Страница 44 из 126
Даллейн выбивал длинными пальцами по коленям что-то явно шифрованное.
– Моё почтение, господин Гроски – мы сильно продвинулись благодаря вам. Вейгорд… Мне понадобится время, чтобы собрать там группу поиска. И если придётся обыскать все месторождения таких трюфелей...
– А все не надо, – возвестил я с видом фокусника. – Как там было? Самые дорогие трюфеля в подарочек от мужа? Я бы поискал возле бывших земель рода Шеннетских. Или даже прямо в их владениях. У них же был замок в Вейгорде – возле…
– Триграничья, – нежнейшим образом помог устранитель. Я прихлопнул воспоминание, как прыгучего, злого грызуна.
– Да, как это? Белолисье. В Вейгорде немало старых угодий Шеннетских. Хотя, может, и наводить справки-то особо не потребуется. Раз уж наш хозяин рекомендует знатным господам удобрения – должен же он разбираться, что и где растёт.
Навозный магнат таки уделил нам от своего ужина и даже отыскал трюфельную карту Кайетты. Господин Даллейн со знанием дела в карте порылся, ткнул пальцем куда-то в Шеннетен, хмыкнул и буркнул, что ему «надо доложить». Интересно только – кому, если Касильда Виверрент в «чёрном сне», а с Гриз Арделл на связь вышел я?
Известие о том, что веретенщик на территории, как бы это сказать, не совсем один, Гриз приняла со стоицизмом человека, который взял в команду Рихарда Нэйша.
Да ещё я, вроде как, должен следы тут заметать. Если бы отыскать Чашу, связаться с Гильдией, сказать – пусть убирают из Шеннетена своих, если есть…
Нам с повизгивающим внутри грызуном даже благоприятствовал наш Расторопный Помощник. Даллейн заявил, что ночевать придётся в поместье навозного магната. В Цветочном Дворце всё еще был шанс нарваться на укус веретенщика. Если бы выскользнуть потихоньку, ночью… ещё лучше – шепнуть пару словечек Кайви, мол, мне нужно связаться с высоким покровителем. Паренёк же явно знает местность, найти проточную воду не проблема.
Направляясь в комнату, которую выделил мне хозяин поместья, я чуть было даже не стал намурлыкивать песенку.
– Привет, Лайл.
Вир побери, я-то уж надеялся, что он бросил играть мою тень и куда-то да сгинул – его же и на ужине не было.
– Боженьки, да отвянь, ты, воплощённое одиночество! – устранитель приподнял брови. – К твоему сведению, я иду спать. И если ты только не желаешь погреть меня ночью или расположиться где-нибудь на коврике…
На миг он как будто задумался – прежде чем положить мне руку на плечо и одним движением пропихнуть в отведённый мне покой.
– Как тебе нравится твоя комната?
Спаленка пестрела патриотично-золотистыми цветами Айлора, а на картинах и покрывале было многовато роз. Словом, средней помпезности гостевая комнатушка.
- Она мне до черта не нравится по одной причине. В ней есть ты.
Напарничек добродушно хмыкнул, запирая дверь. Кивнул мне на стул, проследовал к кровати и вытряхнул подушку из наволочки.
– Просто создана для вечерних бесед, – длинный треск ткани, разрезаемой острым ножичком. – Для разговоров с лучшим другом перед сном.
– … у тебя какая-то личная неприязнь к розочкам или к цветам Айлора? У этого Дэриша, знаешь ли, будет куча вопросов к тому, что он увидит тут утром.
Я частил, выдавал смешочки и отчаянно потел, наблюдая за неспешными, отточенными движениями. За тем, как ткань обращается в полосы.
– Вопросы будут в любом случае – особенно если наша беседа пройдёт слишком громко. Ты хотел что-то спросить?
– В другом случае я бы спросил человека – какая муха его укусила, но в случае с тобой… что, у какой-то стаи бешеных шнырков таки хватило смелости?
Нэйш одобрительно кивнул наволочке, дорезая последнюю полосу.
– Я говорил с Арделл. Она и Мел нашли вещество, которое приманивает веретенщиков. Какая-то бирюзовая пыль с травянистым запахом. На туфлях Касильды Виверрент. Представляешь?
Воздух из комнаты исчез, выпитый неведомой сволочью. Я прикипел взглядом к длинным пальцам, которые ласково поглаживали нож.
