Страница 7 из 11
Есть мнение, что женский макияж пришёл к нам с Востока, где он применялся как средство отпугивания посторонних мужчин.
Сегодня Ирина была уверена, что оделась правильно, а стало быть, больше сорока пяти лет ей никто не даст. Да и сорок пять-то много, ведь это ягодка опять, а Ирина хотела ещё долго оставаться розочкой, аромат которой опьяняет всех, кто попадёт в зону его действия.
Эта розочка уже начала терять терпение от ожидания, когда наконец-то соизволили явиться мужчины. Коротко поздоровавшись с мужем Татьяны, которого она знала давно, Витушкина сосредоточила всё своё внимание на Владимире Деревянкине.
– Познакомься, Володя, это Ирина, моя одноклассница,– представила подругу Татьяна.
– Ирина, – повторила она своё имя, протягивая новому знакомому свою ухоженную руку в перстнях.
– А как по отчеству? – спросил он,
не решаясь назвать не очень молодую женщину только по имени.
В первую минуту Ирина опешила. Готовилась, готовилась – и на тебе! Потом собралась с духом.
– Просто Ирина, – женщина кокетливо улыбнулась, – не называете же вы мою подругу Таньку по имени-отчеству. Она стрельнула глазами в сторону Татьяны, как бы призывая её в союзницы, но та молчала.
– Очень приятно,– откланялся Владимир, – одноклассницы, значит? Можно подумать, что вы только вчера закончили школу. Произнеся эту дежурную фразу, он решил, что от женщин такого типа надо держаться подальше и вообще никак их не называть.
Ирина во все глаза рассматривала Владимира. Мужчина интересный, решила она, Волосы тёмные, седины почти не видно, а глаза голубые. Лысины и вовсе нет. Ей бы такой подошёл. Ну и что, если он моложе. Старых она терпеть не могла.
– Да, это было будто бы вчера, – продолжала общаться с Владимиром его новая знакомая, – всё свежо в памяти. Как нас с Танькой в восьмом классе посадили за одну парту, так с тех пор и дружим.
Владимир вежливо улыбнулся и отошёл от неё подальше. Татьяна заметила, что знакомство состоялось, и пригласила всех к столу. Надо сначала гостей накормить, а потом всё остальное.
– Еле добрались, – сказал муж хозяйки Сергей Алексеевич, – такие пробки, хоть караул кричи. Особенно на проспекте Мира, сорок минут там стояли. И когда же новый мэр Москвы решит эту проблему?
Сказал он это, лишь бы поддержать разговор. Мужчины не ожидали застать здесь постороннего человека – Ирину, и пока не решались при ней начать разговор о делах.
– Никогда, – поддержала разговор Татьяна, – разве что уберёт часть строений и проложит новые дороги. А пока он этого не сделал,
давайте выпьем за встречу.
Ужин прошёл, как говорится, в тёплой и дружеской обстановке.
О делах никто не говорил, все слушали Ирину, которая болтала без умолку.
– Вот взять хотя бы те же пробки на дорогах. В этом же есть и положительный момент. Хоть ты олигарх, хоть пенсионер какой-нибудь на «копейке», а дорожная пробка тебя всё равно никуда не пустит: ни вправо, ни влево, ни вперёд, ни назад. Стой и терпи, как простой смертный. Так что пробки-то уже доказали, что все люди равны в социальном положении. Правы были большевики.
Мужчины посмеялись, оценив шутку Ирины. А, может быть, она и не шутила, просто хотела, чтобы все люди были равны. Она работала на заводе и по социальному статусу относилась к рабочему классу, а по своим личным качествам и несомненным достоинствам считала себя элитой.
Татьяна заметила, что племянник то и дело вопросительно поглядывает на неё, тем самым как бы негласно вопрошая, не пора ли гостье домой, а то совсем не даёт поговорить о деле. Татьяна знала, так просто такую гостью не выпроводишь, а потому без предисловий перешла к делу, воспользовавшись тем, что Ирина на минуту замолчала, решив пригубить шампанского.
– Володя, если я правильно тебя поняла, у вас в посёлке продаётся дом. Уж не нам ли с Сергеем ты хочешь его предложить?
– Я был бы рад, если бы вы жили рядом, но не буду вам его предлагать в очередной раз. Ваше мнение на этот счёт я выучил наизусть и не питаю никаких иллюзий. Нашёлся другой покупатель.
