Страница 8 из 12
– Ладно, – процедила сквозь зубы, освободив запястье из мёртвой хватки лейтенанта. – Вот мы здесь, теперь говори.
– Это так ты подошла к докладу об ответственности? – сощурился он.
– Мне нельзя развлекаться? – ответила вопросом на вопрос.
– Тебе стоило сначала спросить моего разрешения.
– Не думаю, что остальные ребята спрашивали разрешения у своих командиров, – прошипела я.
– Остальные меня не волнуют! – рявкнул Нирон.
– На «Титане» и без меня есть ещё двадцать девять пилотов! – я также повысила голос.
– Половина из которых сейчас на вечеринке. Так ты относишься к своим обязанностям? Новички из других отделов вольны делать что захотят в нерабочие часы, но пилот джета должен быть готов всегда, ведь его услуги могут потребоваться в любой момент. Как ты собираешься управлять джетом, если появится смок, а ты пьяна?
Сначала мне хотелось возразить и сообщить, что я пила только воду. Но злость взяла верх над разумом, и я выпалила следующее:
– Не все хотят быть занозой как ты, Нирон. Думаю, тебе это даже нравится, но я хочу подружиться с людьми, с которыми мне предстоит провести ближайшие два года, а для этого нужно общаться с ними не только по работе. Не хочу, чтобы меня начали избегать так же, как я тебя… – сказала и тут же пожалела об этом.
Нирон молчал, а его фарфоровое лицо даже не дрогнуло. Казалось, моего наставника ничем не пронять. Я же напротив почувствовала внезапный прилив вины за неосторожные слова. Уже собиралась открыть рот и извиниться, как вдруг над головой раздалась сирена. После оглушительного звука следовало объявление:
«Пилотам джетов немедленно проследовать к лётным капсулам!»
– Смок, – подытожил парень и побежал к лифту.
Долго не думая, я бросилась за ним, думая о том, не обладают ли дафиане ещё и экстрасенсорными способностями, ведь Нирон буквально только что говорил о смоке, который решил появиться именно сейчас, будто в подтверждение его слов об ответственности.
– Ты не можешь пилотировать, – прокричал лейтенант, не оборачиваясь.
– Я не пила, клянусь! – я старалась не отставать, хотя поспеть за ним – задачка не из простых. – Бокал в руке был полный, сам видел!
Подъёмник привёз нас в ангар, прямиком к пусковым кабинам, в которых покоились джеты. Судя по тому, что все машины оказались на месте, мы стали первыми пилотами, спустившимися сюда. Синхронно приложили ладони к сенсорным панелям, и стеклянные заслоны распахнулись, мы проскочили внутрь. Забрались в свои лётные капсулы и приготовились к вылету. Система дала обратный отсчёт.
– Нир, – заговорила я в коммуникатор, настроенный на волну джета Нирона. – Я погорячилась со словами…
– Не отвлекайся. – Буркнул он.
– И всё же мне стыдно, – через силу выдавила из себя, понимая, что должна извиниться. Порой проще поступиться гордостью, чем травить душу чувством вины.
– Не знал, что тебе присуще это чувство, – я ощутила, как усмехнулся парень на другой стороне радиосвязи.
– Чаще, чем хотелось бы, – на моих губах проступила ответная улыбка. – Так ты на меня не сердишься?
– Давай сменим тему и займёмся делом, – только и успел произнести напарник, как пусковая установка закончила отсчёт и наши лётные капсулы покинули крейсер.
Радар засёк небольшой разлом прямо по курсу «Титана», менее чем в двадцати километрах от крейсера. Но даже не это явилось главной проблемой, а близость разрастающегося смока к планете Данфу’ри-2, мимо которой пролегал курс нашего корабля.
Первая Данфу’ри была уничтожена смоком ещё десяти лет назад, тогда уцелевшие жители основали колонию на этой пустующей неприветливой планетке, которую для них подыскала конфедерация. Не хотелось бы, чтобы её постигла та же участь. Слишком много бед для одной расы.
