Страница 6 из 62
В общем, за один раз все осмотреть невозможно, и я еще не раз приду сюда. Но об одном экспонате все-таки напишу в заключение.
Речь идет о хранящемся здесь полотне В. Верещагина «Въезд принца Уэльского в Джайпур в 1876 году». Полное название, данное художником: «Процессия слонов английских и туземных властей в Индии, в городе Джайпуре, провинции Раджпутапа (Будущий император Индии)». Верещагин писал ее в 1875–1879 годах, а музею преподнес в дар махараджа Джайпура. Все путеводители с гордостью сообщают, что это самое большое в Индии полотно, писанное маслом, и вообще самое большое полотно Верещагина. Оно входит в число немногих туристических приманок Калькутты.
Полотно действительно огромно: 7 на 5 метров. Висит оно, к сожалению, в очень узкой галерее, так что его нельзя окинуть взглядом целиком, приходится смотреть сбоку или подойдя вплотную — по кусочкам. В помещениях музея нет кондиционеров, стоит жаркая духота, слабо разгоняемая фенами, и полотно находится не в лучшем состоянии. Боюсь, что, если не будут приняты меры, через несколько лет оно погибнет.
В монографиях о Верещагине я читал не раз об этой картине как образце скрытой сатиры на Британскую империю, на колонизаторов и т. д. Мое сугубо личное мнение: никакой сатирой здесь не пахнет, вещь напыщенная, холодно-репрезентативная, написанная с обычным верещагинским блеском, но не лучшая его работа. Англичане, да и индийцы, впрочем, мнения другого: они от нее в восторге.
Такой была наша первая «культурная» вылазка. Длилась она всего три часа, но этого достаточно. Влажность воздуха — до 98 процентов, дышится тяжело, как на полке в русской бане. Не легче и в непроветриваемых, душных помещениях музея, где обливаешься потом и хватаешь воздух ртом, как рыба на суше.
Музей Виктория-мемориал
Отступление для любителей искусства
Год 1989
Это была первая, торопливая запись о Виктория-мемориал. С тех пор я много раз бывал там, беседовал с сотрудниками, любовался коллекциями, покупал репродукции и каталоги. И постепенно смог более спокойно и объективно оценить значение музея, его замечательных коллекций.
Однажды, будучи уже завсегдатаем, я побывал на небольшой пресс-конференции, которую давал журналистам куратор музея д-р Нисит Р. Рей. Наверное, я чересчур запальчиво выразил свое мнение о коллекциях, касающихся королевы и ее придворных. Он ответил так:
— Есть немало людей, как иностранцев, так и индийцев, которые считают, что наш музей — это учреждение, увековечивающее память Раджа (индийское слово, означающее Империю. — О. Т.), и больше ничего. Я считаю этот взгляд неоправданно узким. Мало кто знает, что лорд Керзон, выдвинувший идею мемориала, провел широкие консультации с крупнейшими деятелями Англии и Индии, и их мнение было единым: это должен быть исторический музей, национальная галерея, и назначение ее — сохранение памяти о том почетном и великом, что было в истории как Англии, так и Индии. И сегодня Виктория — один из богатейших музеев Индии.
Я не во всем согласен с куратором в том, что касается «почетного и великого», хотя сегодня, в атмосфере испытаний и нерешенных проблем, усиливается и Индии странное явление, которое сами индийцы называют «тоска по Раджу»: пишутся ностальгические мемуары о Британской Индии, снимаются совместные фильмы типа «Дальних шатров». Но это дела самих индийцев. А вот что касается богатств музея, то здесь м-р Рей знал, что говорил.
Вот приведенные им цифры. Сейчас музей Виктория-мемориал хранит в фондах 1111 картин, написанных маслом и акварелью, 1237 гравюр, 200 миниатюр разных школ XVIII–XIX веков, 400 редчайших исторических документов, 266 единиц старинного оружия, мраморную и бронзовую скульптуру. Из-за недостатка места экспонируется менее половины коллекций. На вопрос о наиболее ценных экспонатах м-р Рей не задумываясь назвал два полотна: портрет генерал-майора Стринджера Лоуренса работы Джошуа Рейнолдса и картину В. Верещагина «Въезд принца Уэльского в Джайпур в 1876 году», а также самую большею в мире коллекцию работ Томаса и Уильяма Дэниелов: 47 картин маслом и 144 цветные гравюры.
