Сейдель{1164} в своей книге de morbo incurab. [о неизлечимых болезнях]. Монтальт доказывает, основываясь на Гиппократе и Плутархе, что такая наследственная предрасположенность встречается весьма часто, et hanc (incuit) fieri reor ob participatam melancholicam intemperantiam, имея в виду пациента, «Я полагаю, что он стал таким, разделив наследственную меланхолию». Даниел Зеннерт (lib. I, part. 2, cap. 9 [кн. I, часть 2, гл. 9]) склонен считать, что меланхолический склад характера передается от отца не только к сыну, но иногда и всей семье: quandoque totis familiis hereditativam{1165}. Форестус в своих медицинских наблюдениях[1316] иллюстрирует эту мысль примером своего пациента, некоего купца, которому сей недуг достался по наследству; такой же пример приводит Родерик а Фонсека (tom. I, consul. 69 [том 1, совет 69]), рассказывающий о молодом человеке, тоже страдавшем от меланхолии ex matre melanholica, доставшейся ему от матери, et victu melancholico, и еще оттого, что он скверно питался. Испанский врач Лодовик Меркадо в недавно написанном им превосходном трактате о наследственных болезнях (tom. 2 oper. lib. 5 [том 2 соч., кн. V]) относит к ним и проказу, как у Гэлботсов в Гаскони[1317], а также включает в их число, помимо проказы, еще и сифилис, каменную болезнь, подагру, эпилепсию и пр. Он считает поразительным явлением природы то обстоятельство, что эта болезнь, как и безумие, поражает многих людей по истечении определенного срока и пристает к ним тогда уже навечно, становясь неисцелимым недугом ума. Ачто еще более удивительно, так это то, что в некоторых семьях она переходит к сыну, обходя отца, «или поражает всех остальных, а иногда каждого третьего по прямой линии и не всегда порождает ту же самую болезнь, но какой-либо сходный, близкий к этому недуг»[1318]. Эти вторичные причины, унаследованные таким образом, бывают обычно столь могущественны, что (как считает Вольф[1319]), saepe mutant decreta syderum, они нередко изменяют первичные причины и даже веления небес. В силу этих причин Церковь и государство, законы человеческие и божественные уговорились избегать наследственных болезней, запрещая браки между людьми, состоящими хоть в каком-то, пусть самом отдаленном, родстве, и, как советует всем семьям Меркадо, вступать в союз с теми, кто si fieri possit quae maxime distent natura [если это возможно, по природе своей как можно более от них далеки], и выбирать из тех, кто по темпераменту своему более всех от них отличен, если только они любят самих себя и радеют об общем благе. И, вне всякого сомнения, по особому своему промыслу Господь распорядился, чтобы во все времена (как обычно это и происходит) раз в шестьсот лет происходило переселение народов[1320], дабы улучшать и очищать их кровь, подобно тому как мы меняем семена на нашей земле; и в грядущем необходимо новое нашествие, подобное нашествию северных готов и вандалов и множества других такого рода людей, пришедших, по предположениям некоторых, на этот континент из Скандинавии и Сарматии{1166} и заполонивших, подобно потопу, большую часть Европы и Африки, дабы изменить нам же во благо наше сложение, испорченное наследственными недугами, которые мы приобрели вследствие нашей похоти и невоздержности. К нам было прислано здоровое поколение сильных и умелых людей, какими были обычно эти пришельцы с севера, простодушных, свободных от всякого рода бесчинств и свободных от всяческих болезней, дабы изменить нас и сделать такими же, каковы и по сей день нагие индейцы и каковы, как рассказал недавно один автор[1321], обитатели острова Мараньян близ Бразилии, не ведающие недугов наследственных и других, заразных, и при этом они живут обычно, не прибегая вовсе к помощи лекарств, по 120 лет и более, и то же самое наблюдается на Оркадах и других местах. Таковы обычные последствия воздержания и невоздержности, однако я перейду теперь к частностям и покажу, с помощью каких средств и от кого в особенности унаследован нами этот недуг.

Filii ex senibus nati, raro sunt firmi temperamenti, дети стариков редко отличаются уравновешенным темпераментом, как предполагает Сколций (consult. 177 [консультация 177]), а посему более всего подвержены меланхолии, и, как присовокупляет далее Левин Лемний, сыновья, родившиеся от стариков, отличаются большей частью угрюмым, раздражительным, печальным, меланхолическим нравом и редко когда бывают жизнерадостными[1322]. Зачавший ребенка на полный желудок, получит, по мнению Кардано[1323] (Contradict. med. lib. I, contradict. 18 [Медицинские противоречия, кн. I, противоречие 18]), в итоге хворое дитя или душевнобольного сына; и если родители больны или страдают от каких-либо сильных головных болей или мигрени (Иероним Вольф{1167} приводит в пример ребенка Себастьяна Кастальо[1324]) или если кто зачал дитя, будучи пьян, у того, как утверждает Геллий (lib. 12, cap. 1 [кн. XII, гл. 1 <в «Аттических ночах»>]), мозг у этого ребенка никогда не будет здоровым. Ebrii gignunt ebrios, один пьяница порождает другого, говорит Плутарх[1325] (Symp. lib. I, quest. 5 [Пир семи мудрецов), и сей приговор (lib. I, cap. 4 [кн. I, гл. 4]) одобряют Лемний[1326], Альзарио Кроче Ген.{1168} (de quaesit. med. cent. 3, fol. 182 [сто медицинских вопросов, 3, фолио 182]), Макробий (lib. I [кн. I]), Авиценна (lib. 3, fen. 21, tract. I, cap. 8) и сам Аристотель (sect. 2, prob. 4). Безрассудные, пьющие и ветреные женщины рождают большей частью таких же, как и они сами, детей, morosos et languidos [угрюмых и немощных], и как и тот, кто спит с женщиной во время месячных, Intemperantia veneris, quam in nautis praesertim insectatur Lemnius[1327], qui uxores ineunt, nulla menstrui decursus ratione habita, nec observato interlunio, praecipua causa est, noxia, pernitiosa (concubitum hunc exitialem ideo, et pestiferum vocat Rodericus a Castro Lusitanus[1328], detestantur ad unum omnes medici), tum et quarta luna concepti, infaelices plerumque et amentes, deliri, stolidi, morbosi, impuri, invalidi, tetra lue sordidi, minime vitales, omnibus bonis corporis atque animi destituti: ad laborem nati, si saniores, inquit Eustathius, ut Hercules, et alii. Judaei maxime insectantur foedum hunc et immundum apud Christianos concubitum, ut illicitum abhorrent, et apuid suos prohibent; et quod Christiani toties leprosi, amentes, tot morbilli, impetigines, alphi, psorae, cutis et faciei decolorationes, tam multi morbi epidemici, acerbi, et venenosi sint, in hunc immundam concubitum rejiciunt, et crudelesillus in pignora vocant, qui quarta luna profluente hac mensium illuvie concubitum hunc non perhorrescunt[1329]. Damnavit olim divina lex et morte mulctavit hujusmodi homines (Lev. XVIII, XX){1169}, et inde nati, si qui deformes aut mutili, pater dilapidatus, quod non contineret ab immunda muliere[1330]{1170}. Gregorius Magnus, petenti Augustino nunquid apud Brita