В горизонтальном положении джеты напоминают ракеты с тупыми круглыми носами и гладкими ровными корпусами, скорость они развивают также приличную: до разлома мы добрались за считанные минуты. Материя космоса трещала по швам, подобно стрелке на чулке и латалась похожим образом. Чтобы стрелка не пошла дальше, наши бабушки запекали её края лаком для ногтей. Бессмысленное занятие в наши дни, проще выкинуть испорченные колготки и купить новые, но не для прошлых поколений.
Смок точно также поползёт вперёд, если его не остановить, причём всегда с разной скоростью. На наше счастье, этот разлом довольно медленный и двигается исключительно по прямой в две стороны. Для него будет достаточно, чтобы мы с Нироном одновременно залатали оба края трещины гравитационными пушками, встроенными в конечности наших джетов.
Мы как раз начали трансформацию лётных капсул в роботов: из корпуса выдвинулись руки, а хвостовик разделился надвое, превратившись в подобие ног с двигателями на стопах, которые работают от заряда. Из-за гравитационных пушек машина не способна функционировать на стандартном топливе, что некогда стало настоящей проблемой для инженеров. Однако они сумели найти решение, им удалось изобрести специальные подзаряжающиеся батареи.
Чёрный матовый джет подплыл к разрыву первым практически вплотную и взял на себя левый край, который двигался чуть быстрее правого. Тогда я приблизилась к свободному концу и нацелила на него одну из рук-пушек.
– На счёт три, – раздалось из коммуникатора. – Один… Два… Три.
Симметричный разлом остановить несложно, но бывает, смок начинает разрастаться в произвольные стороны, для этого и нужна такая подвижная и чувствительная машина как джет. Бывало, разрыв резко менял своё направление и проходил сквозь джет и пилота. Итог предсказуем: больше не было ни джета, ни пилота. В мгновение ока они сами становились частью смока.
От работы гравитационной пушки вибрировала вся капсула, а вслед за ней и мои руки, находившиеся на штурвале на случай, если смок решит внезапно изменить траекторию. Нужно быть готовой увернуться в любой момент. Однако нам повезло и никаких неожиданностей не случилось, операция прошла успешно. Мы справились за каких-то пятнадцать минут. За это время разрыв успел вырасти ещё только на полметра, после чего был окончательно обездвижен и обезврежен.
Сосредоточившись на процессе, я ничего не чувствовала, но стоило закончить, как на меня свалился шквал различных эмоций. Я испытала безмятежную радость, облегчение и сладкий вкус победы. Сердце шалило, а дыхание сбилось: нос больше не справлялся, пришлось подключить рот, жадно заглатывающий воздух в лёгкие. Когда я убрала руки со штурвала, оказалось, что мои пальцы онемели, настолько сильно я сжимала рукоятки. Напоследок из груди вырвался нервный смешок, за которым последовал вопрос, раздавшийся из коммуникатора:
– Ты как? – спросил меня Нирон.
– Хорошо, – всё ещё задыхаясь, выпалила я, безуспешно пытаясь скрыть возбуждение в голосе. – Всё отлично.
Думала, это пройдёт после первой встречи со смоком, но я ошиблась. Как долго мне ещё дрожать на операциях?
– А по голосу и не скажешь, – засомневался напарник. В отличие от моей, его речь звучала абсолютно спокойно.
– Ты наверняка старик, – бросила я, решив, что нужно как минимум десятилетие, чтобы вот так хладнокровно относиться к своей работе. Будто мы только что не смок устранили, а мусор с корабля вывезли.
– Сколько же мне по-твоему лет? – удивлённо поинтересовался парень.
– Словно я могу угадать, – фыркнула в коммуникатор. – Дафиане почти не меняются с годами.
– Нам не легче определить возраст землян, – сообщил он. – Вы слишком быстро меняетесь.
– Просто признайся, что ты старик!
– Как скажешь, – хмыкнул Нирон. – Ладно, летим обратно.
Я согласно кивнула, будто он мог видеть мои движения из кабины своего джета, и положила руки на штурвал. В этот момент радар неистово запищал: в трёхстах метрах от нас появился некий объект, затем ещё и ещё, пока их не стало больше семидесяти.
«Смок! Сколько же их!» – первое, что пришло в голову, но я ошиблась, поскольку тут же из коммуникатора прозвучал другой ответ: