Стена плача

Ася подошла, погладила мужа по плечу, прижалась головой к его груди.

– Постарайся забыть. Иди, прими душ и ляг. Я принесу тебе еду в кровать.

Сергей благодарно потерся щекой о ее щеку.

– Действительно, спать зверски хочется. Пойду прилягу, а душ потом.

Когда через пятнадцать минут Ася зашла в спальню, неся в руках поднос с тарелками и горячим кофе, Сергей уже спал. Она поставила еду на тумбочку, присела на край кровати, поправила сползшее на пол одеяло. Посидела немножко, стараясь не двигаться, потом вышла, плотно прикрыв за собой дверь.

На дачу они поехали поздно вечером. Степка и Нинюся уже собирались ложиться. Ася спешным порядком запихнула их в машину, раскидала по сумкам вещи, и они понеслись обратно, в Москву.

Всю дорогу Степка ныл, что впопыхах оставил на даче прирученную им лягушку, Нинюся громко ворчала что-то о безответственных родителях, которым «днем дите не нужно, а ночью они врываются, как бандюки!». Ася слушала обоих вполуха и беспокоилась, как бы не выспавшийся толком Сергей не уснул за рулем.

Когда автомобиль подъехал к дому, шел второй час ночи. Степка, умолкнув, посапывал, привалившись щекой к теплому Нинюсиному боку. Ася взяла его на руки, осторожно, стараясь не разбудить, занесла в квартиру. Следом грузно топала Нинюся, неся на богатырских плечах увесистые сумки.

Так и не проснувшегося Степку уложили в детской, Сергей тоже моментально свалился, а Асе пришлось выдержать схватку с Нинюсей, намеревавшейся тотчас же разбирать привезенный с дачи багаж.

Одержав победу в этом нелегком деле и отправив старуху спать, Ася наспех приняла душ и улеглась, но сон не шел. В голову лезли всякие мысли.

Как пройдет завтрашняя встреча? Что она будет говорить спонсорам? Смогут ли девочки достойно станцевать без репетиции? И еще завтра с утра, до ухода на работу, надо успеть вымыть Степку, разобрать многочисленные сумки и мешки, что-то кинуть в стирку, что-то разложить по шкафам. Иначе безумная Нинюся, больше всего на свете любящая порядок и чистоту в доме, примется делать все это сама, а у нее больное сердце. Прихватит, потом хлопот не оберешься.

3

Она поставила будильник на семь часов, но вскочила, едва стало светать. Рядом, уткнувшись лицом в подушку, крепко спал Сергей, время от времени что-то тихо бормоча сквозь дрему.

Глаза чесались от недосыпа, но Ася знала наверняка, что заснуть больше не удастся. Какой смысл лежать под одеялом и ворочаться с боку на бок?

Стараясь не издавать шума, она выскользнула из постели и крадучись покинула спальню.

В широкой, просторной ванной, с полу до потолка облицованной блестящей разноцветной плиткой, Ася скинула халатик и долго смотрела на себя в зеркало, сведя к переносице изящные, тонкие бровки.

Пора садиться на диету! Однозначно пора: за два последних месяца она ни разу не встала к станку, а на курорте совсем расслабилась, позволяя Сережке закармливать себя пирожными и умопомрачительными десертами.

Вот и результат – безупречно тонкая талия едва заметно поплыла. И бедра никуда не годятся! Все! С сегодняшнего дня по два часа упражнений и никакого мучного и сладкого, даже кусочка черного хлеба! К Амстердаму вся труппа должна быть в идеальной форме, в том числе и руководитель.

Ася еще немного постояла перед зеркалом, поворачиваясь то одним, то другим боком, вздохнула и повернула краны на полную мощность. Свежая, пахнущая озоном водяная струя с шумом разбилась о молочно-белое дно ванны.

Ася зачерпнула полную ладонь ароматной пены и, закрыв глаза, шагнула под душ.

Когда через двадцать минут она, полностью проснувшаяся, свежая, с каплями воды на ресницах и закрученными в пучок мокрыми блестящими волосами, появилась в спальне, Сергей уже встал и убирал постель. При виде улыбающейся, обернутой в пестрое полотенце жены он прервался и развел руками.

– Афродита ты моя! – Несмотря на насмешливый тон, в голосе его слышалось восхищение. – Чего вскочила ни свет ни заря?

– Дела, Сереженька, – серьезно проговорила Ася, принимаясь одеваться. – Ты-то сам как? Выспался?

