По старой дружбе

— Ты права, — киваю я, — если бы он хотел общаться, то ничто бы ему не помешало. Просто я… не знаю… думала об этом. Если он считает, что я променяла его на вас, это его проблемы!

— Правильно! — с воодушевлением соглашается Элька. — А теперь расскажи мне про вчерашнего чувака. И с подробностями!

Мы бегаем по парку, и я на ходу сочиняю красивую любовную байку. О том, как мы катались всю ночь, останавливались в темных уголках и любовались звездами, разговаривали о высоком, смеялись и держались за руки.

— Как-то слащаво, — недоверчиво говорит Элька, когда мы останавливаемся на перекрестке, где обычно расходимся по домам. — Когда вы снова встречаетесь?

— Вряд ли это повторится, — пожимаю плечами, — это была единичная встреча.

— Что-то ты не договариваешь, подруга, — Элька грозит мне пальцем и тут же улыбается. — Ладно. Завтра идем в кино, помнишь?

— Как я могу забыть?

Я подхожу к своему подъезду и с раздражением замечаю припаркованный знакомый мотоцикл. Алмаз уже идет мне навстречу и растягивает губы в дружелюбной улыбке.

— Хай, бэйби, — говорит он, — полетаем?

— У тебя с головой все в порядке? — интересуюсь я. — Иди выпей пивка с корешами!

Он обгоняет меня и преграждает мне дорогу к подъезду.

— Долго еще будешь дуться?

— Я не желаю больше тебя видеть, — терпеливо говорю я. — Как, доходчиво? Уйди с дороги.

— Ты несерьезно, — произносит он, убежденный в своей правоте, но отступает в сторону. — Дам тебе несколько дней.

Я качаю головой и захожу в подъезд. На лестничной клетке стоит паренек в капюшоне и ожидает лифта. Я присоединяюсь к нему, и мой взгляд невольно падает на его обувь. Я вздрагиваю и делаю маленький шаг назад.

— Краснов?

Он поворачивает голову ко мне и удивленно моргает.

— О, — говорит он. — Очень вовремя. Нужно поговорить.

Не ожидала увидеть Краснова в моем подъезде больше никогда, поэтому несколько мгновений просто стою в ступоре. Лифт открывается. Оттуда выходит мужик с маленькой собачонкой подмышкой, окидывает нас неприязненным взглядом и быстро шагает прочь.

— Ты собираешься туда заходить? — Краснов указывает подбородком на все еще открытые двери грузового лифта.

— Нет.

Мне не хочется снова вести его домой. Выходить из подъезда тоже не хочется, потому что там наверняка ошивается Алмаз, а я не желаю снова с ним разговаривать.

— Чего тебе надо? — спрашиваю, глядя на его бесстрастное лицо.

Двери лифта медленно закрываются. Краснов устало вздыхает.

— Так не пойдет, — он нажимает на кнопку вызова лифта, ждет несколько секунд и заходит внутрь, сопровождаемый моим недоуменным взглядом. — Я не буду здесь разговаривать, — добавляет он.

Я на ватных ногах захожу следом за ним и смотрю, как он тыкает пальцем на кнопку с изображением восьмерки. Мое сердце творит в груди что-то невообразимое. Я снова вспоминаю его сердитое лицо, бросок шлема о землю и крики. Не пойму, что я чувствую, стоя рядом с ним так близко. Мне хочется схватить его за плечи и как следует встряхнуть. Почему ты отдалился, Краснов? Ты же не ботан, ты гоняешь на байке, как сумасшедший, и ничего не боишься. Мы с тобой родственные души и всегда ими были. Что с тобой случилось, чертов ты идиот?!

В мою квартиру он заходит, как к себе домой. Разувается и ждет, пока я нехотя стаскиваю с себя теплый жилет. Конечно же, в прихожей появляется мама. Бешеная радость в глазах никуда не делась, даже усилилась. Она тепло обнимает Краснова и целует его в щеку.

— Вы вместе бегали? — воркует она. — Спорт — это чудесно. Проходи, Данечка, я только что закончила болтать с твоей мамой. Какие перемены, мне просто не верится, что это происходит на самом деле!

Она увлекает его на кухню и продолжает с ним сюсюкать. Какие перемены? О чем она говорит?

Я прислоняюсь к дверному косяку и наблюдаю за тем, как мама втюхивает Краснову огромную кружку с дымящейся жидкостью. Наверняка это ее любимый травяной чай, пахнущий, как компостная куча. Честно говоря, он такой и на вкус. Мне нравится, что мама заставляет его сделать глоток и смотрит на его реакцию. Ты это заслужил, дружище. Нечего было вчера меня оскорблять.

