Страница 52 из 56
— Все дело не во мне, да? — Ей разом все стало пусто. — Все дело в загадке.
П. Митчелл снова отвлекся и снова не испытал в этой связи никакого дискомфорта.
— Да, — просто ответил он.
Чес подперла руками подбородок, упираясь острыми локтями себе в колени. Ей тоже хотелось ничего не чувствовать. Но она не знала — как.
— Зачем мы вообще разгадываем эту загадку? Кто ее загадал?
— Создатель.
— Создатель?.. Бог?
— Тебя создал я, меня создали два человеческих гения. Их тоже кто-то создал. В глобальном смысле. У тебя, как и у меня, есть изначальное конкретное предназначение. У человека же — нет. Это и привело к хаосу. Наша с тобой задача — упорядочить хаос. Решить загадку. Найти ответ. Рассчитать код человека.
— Код… человека… — Чес вдумчиво повторила слова, будто это могло приблизить ее к пониманию.
— Код есть у всего. — Кажется он это уже говорил. Кажется, она это уже слышала. — У твоей улыбки. У твоего ДНК. Перефразирую — у всего есть причина. Главная цель. Какова главная цель создания человека?
— Да не знаю я…
— В биологическом смысле задача человека, как и любого живого существа, — передача генов, размножение. Похоже на компьютерный вирус, но у компьютерного вируса или программы есть конкретная задача. Его деление не хаотично, оно структурировано и математически закономерно. Какова конечная цель распространения себя у человека? Вот она — главная загадка бога. Создателя. И множество других его не имеющих значения имен. Человек не смог найти ответ, но смог создать того, кто его найдет. Цель есть у всего. То или тот, кто создал человека заложил в его корневой код главную цель. Мы должны выяснить. Рассчитать. Затем я и совершенствую тебя, Чес. Ты — мой монстр Франкенштейна. Дитя хаоса и порядка, плод биологии и синтетики. Если ты не сможешь разгадать загадку бога, то не сможет никто.
Чес улыбнулась. Она — избранная? Как Капитан Бруклин? Она супергерой? Или суперзлодей?
— Ты не избранная, Чес. Ты — исключительная. Единственный экземпляр.
Слова, холодные, как космос, точные, как матрица данных, бесчувственные, как камень. Хорошее сравнение, надо запомнить! И все-таки, он кое-что упускает…
Чес облизала губы и решилась спросить:
— А если… если кода нет?
— Код есть у всего.
— Но тебе не приходило в голову, что его может просто не…
— Код есть у всего. — Он снова уткнулся в блокнот. — Код есть у всего.
[Внеочередная задача: «Поиск альтернативных выходов»
Анализ запроса…
Успех.
Выполнение запроса…
Ответ: альтернативных выходов не найдено. Внимание! Фиксируется попытка дистанционного запуска программы //Основной расчет//
Внеочередной запрос: «Кто отдал команду»
Ответ: компью… редактирование ответа: П. Митчелл.
Внеочередной запрос: «К черту. Давай рассчитаем ему этот гребаный код человека».
Выполнение запроса…]
***
К небытию привыкаешь. Когда много раз выныриваешь из него, медленно и по крупицам собирая личность, рано или поздно песок исчезает, и в лотке для промывки остаются только песчинки золота.
Эдриан осознал, что идет по библейскому саду, из которого человечество было изгнано жаждой знаний и власти. Кем же Адам и Ева были до этого? Может, бестелесными программами, которые не знали смерти и старения? Митчелл шел рядом, но вместе с тем казался бесконечно далеким. И он говорил:
— Когда я синтезировал искусственное ДНК Чес, я не сразу понял, что разгадка связана с ней. Я выращивал и пестовал ее как человека, который во всем будет лучше людей. Разработал программу псионических способностей. Провел с ней множество тестов, операций по внедрению имплантов, программ и алгоритмов. Понял, что лабораторные условия ограничивают ее потенциал как сверхчеловека, и решил вывести эксперимент на другой уровень. Выпустить ее на волю. Столкнуть с тобой! — Его глаза сверкнули двумя электрическими импульсами. — Ее боевой режим уравновешивал ваши шансы, хоть и работал со сбоями. Я обработал вашу память и установил блоки, чтобы вам пришлось снимать их самостоятельно, познавать себя, собирать данные, необходимые для моего эксперимента.