– Так себе. – Сергей покрыл кровать шелковым покрывалом с длинной бахромой. – Степка дрыхнет, конечно? А то я его вчера и разглядеть толком не успел, как в тумане был.

– Спит, – улыбнулась Ася, проводя щеткой по волосам. Она скользила легко и гладко, на Сергея летели брызги.

– Аська, я знаю, кто ты! Сирена. – Он смотрел на нее в упор, чуть наклонив голову, засунув руки в карманы спортивных брюк.

– Кто? – переспросила она, озабоченно разглядывая кончики волос.

– Сирена. Это из мифологии. Были такие девушки, красивые, длинноволосые, но с птичьими телами. Сидели на скале посреди моря и пели. Заманивали проплывающие мимо корабли. От их песен моряки кидались с борта прямо в воду. Стыдно не знать!

– Да знаю я, – засмеялась Ася, – просто мозги заняты другим, прости. – Она внимательней глянула на мужа, отложила щетку и повторила: – Прости. Я сейчас сделаю завтрак.

– Да сиди, – Сергей махнул рукой, – я сам.

– Брось, – попыталась воспротивиться Ася, – что значит сам? А жена на что?

– Сиди, – твердо повторил Сергей, – приводи себя в порядок. Тебе сегодня нужно классно выглядеть.

Он легонько коснулся ее голого плеча и вышел из спальни.

Минут через сорок хлопнула входная дверь. К этому времени Ася успела высушить волосы феном и уже распаковывала самую большую дачную сумку.

Только Сергей ушел, проснулся Степка и тут же разбудил Нинюсю. Квартира сразу наполнилась разнообразными звуками: звонким топаньем босых ног, веселым визгом и Нинюсиным ворчанием.

Вскоре с кухни сладко запахло пшенной кашей и убежавшим молоком. В комнату, где трудилась Ася, доносилась отдаленная перебранка старухи и мальчика.

– А я говорю, съешь до последней ложки! Съешь, и все тут! – угрожающе рокотала Нинюся.

– Не бу-уду, – баском тянул Степка.

– А не будешь, станешь карликом. Во-от таким малюсеньким!

– Как тот, которого мы в цирке видели? – В голосе мальчика послышались оживление и интерес.

– Точь-в-точь таким, – поддакнула Нюнюся.

Ася улыбнулась и достала из сумки сложенное вдвое пляжное полотенце.

Спор на кухне затих. Очевидно, аргументы убедили Степку, и он принялся-таки за ненавистную кашу.

Ася подхватила с пола огромную стопку грязного белья и понесла в ванную. Мерно загудела нагруженная до предела стиральная машина.

– Мам! – в приоткрытую дверь просунулась загорелая мордашка, перемазанная кашей. – Можно я гулять на велике?

– Можно, иди. – Ася прижала сына к себе, погладила теплую вихрастую макушку. – Только умойся сначала.

– Вот именно! – подхватила подоспевшая Нинюся. – Сладу нет с этим фулюганом!

Она цепко схватила упирающегося Степку за плечо и сунула его под кран.

– Ай! – заверещал тот. – Холодная! Пусти!

– Чисто фулюган, – довольно повторила Нинюся, стаскивая с крючка мохнатое полотенце. – Настасья, мы с ним на сквер пойдем, там места поболее. Будет мальцу где развернуться.

– Ладно, – согласилась Ася и глянула на часы. До выхода на работу оставалось немногим более двух часов. За это время она планировала разгрести еще пару узлов и сварить обед.

Степка и Нинюся ушли.

Еще час Ася честно занималась разборкой вещей, наслаждаясь наступившей в доме тишиной, затем сунулась на кухню. Там оказалась прорва грязной посуды – Нюнюся, кажется, имела особый талант при приготовлении любого, даже самого легкого блюда использовать все имеющиеся в наличии тарелки, чашки и ложки.

Ася привычно повозмущалась, но ее сетования услышал лишь волнистый попугай Кеша, резво скакавший с жердочки на жердочку в своей клетке.

Делать было нечего. Она включила воду, взяла в руки губку, и в это самое время раздался оглушительный трезвон в дверь. Звонили так, будто на лестничной площадке, да и во всем доме бушевал пожар.

Ася со всех ног кинулась открывать, на бегу вытирая о фартук мокрые руки. Она щелкнула замком, распахнула дверь, и тут же на грудь ей упал рыдающий Степка. Нос его распух и кровил так, что и халат, и фартук сразу стали ярко-алыми.