Страница 31 из 39
— Я искал тебя, идиотку, — прорычал Тирнан, снова сжав пальцы вокруг моих запястий и придавив меня узкими бедрами и широкой грудью к холодному, влажному песку. — Потом ты начала убегать, и я, блядь, не хотел снова тебя потерять. Эзра, Уолкотт и Хенрик тоже тебя ищут.
— Но Брэндо? — машинально запротестовала я.
— Шеф-повар Пэтси задержалась, чтобы присмотреть за ним.
Долгий вздох сорвался с моих, слегка побелевших на холодном воздухе губ и окутал нависшее надо мной лицо Тирнана.
— Ты напугал меня, — тихо повторила я.
— Хорошо, — хмыкнул он, не отстраняясь от меня, а вместо этого еще плотнее прижавшись бедрами к моему паху. — Тебя нужно хорошенько напугать.
— Я могу бегать сама по себе, не нуждаясь в твоем разрешении, — возразила я, хотя было достаточно доказательств обратного.
— Ты упрямая, глупая девчонка. Ты ничего не знаешь о Бишопс-Лэндинг и монстрах, которые живут на этих улицах. Ты хочешь стычки с Брайантом, мать его, Морелли? Ты хочешь столкнуться с таким человеком, как я, который увидит такую милашку, как ты, заблудившуюся и одинокую, и решит выследить тебя самостоятельно?
Я вдруг заметила, как мне в лоно уперлась толстая, очевидная эрекция Тирнана. Погоня за мной пробудила в нем хищника. По напряжению в его теле я поняла, что он едва сохраняет самообладание. Он хотел наброситься на меня на общественном пляже, как животное, требующее свою пару.
Несмотря на холод, мои кости начали плавиться, тело стало податливым на фоне его напряженного тела, жаждущего контраста. Жаждущего его.
Тирнан правильно понял изменение моей позы, и низкий рык прорвался из его груди прямо в мою.
— Тебе нравится, когда за тобой охотятся, малышка? — хмыкнул он. — Тебе нравится знать, что ты пробуждаешь во мне животное? Что я становлюсь твердым, как сталь, представляя, как разрываю в этих узких шортах дыру, достаточно большую, чтобы мой член вошел прямо в твою мокрую киску? Мне даже не пришлось бы тебя подготавливать. Ты, наверное, уже вся мокрая для меня.
Боже, он был прав.
Это должно было меня смутить, но я была выше этого. Может, я не могла владеть своими чувствами к Тирнану, но могла владеть реакцией своего тела на него. На его жестокость. Оно жаждало этого.
Я неосознанно выгнулась, вызвав у него злобную усмешку. Тирнан взял оба запястья в одну из своих огромных рук, а другой скользнул вниз по моему телу и, ущипнув за твердый сосок, спустился к моей киске, которую собственнически обхватил.
— Ты хочешь, чтобы я проник в эту девственную киску? — холодно спросил он, с наслаждением впиваясь в мой клитор тыльной стороной ладони. — Ты хочешь, чтобы я забрал последнюю часть тебя, которая мне еще не принадлежит?
Единственное, что еще оставалось в моем полном и единоличном распоряжении, это мое тело и свободная воля. Так почему же я так хотела, чтобы он ими овладел?
Ответа у меня не было.
Все, что у меня было, это биение сердца, отдающееся во влагалище, пульсирующем для него. Моя киска отчаянно сжималась вокруг пустоты, уже жаждущая быть заполненной, уже набухшая. Я хотела, чтобы он впился зубами в мою кожу, членом в мои складки, руками в мои конечности и разорвал меня на части от удовольствия.
— Трахни меня, — сказала ему я, пока у меня не сдали нервы. — Трахни меня, ты, чудовище.
Лунный свет, как лезвие, пронзил ночь и ударил Тирнану в глаза, заставив их засветиться неестественным зеленым светом. Секунду спустя мы снова погрузились во тьму, и Тирнан наклонился, чтобы прошептать мне на ухо.
— Помни, малышка, ты сама напросилась, — предупредил он.
А потом его губы поймали мои, удерживая их на месте и проникая внутрь горячим движением своего шелковистого языка. Я застонала и отдалась буре страстного желания, которую он поднял под моей кожей.
Тирнан целовал меня так, словно хотел убить. Как будто он владел моим дыханием и требовал его вернуть. Не было никакой романтики в том, как он забирал мой воздух и заявлял права на мое тело, словно это было его право. Ни любви, ни нежности. Только животная потребность и движущая сила, желание покорить меня, которое воспламеняло нас обоих.