О последних стоит поговорить подробнее.
В последней четверти XVIII века в Индию хлынула волна английских художников, главным образом пейзажистов. Это было время для них несчастливое: на родине, в Англии, богатые любители предпочитали иностранных мастеров — французов, итальянцев. Даже Ричард Уилсон, «отец английского пейзажа», замечательный мастер, умер в бедности на чердаке, а великий Томас Гейнсборо почти не имел покупателей, и непроданные холсты загромождали его мастерскую.
В это время из Индии начали возвращаться первые нувориши — «набобы» с цветистыми россказнями о только что завоеванной стране, о неограниченных возможностях разбогатеть для предприимчивых людей. Среди художников ходили легенды о суммах, заработанных в Индии их коллегами — портретистами Тилли Кеттлом и Джорджем Уиллисоном, пейзажистом Уильямом Ходжесом…
Томас Дэниел (1749–1840) родился в семье трактирщика. С 14 лет он учился у мастера по оформлению карет и достиг больших успехов, изображая фамильные гербы на дверцах богатых экипажей. Он стал так известен, что его взял к себе в помощники сам Чарльз Кеттон, расписывавший кареты короля Георга III, а впоследствии ставший одним из основателей… королевской Академии. Под его руководством Томас в совершенстве овладел искусством гравировки и выставил около трех десятков пейзажей, которые имели успех.
Но, как говорилось выше, время для художников было не лучшее. Не преуспев ни профессионально, ни финансово, он решил уехать искать счастья за рубеж и получил разрешение могущественной хозяйки Индии — Ост-Индской компании посетить эту страну, чтобы «работать там по профессии гравера». Ему было разрешено взять с собой племянника Уильяма (1769–1837).
Они добрались до Калькутты в 1786 году, а в последующие семь лет проехали Индию вдоль и поперек, узнав ее так, как до них ни один европеец, да, пожалуй, и индиец не знал. Они запечатлели множество видов великой реки Ганги[3], по которой проделали многомесячное путешествие — от устья, где стоит Калькутта, до истоков в гималайских ледниках. Одними из первых они зарисовали многочисленные памятники архитектуры и природы, которыми и сегодня любуются сотни тысяч туристов со всего мира: гхаты (места ритуального омовения) Бенареса (ныне — Варанаси); мусульманские памятники Дели — пятничную мечеть Джама-Масджид, мавзолей императора Хума-юна, величественный минарет Кутб-минар; одно из признанных чудес света — мавзолей Тадж-Махал в Агре; виды Кашмира; водопады Южной Индии и величественные надвратные башни — гопурамы ее храмов; форты Пенджаба; пещерные храмы Аджанты и Эллоры…
Сохранились описания дяди и племянника за работой. Они путешествовали по стране с целой командой слуг: гребцов, сторожа, двух человек, отвечающих за сооружение противосолнечного тента, стюарда, носильщика и т. д. С ними плыли два рисовальных столика, шагомер, камера-обскура, а также большой запас бумаги, холстов, карандашей, кистей и красок. С помощью отражателя ландшафт проецировался на бумагу или полотно и быстро обводился карандашом, хотя нередко рисунки делались и без камеры. Затем изображение прорабатывалось акварелью, а позже переводилось на холст или гравировалось.
Из других художников, чьи работы хранятся в музее. следует назвать прежде всего Балтазара Солвинса (1760–1824), прожившего в Индии большую часть жизни и оставившего четыре тома цветных гравюр — жанровых сценок, сделанных удивительно живо, с юмором и наблюдательностью. М-р Рей считает, что если когда-нибудь будет создана «галерея народной жизни», основу ее составят работы Солвинса, названные им почему-то по-французски «Les Hindous» («Индусы»).
Большое удовольствие доставляет рассматривание работ Джона Зоффани, портретиста и автора мифологических сценок; У. Ходжеса, автора первых пейзаж-пых зарисовок Индии; Роберта Хоума, Томаса Хики, Джорджа Чиннери и других. Прелестны акварели мисс Эмили Иден, изображающие птиц и цветы, Сэмюэля Дэвиса.