Неверный

Его прощальный поцелуй только доказал, что Богдан не против продолжить наше общение ночью, и я в который раз убедилась, насколько мужчины ко всему относятся проще. Если бы я так могла!

Может он прав? Может, не надо так усложнять?

С этими мыслями приезжаю в понедельник с утра в офис. Я приехала на десять минут раньше, но автомобиль Айдарова уже стоит на парковке. Вхожу в кабинет, но не успеваю переступить порог, как дверь за мной закрывается, я оказываюсь к ней прижата, а надо мной нависает Айдаров.

— Так ты живешь с ним или нет, Соня? Я так и не понял.

Глава 25

Вопрос повисает в воздухе, а я изумленно таращусь на Айдарова.

— Что значит не понял? Ты за мной следил?

Он не отвечает, сверлит глазами, и ледяной страх заползает внутрь, сворачиваясь клубком. Мне становится ясно без слов.

Рустам узнал, где я живу, и установил за мной слежку. Так что скоро от моих тайн останутся одни воспоминания.

Смотрю на его хмурое лицо, сурово сведенные на переносице брови, и меня накрывает. Сначала отчаянием, что бывший муж узнает о дочери, а следом возмущением, что он так беспардонно вламывается в мою жизнь.

Вглядываюсь в черные буравящие глаза, пытаясь определить, что мог видеть Айдаров. Он спрашивает о Богдане, и если возник вопрос о нашем совместном проживании, выходит, Рустам видел, как Богдан приезжал, а потом уезжал?

Это что, он целый день в засаде сидел? Или все выходные?

— Чего же ты молчишь, Рустам? Отвечай, ты шпионил за мной? — не сдерживаюсь, толкаю его ладонями в грудь. И сразу жалею о своей несдержанности, потому что память вмиг отзывается болезненными воспоминаниями.

Его грудь твердая как камень. Он всегда таким был, мой бывший муж. Богдан вообще другой, хоть тоже занимается спортом, но в нем это проявляется совсем иначе. А у Айдарова все железобетонное — и мышцы, и характер, и…

А вот это лишнее. У меня сосуды расположены слишком близко к поверхности кожи, я сразу наливаюсь краской. Вот и сейчас они выдают меня с головой, а Рустам как будто читает мои мысли.

Хищно ухмыляется и отстраняется.

— Понял, не живешь. Так к чему тогда все эти россказни про семью, Сонь?

А ведь он не видел Майю, мелькает догадка, иначе разговор бы сейчас шел совсем в другом русле. И другим тоном. Возможно, уже с привлечением айдаровских юристов.

Следом приходит на ум, что вряд ли Рустам шпионил самостоятельно, скорее, кого-то нанял.

— Еще раз, Рустам, на каком основании ты нарушаешь мое личное пространство и вмешиваешься в мою личную жизнь? — перехожу я в наступление, помня, что это лучшая тактика для защиты.

Но Айдаров и тут умудряется выбить из-под меня опору.

— Не надо защищаться от меня, Соня, я не враг.

— Ты и не друг. Ты вообще мне никто, Айдаров, — уворачиваюсь и выскальзываю из кольца рук, замыкающих пространство по обе стороны от меня.

— Нет, не друг, — Рустам отступает, но почему-то у меня чувство, что победителем из этого поединка выхожу совсем не я. — Я и не собираюсь становиться твоим другом, София

— Правильно, ты мой новый босс, — киваю, направляясь к своему столу, — очень надеюсь, что временный.

— Не угадала, — качает головой Айдаров, — я собираюсь составить конкуренцию твоему дятлу.

— Кому? — шокировано оборачиваюсь.

— Если я правильно понял, его зовут Богдан. И между вами столько же общего, сколько между мной и твоей начальницей. У него слишком длинный нос, — добавляет Рустам, — он похож на дятла.

Я возмущенно фыркаю, потому что это неправда. Богдан привлекательный мужчина, и нос его совершенно не портит.

— А мне нравится, — заявляю бывшему, с удовольствием отмечая, как у него тяжелеет взгляд, — намного больше, чем непробиваемые толстокожие медведи.

И это тоже неправда, Айдаров не похож не медведя, скорее на льва или на тигра. Но я не собираюсь делать ему комплименты. Особенно после такого заявления.