— Если вы позволите, — вежливо улыбаясь, говорит Краснов (удивительно, после глотка этой отравы на его лице не дрогнул ни один мускул), — мы с Леной ненадолго уединимся.

— Конечно, конечно! — мама всплескивает руками. — Ну что ты, — она не дает Краснову поставить чашку на стол. — Ты можешь взять чай с собой. Очень полезный напиток, ты не представляешь, сколько там витаминов!

Краснов проходит мимо меня и решительно шагает в мою комнату. Я захожу вслед за ним, закрываю дверь и скрещиваю руки на груди.

— Прежде всего, — говорит Краснов, усаживаясь и ставя чашку на стол: теперь вся моя комната пропитается этим зловонием, — я хочу напомнить, что ты мне должна.

— Это еще с какой стати?!

— Пансион. Миссия: фальшивые влюбленные.

— Папа все понял. Это не считается. Ты ничего не сделал!

Краснов смотрит на меня абсолютно пустым взглядом.

— Я пришел в твою квартиру. Я ужинал с тобой и твоими родителями. Я обнимал тебя за плечи. И после того, как ты устроила истерику и убежала, я разговаривал с твоим отцом по душам. Может, для тебя это и пустяки, мне это далось нелегко.

Меня чуть ли не трясет от его слов. Значит, для него это было так сложно. Руку он мне на плечо положил, бедняга. Совсем утомился!

— Если тебе так противно ко мне прикасаться, мог бы не соглашаться и не устраивать этот спектакль!

— Да что ты? Ты стояла посреди дороги и умоляла меня о помощи! Я, по-твоему, совсем бессердечный?!

— Краснов, что ты от меня хочешь? — я сажусь на кровать, тянусь к тумбочке, беру крем и начинаю намазывать руки.

Мне срочно нужно чем-то себя занять, иначе я попросту начну орать на весь дом.

— Ты что, еще не в курсе? — удивляется он. — Мы с тобой встречаемся. Сегодня утром я объявил об этом своей маме. По-моему, эта информация уже разлетелась по всему району.

Тюбик с кремом выпадает из моих рук.

— Ты что, хочешь… Ты предлагаешь мне…

— Боже, нет! — он взмахивает рукой и едва не сшибает вонючую кружку со стола. — Просто мама в очередной раз устроила в нашей квартире смотр невест. Я не выдержал и рассказал им про свою девушку.

— Ну, конечно. «Девушка», — я делаю кавычки руками и усмехаюсь.

Краснов серьезен, как никогда. Посылает мне хмурый взгляд и повторяет:

— Моя девушка. Но мама бы Сашку не одобрила, поэтому, когда она спросила, кто она, я брякнул твое имя.

Резко поднимаюсь с кровати, проношусь мимо Краснова, подхватываю кружку со стола и выплескиваю содержимое в открытое окно.

— Что это было? — тихо спрашивает мой бывший лучший друг.

— Гремучая смесь, — отвечаю я ровным голосом и делаю глубокий вдох. Свежий воздух действует на меня успокаивающе.

— Так что? Ты ведь не станешь разубеждать наших родителей? Это ведь для всех хорошо. Ты сама этого хотела.

Все еще смотрю в окно и стою спиной к Краснову. Небо серое и унылое, прямо как мое настроение.

— Я не буду тебе подыгрывать. Мне это больше не нужно.

— Венерина, это не просьба. Бомба сброшена. Для всех вокруг мы — пара. Вообще, можешь говорить родителям, что хочешь. Так уж сложилось, что в отличие от тебя, мне они верят.

Я слышу, как Краснов встает и двигается к двери. Поворачиваюсь и набираю в легкие побольше воздуха.

— Стоять! Мы не закончили. Ты сейчас же пойдешь к маме и скажешь, что всё это придумал!

На его лице появляется ехидная улыбка.

— Нет.

— С каких пор ты стал таким… Таким… Да неважно! Я не собираюсь обжиматься с тобой в школе и на общих мероприятиях! Знаешь ли, для меня это унизительно!

Его ни капли не задевают мои слова, глаза задумчивые, а улыбка все еще самодовольная и наглая.

— Мне по фиг, — он равнодушно поводит плечами. — Следующий месяц ты — моя фальшивая девушка.

— Краснов!

Он игнорирует мой вопль и покидает комнату. Я несусь за ним, как бешеная, и настигаю добычу у входной двери. Вместо того, чтобы испугаться или увернуться, он позволяет мне приблизиться, смыкает руки у меня за спиной, притягивает меня к себе и целует меня в губы.