Напролом

Глава 3. Битва с ильнуирцами

Скалы на здешних невысоких хребтах непрочные, вперемежку с оползнями из мелких камней. Да и сами склоны выщерблены ветрами и непогодой. Если попробовать уронить одну из скал, это может повлечь горный обвал, и дорога будет завалена огромными камнями, став непригодной для проезда.

Когда первый десяток воинов галопом миновал место засады, я призвав руну Непреодолимая сила, толкнула скалу вниз, а потом следом за ней, крупный валун, торчавший рядом из слоя мелких камней. Земля дрогнула, когда скала ударилась о склон, приведя в движение осыпь, крутым шлейфом спускавшуюся вниз. Помедлив и чуть зависнув, каменная лавина накрыла скачущих конников, крики людей и лошадиное ржание заглушил грохот камнепада. Густая пыль заволокла всё вокруг.

Пробежав по верху холма до места, где не было оползня, я прыжками спустилась с горы, и обнажив меч, вступила в бой. На руку мне пока играло то, что имперцы оказались обескуражены неожиданностью происшествия, и пока ещё не связывали этот обвал с нападением на них.

Пробив Гримсвордом панцирь ближайшего ко мне воина, недоумённо пытающегося что-то разглядеть в клубах пыли, я рывком сбросила его тело под ноги лошади, и сама вскочила на неё. Тут же отрубила головы двум соседним воинам. Жаль, что последний испустил громкий крик, так как по шее я попала не сразу, сначала удар пришёлся в пластину, закрывающую подбородок, она со звоном согнулась, но не отлетела. И мне пришлось бить мечом второй раз, стараясь попасть в бармицу. Тут-то убиваемый и закричал.

— Тут эльф! По… — Он не успел докончить фразу, полную отчаяния, когда его голова, вращаясь улетела в сторону. Но крик услышали.

Сколько имперцев уничтожил обвал? Едва ли больше половины. А первый десяток вместе с судьёй-воином так вообще без затруднений минул его. Самое большое количество людей осталось в арьегарде отряда, и сейчас они сдерживали взбесившихся лошадей, пытаясь разобраться что случилось. А мне следовало быстрее разобраться с ними, пока не опомнились. Вот здесь бы как нельзя кстати пригодилось земное оружие. Пара очередей из автомата пулями с красной яростью, и от ильнуирцев осталась бы гора трупов.

Мечтать не вредно, но пора ликвидировать оставшихся.

— Вот она, вот она! — заорал дюжий воин, спешившись и подбегая с высоко закинутым тяжёлым боевым топором. — Тут кажется, та черноволосая девка, порубившая сотню наших у столицы! Я вспомнил её!

— Вспомнил, и забудь! — наставительно сказала я, отражая удар топора мне в бедро, а потом с такой силой ударила воина в шлем, что разрубила его голову две части, почти одновременно парировав удар длинного двуручного меча изогнутой формы от тяжелого всадника сзади. Его мощную броню золотого цвета с намалёванными защитными рунами, просто так пробить было невозможно, и пришлось вызвать красную ярость. Отрубив руки с мечом, я вонзила клинок Гримсворда в лицо нападавшего, и пробила его голову насквозь. И теперь уже не отпускала красную ярость.

Свистнули стрелы. Отбив их мечом, я огляделась. Поодаль, в полусотне шагов стояли лучники. Пока они достали стрелы, натянули тетиву, я пришпорив коня, быстро приблизилась вплотную. В последние секунды, понимая, что они погибнут, лучники попытались отмахнуться луками, но я легко отрубила их вместе с руками, а потом пробила панцири.

В возникшей сваре действовать стало трудно — не было простора, поэтому я спешилась, и приступила к делу. Пока билась сразу с десятком человек, из-за завала раздался громкий звук воинского рога, призывающий всех оставшихся в живых к командиру, но здесь ответить было некому. Все мертвы. Я оглядела поле боя, и подсчитала сколько убито. Около тридцати, остальные лежат в завалах. Кое-где из-под камней раздавались стоны зажатых и заново погребённых людей. Увы, помочь им было некому.