Татьяна облегчённо вздохнула, но в то же время очень удивилась. И с новым интересом посмотрела на Владимира – любопытно же, кто будет соседом Деревянкина.
– Дом хочет купить друг вашего сына Олег, – продолжал Владимир, – он приехал из Парижа, если, конечно, он не вводит меня в заблуждение.
Супруги Поляковы недоумённо переглянулись, в первые секунды не сообразив, о ком идёт речь. Ирина навострила уши, почувствовав, что именно сейчас начнётся самое интересное.
– Вы не знаете его? Он, как я понял, хорошо вас всех знает чуть ли не с детства.
Татьяна легонько ударила себя ладонью по лбу. Как же она Олега забыла? Это же Олежка, сын её лучшей школьной подруги Нины Горлатых.
– Вспомнила, вспомнила, – сказала она, а потом обратилась непосредственно к Витушкиной, – ты его тоже знаешь.
– Да? – только и смогла вымолвить Ирина, пытаясь сообразить, стоит ли ей напрашиваться на знакомство ещё и с Олегом.
– Из Парижа – и сразу к вам в посёлок? – ещё больше удивилась Татьяна.
– Вот о нём я и хотел поговорить. Мне он показался подозрительным, – озабоченно произнёс Владимир, – он действительно из Парижа?
– В этом можешь не сомневаться, подозрительный ты наш, – успокоила его тётушка, – почти коренной парижанин, живёт там с детства.
– Хорошо, если так, а то повидал я на своём веку «парижан». Но говорит он совсем без акцента, это меня удивило.
– Он же русский, – напомнила племяннику Татьяна, – к тому же родители его люди интеллигентные, родной язык забывать не давали. Дома с ним наверняка разговаривали по-русски. Мне кажется, что сейчас в Париже русских больше, чем французов. Высоцкий ещё когда пел: «В общественном парижском туалете есть надписи на русском языке». А теперь-то уже и прогресс налицо…
Гости развеселились и решили ещё выпить и закусить – теперь исключительно за Париж. Ирина буквально ликовала по поводу того, что можно, значит, поселиться во Франции, не зная французского языка, ведь учить его такая морока, – на учёбу она всегда была ленивой.
Только Татьяна озабоченно размышляла. Её не только удивило, но и обидело то обстоятельство, что Олег связался с Владимиром, но не зашёл к ним. Раньше, будучи в Москве, всегда заходил.
– Он приехал не сразу в наш посёлок, а сразу к вашему сыну, – возобновил прерванный разговор Владимир, как только веселье поутихло, – ему надо было с ним посоветоваться как с адвокатом о покупке недвижимости в России. Он, конечно, изучал этот вопрос в Интернете. Но Интернет Интернетом, а жизнь есть жизнь.
Татьяне стало совсем плохо. Её мужа это возмутило меньше, но и он удивился, почему их дорогой сыночек родителям ничего не сказал.
Разве они посторонние в этом деле?
– Андрей, прямо скажем, оказался не промах. И родственные чувства его не подвели, – продолжал Деревянкин, – он прямо с ходу сосватал ему мой…, то есть наш многострадальный дом.
– Почему же Андрей нам ничего не сказал? – обречённо спросила Татьяна?
– Не успел. Да и почему он вам должен всё докладывать? Это его рабочие дела.
– Рабочие? Приехал сын моей покойной подруги, почти родственник… – Татьяна готова была заплакать.
– Кроме того, это грандиозная новость, – вступил в разговор Сергей Алексеевич, – даже две новости: приехал родственник, продаётся дом, а вы все против нас в сговоре, скрываете от нас самое интересное.
Теперь пришло время удивиться и Владимиру. А зачем, спрашивается, он приехал в дом к Поляковым, если не рассказать самое интересное? Именно с ними, самыми близкими людьми захотел он обсудить эти новости.
– Да, в сговоре, поэтому и хочу поговорить с вами об этом Олеге, – очень серьёзно заявил он.
– Не обижайся, – миролюбиво сказал Поляков,– жизнь-то течёт серо, тоскливо, вот нам и захотелось новостей.
– Но зачем ему дом в России, да ещё в лесу, если он сам живёт за границей? – недоумевала Татьяна, – по-моему, он что-то темнит.