Я извивалась под ним, не потому что хотела, чтобы он меня отпустил, а потому что мне нравилась жесткая клетка, образованная вокруг меня его телом. Не отпуская мои запястья, другой рукой Тирнан потянулся к себе в карман. Мгновение спустя раздалось тихое щелканье, и над моим вздымающимся животом появился нож. Я задрожала, как приколотая бабочка, но не протестовала, когда он провел кончиком ножа по моему обнаженному животу от нижней части груди до пояса шорт. Скрежет металла заставил меня вздрогнуть. Тирнан сильнее надавил на лезвие, и оно прочертило путь по разрезу моих уже влажных между бедер шорт. Я затаила дыхание, и, кроме отдаленного плеска волн и резкого шелеста нашего дыхания, единственным звуком было еле слышное «щелк, щелк, щелк» расходящихся под ножом швов.
Когда мои шорты были разрезаны от верха до низа, Тирнан сложил нож одной рукой, сунул его в карман и пальцами разорвал единственную преграду между моей киской и ночью. Мое нижнее белье врезалось в бедра и порвалось у него в руке, клочок голубого кружева он отбросил в сторону. Оно взлетело в воздух и понеслось вниз по пляжу.
Тирнан даже толком до меня не дотронулся, а я была вся в разгоряченной коже, натянутой на напряженные мышцы. Мне нужно было, чтобы он освободил меня, чтобы переполнявшее мои внутренности возбуждение выплеснулось в ночь.
Мне не нужно было умолять.
Его рука внезапно оказалась рядом, два пальца погрузились прямо в мою девственную киску, а большой палец оказался на моем клиторе и потер жжение от растяжения. Даже не поцеловав меня, Тирнан вонзил в меня свои пальцы, сжимая их, чтобы растянуть меня для своего гораздо более толстого члена. Вместо этого он навалился на меня, между нашими губами оставался дюйм, мы дышали одним и тем же дыханием, его глаза были прикованы ко мне даже в темноте.
Мне до боли хотелось поцеловать его, обхватить ногами, отдаться ему, но он не позволил.
Тирнан хотел брать, а не получать.
И я с готовностью позволила ему это.
— Так чертовски уютно, — пробормотал он, играя с моим липким влажным влагалищем, добавляя третий палец, хотя я хныкала от боли. — Тише, малышка, я знаю, что тебе нравится жжение.
Блядь, так и есть. Мне нравилась боль от того, что я наполнена. Это было похоже на блоки, сложенные во что-то достаточно высокое, чтобы напугать меня. Я смотрела с обрыва желания на падение, которое неизбежно произойдет, когда он заставит меня кончить на его член.
— Трахни меня, — потребовала я, подавшись бедрами вверх, сильнее насаживаясь на его пальцы. — Мне не нужна нежность.
— Не искушай меня, — прорычал Тирнан, наконец, наклоняясь, чтобы поцеловать меня, жестоким, карающим поцелуем, от которого у меня непременно останутся синяки на губах. — Я буду владеть этой киской так жестко, что ты неделю не сможешь ходить. Ты этого хочешь?
«Да!»
Я не сказала ни слова.
Он сильнее погрузил руку в мою киску, пока я не откинула назад голову и не застонала от болезненного удовольствия.
— Ты хочешь, чтобы я трахнул тебя на песке? Использовал твою тугую, влажную дырочку, чтобы кончить?
Я прислушивалась к нему, поэтому услышала паузу, когда его собственные слова толкнули его за грань. Практически вибрируя на мне, он вытащил из меня свои пальцы и размазал по бедру мою влагу.
— Ты хочешь узнать, каково это — изливаться моей спермой?
— Да, — с шипением вырвалось между моих стиснутых зубов.
Затем обжигающе горячая головка его члена оказалась между моих бедер. Он несколько раз ударил своим твердым стволом по моим набухшим складкам и, услышав влажный шлепок, прильнул к моему жадному входу.
— После этого, — прорычал он надтреснутым голосом, который я едва узнала. — Ты моя. Когда тебе исполнится восемнадцать, когда ты уедешь в колледж, когда будешь думать, что избавилась от меня, это не так. Мне всегда будет принадлежать эта прелестная маленькая пизда и слезы, которые я заставил тебя выплакать. Назад дороги нет, малышка.