– П-п-приманивает? – значит, Виверрент не случайно так быстро атаковали, когда она вышла из помещения, где были… о-о-о, черти водные…
– Ну-у… само-то собой, в замке есть агенты Хромца… или кто там это устроил.
Нэйш поощрил полосы ткани на своих коленях микроскопическим кивком.
– Действительно. Агенты того, кто всё это устроил. Одного из них мы с тобой как будто знаем, ты как полагаешь?
– Ты что же, думаешь, это был я?
– На этот раз, – с праздничной улыбкой сообщил устранитель, поднимаясь, – так думаю не я один, Лайл.
Эффект был таким, будто устранитель мне всё-таки врезал сразу по нескольким болевым точкам: колени ослабли, в ушах появился шум, и я словно погрузился куда-то в тёмную глубину вслед за крысой. Вздор, Лайл, надо думать, как выжить, ты же понимал, что однажды это случится, ты же не считал, что она будет доверять тебе вечно?
Под седалище подпихнули стул. Я поднял глаза, встретился взглядом с Нэйшем, который надо мной наклонился, спросил тихо:
– Она… приказала тебе?
«Клык» глядел с разочарованием. То ли из-за идиотского вопроса, то ли потому, что я раскис, когда он ещё не начал работу.
– Она просила за тобой присмотреть. Но я подумал – раз уж у нас сложились доверительные отношения…
Перед глазами с намёком закачалась бывшая наволочка.
– Я не делал этого.
Нэйш над головой хмыкнул понимающе («Ты же расскажешь мне всё, что я хочу знать»), и я открыл рот, чтобы пропихнуть в грудь хоть толику воздуха.
– Знаю, как выглядит. Но я о задании узнал только сегодня утром, а дальше был всё время на виду. Ч-чёрт… и об этом снадобье я ни сном, ни духом. У тебя случайно нет «Истины на ладони»? Тогда можешь попытать меня малость, чтобы оправдать расправу над наволочкой.
Сверху установилось задумчивое молчание. Там боролись с искушением. Или взвешивали шансы на то, что никто не услышит моих криков.
– И, кстати говоря, у них тут пацан со знаком Следопыта, так что если ты не уверен, что сможешь заткнуть меня эффективно…
– Есть приёмы, при которых кляп не нужен. Сбивается дыхание или теряется голос… правда, восстановление потом длится не меньше суток.
Я осмелился перевести дух и покосился наверх. Нэйш стоял в шаге от меня, задумчиво поигрывая готовым кляпом.
– Кто это мог быть? Ещё один посланник Гильдии?
Мастер и стряпчий наверняка под кровными обетами, ковчежники, понятно, исключаются. Так что это за…
– Не знаю… не могу сказать. Я бы ставил на прямого агента заказчика, но мало данных. Может, прояснится, если сумеем взять лабораторию.
Будем надеяться – гильдейские нам что-то оставят. Нужно их всё же предупредить, а то как бы бляхи с жизнью не лишиться.
– Ах да, лаборатория, – на плечо не спеша опустилась рука. – Так как тебе нравится твоя комната, Лайл?
– Ну, в ней слегка не хватает наволочек, но…
– Уютная, не так ли? Достаточно, чтобы оставаться в ней всю ночь. В ней, конечно, нет особых удобств, наподобие Водной Чаши… но я не думаю, что тебе захочется их искать. Учитывая, что моя комната рядом.
– А если мне понадобятся ещё какие-нибудь чаши, ну или горшки… – рука на плече потяжелела раз в десять. – Понял, все потребности – в угол да в камин. Надеюсь, ты не будешь заглядывать ко мне каждый час поправить одеяльце, чёртов ты параноик?
Устранитель показал зубы в непроницаемо-сердечной улыбке. От которой у меня наверняка отмер какой-нибудь орган.
– Тебе лучше как следует выспаться. Похоже, завтра от тебя столько будет зависеть. Гильдия, Арделл, господин Даллейн. Все возлагают на тебя надежды. Какие из них ты собираешься оправдать?
– А ты позволишь мне оправдать какие-то, кроме твоих?
– Просто решил тебе об этом напомнить.
Заботливый напарничек. И тон такой, что снов можно лишиться на добрую половину ночи. Я покосился на бренные останки наволочки и постарался придать голосу убедительность.
– Сделаю, что смогу. Если, конечно, подручные Даллейна не облажаются.