Страница 31 из 50
— Значит всё-таки ревнуешь, — я миролюбиво улыбнулся и решил сменить тему пока в меня не полетело смертоносное заклинание. — Ты нашла способ справиться с моей проблемой?
Кукла немного помолчала, словно собираясь с мыслями.
— Не совсем. То, что ты даймон, усложняет задачу. К тому же тело не твоё, проще всего было бы вернуть в него настоящего Сталина, а тебя изгнать вместе с големом.
— Но ты этого не сделаешь потому что я тебе нравлюсь больше чем Сталин, верно?
— Дурак… Ты можешь быть полезен, но не более.
Я отложил книгу и сел на свободный угол стола.
— Хорошо, я просто могу быть полезен. Так какие у тебя идеи?
Страницы разложенных вокруг куклы книг зашелестели. Но хоть в голову не полетел том поувесистей.
— Нужно обратить ритуал извлечения. Нам понадобится та машина. Её придумали после Рашимила, так что я не могу просто взять и использовать её. Нужны ключи. Всего их три.
— Дай угадаю, они должны быть у Огородничего, Гореловой и Снегова? Это случайно не один из них? — я достал из кармана перстень из комнаты алхимика.
— Да, — неужели в голосе куклы послышались нотки одобрения?
— И ты даже не скажешь что я молодец?
— Обойдёшься. К тому же нужно найти ещё два. Хотя возможно мне хватит двух, Огородничего всё равно в Академии нет, значит нужно забрать у Гореловой.
Я кивнул:
— В её комнате ключа не было, если конечно её ключ не выглядит как здоровенный резиновый хрен…
— Пожалуйста, избавь меня от сальных шуточек. Горелова носит ключ при себе, добудь его. Можешь попытаться и её соблазнить. Или просто убей. Не важно.
Я изобразил гримасу отвращения:
— Соблазнять её? Увольте, сударыня. Никто не любит женщин, которые смотрят на мужчин свысока, оскорбляют, и главное — не ценят.
— Ха-ха. Очень смешно. Если бы ты тратил на поиск ключей столько же сил, сколько на глупые шутки, все они были бы уже у тебя.
— Но это было бы слишком скучно. Тебе нужно что-то ещё кроме этик колечек?
— Нет. Для ритуала нужен пустой кристалл, но это не проблема, можно очистить тот, что у меня на шее. Конечно, это окончательно убьёт Сталина, но какая разница, ты же всё рано не собираешься возвращать ему это тело.
Вот теперь кукла задела за живое, и внутренний Сталин напрягся. Хорошо когда тело в другом мире достаётся просто так, но это не мой случай. И как-то нехорошо коробит изнутри. Одно дело лишить кого-то жизни, когда он сам не против тебя убить. Но тут, по факту, я должен забрать жизнь у того, кто ничего мне не сделал. У гражданского. У меня не так много правил, но не убивать невинных — это основа, без которой ты просто очередной бандит. Даже не бандит, а хуже — беспредельщик.
— Прости, Раша, этот кристалл я уже кое-кому обещал. Так что использовать его не будем.
— Как хочешь. Тогда просто добудь пустой, для меня нет разницы. А теперь оставь меня, иди к одной из своих девок.
Я ухмыльнулся во все зубы.
— Конечно, пойду, буду тратить деньги. И трахать девок. Я ведь человек простой, лёгкие деньги, вкусная еда, красивые бабы, что ещё нужно для счастья? Ради этого я и живу. А ради чего ты делаешь это? Упиралась когда я тебя забирал, хотя уже присмотрела место. Прогоняешь, хотя сама ревнуешь, и не отпирайся. Зачем?
— А зачем ты стараешься выглядеть хуже, чем есть на самом деле?
Я рассмеялся:
— Ты правда считаешь что я на самом деле хороший парень, который защищает слабых и восстанавливает справедливость, а грубый только потому что жизнь была тяжёлой? С волками жить по волчьи выть и все дела?
— Нет, — отчеканила Раша. — Ты совершенно, абсолютно отвратителен. Но при этом как-то умудряешься выглядеть ещё хуже!
И тут мы одновременно рассмеялись, напряжение, которое повисло в воздухе и разве что не потрескивало статическим электричеством, как-то само собой растворилось. Ещё пару часов я провёл в комнате, достал с полок новые книги для Раши, потом под медитативный шелест страниц изучал справочник фон Беренца. Правда конкретно про грибы, которые можно было бы добыть в ближайшем лесу, я так ничего и не нашёл, в основном текст состоял из эзотерических рассуждений о природе гавваха и его влиянии на жителей Империи, впрочем написано было интересно. Стоявшая рядом с грибным справочником книга про скоростные гонки на каретах тоже не порадовала чем-то полезным, так что я вернулся в комнату и пару часов до подъёма даже поспал.
Нужно что-то делать с режимом, пока что я выдерживаю недосып только благодаря молодому телу Сталина, но такими темпами быстро обмякну. Усталость накопилась настолько, что на какой-то миг даже в столовую идти не хотелось, однако голод всё ещё был достаточно сильным стимулом.
Настроение по пробуждении было паршивым. Вчерашний разговор с куклой никак не шёл из головы. Был ли я когда-нибудь хорошим человеком? Нет, когда-то я был наивным мальчишкой который верил в то, что однажды добро победит и всем будет хорошо, но жизнь быстро показала что к чему.
Доброта — это роскошь, доступная лишь тем, кто на самой вершине. А чтобы оказать на вершине нужно быть злобным ублюдком, готовым грызть глотки… Как дикий зверь… И даже если прорвёшься на самый верх, останется в тебе хоть что-то человеческое? Что хуже, зверь или голем? Ради чего я вообще сражаюсь? Чтобы не сдохнуть? Так я ведь и не могу умереть. А если вдруг смогу, разве это не то, к чему я так долго стремился? Может и правда пришло время закончить всё к чертям?
Или всё не так плохо и это шанс начать всё сначала. Позаботиться о младшей сестрёнке, которой у меня никогда не было. Завести друзей, которые не умрут через пару месяцев. Правда и сестрёнка, и новые друзья жаждут убивать не меньше, чем враги. Есть между хорошими и плохими вообще хоть какая-то разница? Даже здесь, в Академии, куда свозят опасные отбросы со всей Империи, одни байстрюки с упоением травят других. И разве с моим появлением что-то поменялось?
Я оглядел трапезную. Столы снова стояли так же несправедливо, как в мой первый день. Только теперь уже «благородные» жмутся в углу, а подручные Кабана, моя новая стая, наслаждаются простором. Ещё вчера такой расклад полностью меня устраивал. Но сейчас из головы никак не уходили мысли, насколько же на самом деле тонка и размыта красная линия, разделяющая байстрюка и аристо.
Я вздохнул и громко, хоть и не переходя на крик, произнёс:
— Не так сели!
Я обвёл столовую стальным взглядом с удовольствием отмечая, как по залу пошёл холодок. Аристо сжались, в ожидании новых неприятностей, байстрюки звонко гоготали. Пока я не перевёл взгляд на них. Шум стихал, воцарилось гробовое молчание.
Кабан заёрзал и даже привстал, пытаясь понять, где накосячил. Неужели недостаточно прижал этих аристо?
— Переставьте столы. По справедливости. Ровно. — я сделал достаточно прозрачный намёк и наконец Кабан всё понял.