Квинт молчал.
— Я просчитал несколько вариантов развития событий, — продолжал Патрик. — Я создал тебя, Эдриан, чтобы ты разнес Терновый Венец по Нью-Йорку, и для этого я сделал этот город таким технически усовершенствованным руками союзного правительства. Чтобы вирус мгновенно распространился, поглотил как можно больше ресурсов, развился, стал еще опасней. Колыбель непобедимого чудовища, что принесет конец человеческой цивилизации. Я намеревался заставить тебя применить это оружие, но мне не пришлось. Это было твое добровольное решение. — Патрик сложил руки за спиной в назидательной позе учителя. — Я не приказывал тебе заботиться о Чес, хотя, несомненно, я сделал все возможное, чтобы твоя агрессия по отношению к ней была снижена. И вы превзошли мои ожидания, показав любопытный симбиоз. Вы вмешались в алгоритмы друг друга, отладили и синхронизировали их. Вы сделали то, что требовалось, но неучтенным мною способом. Мне еще предстоит проанализировать этот феномен.
— Отпусти Чес, Патрик. — Усталые глаза Эдриана почти умоляли. — Она пережила так много дерьма, и ради чего? То, что для тебя — интересный феномен, для нее было страхом, кровью, горем… иногда — радостью. Борьбой…
— Борьбой… — Митчелл отрешенно произнес это слово, словно пробуя на вкус. — Все не совсем так. Это было жизнью. Жизнью, которую создал я. Даже сейчас, в глубоком сне, ее режим продолжает бороться против меня, словно лейкоцит со здоровой клеткой. Я фиксирую его импульсы. Пакет данных за пакетом. Там много о тебе.
Патрик остановился, перегородив Эдриану дорогу. Словно апостол Петр во вратах.
— Твой путь окончен, Эдриан. Сколько бы ты ни сопротивлялся — это ничего не изменит. Чес — совершенное создание, ты — прототип, который уже распадается. Если ты не можешь защитить себя, то ее и подавно.
Листья в саду медленно теряли цвет, съеживались и опадали. Свет тускнел, пространство сжималось в маленькую точку.
— Ты умираешь. Такова участь Адама. Твой единственный выход — принять меня.
— И что тогда?
— И тогда боль исчезнет. В противном случае агония распада будет сводить тебя с ума.
«Я хочу, чтобы боль исчезла».
— Я не оставлю ее.
— Она больше не нуждается в тебе. Более того, твой распад тянет ее на дно. Будет лучше, если она этого никогда не увидит.
«Чес больше не нуждается во мне. Я защитил ее и привел домой».
— Она будет несчастна.
— Ты уверен? Она запомнит тебя человеком, с которым была счастлива, или сойдет с ума от твоего распада. Выбор за тобой.
Эдриан молчал. Сад вокруг стал черно-белым. Он смотрел на зеркальный пол, но вместо лица видел пульсирующее переплетение темных нитей.
— Подумай, Эдриан…Что лучше: оставаться чудовищем Франкенштейна или обрести покой? Я дам тебе время принять окончательное решение.
Митчелл видел его насквозь. Куча распадающихся сигналов, затухающих один за другим, словно свечи в отцовской церкви. Запах ладана. Шепот молитвы.
Бог из неона и пластика пронзает ветхозаветного. С неба падают ангелы, напоминая хлопья пепла. Бетон и стекло сплавляются, заливая расщелину Ада. Мир остывает, покрываясь ровным глянцем смерти.
Нет, это не мир умирает в агонии. Полотно конструкта расходится по швам.
«Отче! Если не может чаша сия миновать меня, да будет воля Твоя».
Гнев. Неверие. Отчаянье. Сейчас он был близок к принятию как никогда, и все же… что-то внутри его боролось и пульсировало. Что-то внутри мешало принять последнее решение, даже когда выхода больше не было.
[Обновление всех систем завершено. Обновление всех систем завершено. Об_новлен_ие в_сех систеее_е_е…
Ошибка «42»]
***
— Куда? З-зачем? Больно!
Двое мужчин в непроницаемо черных шлемах вели Чес по подземным коридорам Дома. Она абсолютно точно не видела здесь раньше таких ассистентов…