Я забрала лук и стрелы у лучников, а потом осторожно поднялась по склону горы наверх. Там, притаившись за камнями, оценила обстановку. Судья-воин всё топтался на месте, не зная что делать. От сотни воинов в живых осталось чуть больше десятка. Они слышали что внизу на дороге шёл бой, но помочь своим людям ничем не могли. Как не могли и продолжать путь. Ехать в незнакомые враждебные земли с таким малым количеством людей — смерти подобно. Присев за камнем, я аккуратно разложила стрелы рядом с собой, а потом принялась стрелять. Спокойно, как в тире. Сначала в одного, потом в другого, третьего… За короткое время с воинами было покончено. Лошади скинули мёртвых и раненых седоков и ускакали в разные стороны. Надеюсь, всё у них будет в порядке.

Судье-воину стрела попала в бедро. Рана серьёзная, если учитывать, что кость перебита, от дома далеко и тащить его на себе некому. Но он ещё жил и пытался отползти в сторону, когда я подошла и посмотрела в ненавидящие глаза.

— Я так и знал, что это ты, — простонал он. — Альвсгриммцы навлекли на себя большие беды.

— Зачем вы гнались за нами? — я плашмя похлопала лезвием меча по голове судьи, показывая что стоило бы ему быть поразговорчивее. — Ты знаешь что-то, чего не знаю я, и это мне не нравится.

— Знамение… Золотой жрец-император видел знамение, — поспешно ответил судья. — Что на наш мир грядут великие бедствия, и виной ему будет некая сущность, призванная из бездны.

— Ха-ха-ха! — рассмеялась я. — И эта сущность, конечно же, я. Кому ж ещё.

— То, как ты расправляешься со всеми, с кем сталкиваешься, говорит, что это так…

— Заткнись! Заткнись! — в гневе вскричала я и занесла меч, чтобы отрубить судье голову, впрочем, тут же передумала. — Живи пока. Если выживешь.

С досадой плюнув на землю, я побежала прочь с этого места, негодуя и терзаясь волнениями. Мне это не нравилось. Всё. Мне ничего не нравилось. Чем дальше, тем более события становились непонятными. И что греха таить, вызывающими щемящее чувство беспокойства внутри. Вокруг меня что-то происходило. То, что я не могла держать под контролем и как-то предупредить. И дварфы и люди говорили о некой опасности, якобы исходящей от меня. И отец… Он утаил от меня то ли предсказание, то ли пророчество.

Одна из человеческих лошадей бродила среди окрестных сосен с мёртвым всадником, застрявшим ногой в стремени. Скинув труп на землю, я обыскала большие торбы, притороченные к седлу. Бурдюк с водой, немного лепёшек и копчёного мяса. Невесть что, но мне, привыкшей за последнее время к недоеданию, это показалось манной небесной. Я ощутила, что с утра совсем ничего не ела. Сколько сейчас? Наверное, ближе к вечеру. Солнце светило совсем низко, и вплотную подобралось к горам. Надо до вечера миновать перевал и выехать на равнину.

Немного поужинав, я запрыгнула на лошадь, и огляделась. Обвал, устроенный мной, полностью перекрыл дорогу, и проезд по ней на лошадях стал невозможен. Надо это иметь в виду. Хотя… кто тут ездил последний раз, кроме таких потерянных странников как мы? Обуреваемая невесёлыми мыслями, я пришпорила коня и поскакала прочь. Ехать долго.

Когда солнце опустилось к горизонту, я одолела перевал. Выехав на самую высокую точку, остановилась и почувствовала как свежий ветер хлестнул меня по лицу, взъерошив волосы. Приложив ладонь ко лбу, я смотрела вдаль и видела обширную равнину с протекающей посередине рекой. Вдали тёмный угрюмый лес, а на самом горизонте, на границе видимости, высокие снеговые горы, утопающие во мраке. Владения Иллерион. Моя тёмная родина…

И тут же я почуяла прилив силы. Далёкий, но властный, зов родного края донёсся до меня. И тогда я поняла, что не всё ещё потеряно в этом мире. Да и в других, далёких мирах тоже. Сандра… Она где-то там, за дальними далями, за мрачной тенью бесконечного пространства. Надеюсь, что всё с ней будет хорошо…

Понукая уставшего коня, я стала спускаться с перевала. Дорога петляла между скал и кривых покосившихся деревьев, выросших на ветру. И уже почти преодолела трудный участок пути, как сзади зашумело, и я почувствовала порыв холодного воздуха. Ко мне что-то приближалось с вершины горы. Быстро ехать не было никакой возможности, иначе животное переломало бы себе ноги, или рухнуло в пропасть. Я спешилась, надела шлем, и приготовилась к бою.