Но бывшего такое сравнение не сильно задело, он по прежнему продолжает ухмыляться.

— Значит, у меня тем более есть шансы.

— Какие шансы, Айдаров, ты о чем? — раздраженно отодвигаю стул. — Это правда, мы вместе не живем. Вот сейчас решили попробовать, поэтому прошу тебя, не лезь!

— Только сейчас решили? — скептически щурится Рустам. — Твоей дочери сколько, полтора года? Где же он все это время был, дятел твой? А тут стоило мне приехать, и вы так резко пошли на сближение.

— Ты о себе слишком высокого мнения, Айдаров, — зло шиплю я, потому что он попал в самую точку. Перевожу дыхание и выпаливаю: — Богдан не знал, что это его дочь.

Рустам впивается в меня тяжелым взглядом, а я впиваюсь ногтями в ладони. Вот сейчас выдам себя с головой. Правильно Демид говорил, не умеешь врать, не берись…

— Значит не знал? — смотрит пытливо.

— Умг… — бормочу я.

— А тут вдруг узнал?

Развожу руками, теперь его глаза выжигают во мне сквозные дыры.

— Так ты его любишь? — вопрос выбивает из меня воздух, который и без того со свистом выходит через выжженные отверстия.

— Тебя это точно не касается, Рустам, — отвечаю сухо, с трудом переводя дыхание. — Ни мои чувства, ни тем более чувства Богдана.

— Касается, — он подходит и хватает меня за локоть, — еще как касается, Соня. Ты не дала мне ни единого шанса. Убежала с Демидом, не дав возможности хоть что-то исправить. Я просил тебя, я готов был ждать, только чтобы ты не бросала меня, не разводилась.

— Еще скажи, что я во всем виновата, — чем больше он распаляется, тем спокойнее становится мне. Напоминание о Лизе и их ребенке действует как ледяной душ.

Отнимаю локоть, Рустам упирается в мой стол.

— Нет, я не перекладываю на тебя свою вину, — качает головой, — но я мог рассчитывать хотя бы на возможность заслужить прощение.

— Прости, — говорю замороженным голосом, я не специально, так само получается, — но у Богдана нет ребенка от любовницы, с которой он мне изменил. У тебя и здесь нет шансов, Рустам.

Он еще несколько секунд продолжает свое файер-шоу, затем отталкивается от стола.

— Тебе следует подготовиться, мы через два дня улетаем. Это достаточно длительная командировка, на неделю если не на дольше. Поэтому ребенка лучше взять с собой. Можно вместе с няней, или можем няню найти на месте. Поездка рабочая, будем обучать ваших инженеров. Все расходы за счет компании, командировочные в размере двойного оклада. Есть вопросы, София?

Похоже, воздух исчезает не только из моих легких, а вообще из атмосферы. По крайней мере, в этой комнате его точно нет. Сжимаю кулаки, но Айдаров уже отходит от стола и берет телефон, который уже добрые пять минут разрывается входящим вызовом.

— Я никуда не поеду, Рустам, — сиплю, но благодарными слушателями служат лишь плотно закрытые за ним двери. И еще мой многострадальный стол, по которому я с силой ударяю ладонями.

Из кабинета Каменецкого выхожу если не победительницей, то уж точно заняв гораздо более уверенные позиции.

Теперь осталось поговорить с няней. Конечно, я не собираюсь тащить с собой маленького ребенка. Убеждена, Полина Львовна не откажет и побудет с малышкой до конца недели.

Генеральному я объявила, что моя командировка на выходные не распространяется, поэтому если я и полечу, то с условием, что на выходные вернусь обратно.

Видимо для Глеба Дмитриевича сотрудничество с Айдаровым в самом деле очень важно, потому что он готов на любые траты. Подозреваю, он бы бизнес-джет арендовал, чтобы меня туда-сюда возить, но на такое у меня уже точно не хватило бы наглости.

Из столицы лететь сорок минут плюс час на регистрацию, внутренние перелеты обычно не требуют особо тщательно проверки. Дорога из аэропорта займет еще полчаса. Так что максимум три часа, и я дома. Не задержусь ни на секунду, что бы там себе не напланировал Айдаров.

Я уверена, он ждет, что я начну упираться, ругаться с ним и с Каменецким. Очень надеюсь его удивить.