Рыцарь моего сердца

– Как вы можете так говорить, – я потрясенно гляжу на лицо барона, – он же ваш сын.

– Сын, который ослушался отца, не достоин наследства! Даже если вы женитесь, то будете совсем недолго счастливы. Мечты Рэйнольда о том, чтобы стать рыцарем, будут мучить его. И каждый раз он будет видеть лицо той, кто стал причиной того, что он потерял эту мечту. Тебя.

– Нет, – я мотаю головой. – Он никогда так не скажет и не подумает обо мне.

Злой смех срывается с губ барона.

– Вы уходите? – оглушающее громко спрашивает дед. Он щурится и смотрит на барона.

– Да, – отец Рэя кивает деду головой, – ваша внучка проводит меня.

Сперва я хочу отказаться от этой затеи, но беспокойство о том, что барон может снова нагрубить деду, и он услышит это, вынуждает меня идти.

Мы идем по темному коридору, и наши шаги отдают эхом по пустынному пространству.

Мне не по себе. Чувствую затаившуюся угрозу в бароне. Скорей бы он ушел!

Все меняется внезапно.

Барон хватает меня за руку и оттаскивают за угол и припечатывает спиной к стене. Его пальцы смыкаются на моем горле.

Не могу ни вздохнуть, ни издать звука.

– Так вот ты какая, леди Джосалин, – шипит он мне в лицо.

Его взгляд наполняется ядом.

– Красивая женщина – это зло, – продолжает барон, – а ты – двойное зло, раз мой сын влюбился в тебя. Ты такая бесстрашная! Готова бороться за свою любовь, не так ли? Готова пожертвовать счастьем моего сына, лишь бы он был с тобой!

Мне становится дурно. Ноги едва держат меня. В голове гудит, а горло наполняется горечью. Еще чуть-чуть, и меня вывернет.

– Если ты такая смелая, может, мне стоит позволить Рэйнольду жениться на тебе, – барон прижимается слюнявым ртом к моей щеке и меня пробивает тошнотворной дрожью.

– Позволить ему, чтобы потом самому навещать тебя, – шепчет барон.

Я замираю.

Гляжу широко распахнутыми глазами на уродливое лицо, и сердце мое чувствует – этот человек не лжет. Он сделает то, что говорит.

– Сын никогда не пойдет против отца. Если же мой настолько глупый, что сделает это – я убью его. Уж поверь, Джосалин, мечом я владею куда лучше, чем он.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Дождь барабанит по крыше.

Лежу, уставившись в высокий потолок.

Тяжкий груз сдавливает мою грудь.

Ощущаю себя предательницей.

От этого понимания у меня болит всё – тело, конечности, но сильнее всего – душа.

Такое чувство, будто в неё разом вбили сотни раскаленных клиньев, а потом – провернули их.

Взгляд скользит по окну.

Серые тучи стягивают небо. Мелкий дождь угрожает перерасти в настоящий ливень.

Небо вместе со мной оплакивает несостоявшуюся свадьбу с Рэем и наше будущее, которое уже не сбудется.

Этим утром я не пошла на свадьбу со своим любимым.

У меня не было другого выбора.

Но – сколько не тверди себе это – легче не становится.

Закрываю глаза и мысленно представляю, как мой любимый реагирует на мое отсутствие.

В сознании живо рисуются душераздирающие картины.

Непонимание на мужественном лице Рэя… И боль в бездонных серо-синих глазах.

Я чувствую эту боль.

Она сжирает меня изнутри.

И нет мне ни спасения, ни покоя.

Глухое рыдание вырывается из моей груди.

Мне хочется вынуть сердце и душу, чтобы не чувствовать сейчас эту боль. Я плачу – горько и скорбно.

– Леди Джосалин! Леди Джосалин! – голос нашей горничной, Энн, не сразу проникает в мой разум.

Когда это случается, горничная уже оказывается на пороге спальни.

Одного взгляда на её лицо мне достаточно, чтобы понять, что что-то случилось.

Резко поднимаюсь с кровати и вопрошающе гляжу на Энн. Голова у меня немного кружится, и я, чтобы не упасть, приваливаюсь плечом к стене.

– Леди Джосалин, вас спрашивает какой-то молодой мужчина, – понизив голос до шепота, сообщает мне горничная.

Мне не нужно задаваться вопросом, кто хочет видеть меня.

Только единственный мужчина способен на это.

Мой Рэй.

Сердце начинает дрожать, а вслед за ним – и я вся.

– Где он?

– У старого сада, – глаза Энн заговорщически блестят, – а дедушка ваш спит.

Я окидываю комнату напряженным взглядом.

Словно вещи в ней способны дать ответ – как поступить правильно.

Какая глупость!

– Вы не пойдете? – Энн хмурится. – Что мне ему передать?

Призываю на помощь остатки мужества. Сжимаю ладони так, что ногти впиваются в кожу. Но боли от этого не чувствую.

Боль в груди перекрывает всё.

– Я пойду, – сглатываю, – а ты следи, чтобы дедушка не узнал, где я.

– Всё сделаю, госпожа, – Энн кивает головой и скрывается за дверью.

Я спешу к Рэю через темные коридоры.

Сердце бешено стучит – «быть может, это последний раз, когда ты спешишь к нему».

От понимания этого у меня сбивается дыхание, и головокружение становится таким сильным, что какое-то время я не могу идти. Выдерживаю паузу, а затем – продолжаю идти.

Ноги едва слушаются меня, страх душной волной поднимается из центра живота и подступает к горлу.

Да, я боюсь, боюсь увидеть в глазах любимого презрение и еще Бог знает что…

Как-то неожиданно быстро я выхожу на улицу.

Мокрые капли дождя, перемешиваясь со слезами, стекают по моему лицу. Я ускоряю шаг, иду все быстрее и быстрее до тех пор, пока взгляд мой не останавливается на Рэе.

О, Рэй…

Он стоит рядом с яблоней.

Голова его чуть склонена.

Любимый еще не видит меня, но в тот же миг, когда я думаю об этом, Рэй вскидывает голову и устремляет в мою сторону пронзительный взор.

Облегчение, радость и тревога – все отражается на его мужественном лице. Сердце мое щемит от любви к нему.

– Джосалин! – громко произносит он и подбегает ко мне.

Рэй хочет взять меня за ладонь, но я не позволяю ему это сделать и обнимаю себя за плечи.

Мой любимый окидывает меня взглядом, полным смятения.

– Джосалин, почему ты не пришла? Ты заболела? Тебя не отпустили? Я места себе не находил…

– Тебе лучше уйти, Рэй, – глухо произношу.

– Что? – Рэй хмурится и склоняет ко мне голову. Протягивает руку, дотрагивается до моего лба, и я отшатываюсь от него.

В глазах любимого – все тоже непонимание.

– Жара нет… – произносит он. – Что случилось? Почему ты не пришла на нашу свадьбу?

Молчу.

Меня трясет – ведь следующие слова – сродни удару кинжала в сердце моему любимому.

Он не заслуживает этой боли.

– Джосалин, – повторяет мне Рэй и с надеждой во взгляде заглядывает в мои глаза. – Скажи, любимая.

Сокрушенно закрываю глаза.

Рэй не заслуживает смерти от руки отца.

Рэй должен жить. Он должен стать рыцарем – и как и мечтал. Рэй должен прожить долгую, полную славы и подвигов, жизнь. И никогда не узнать, что его отец способен на такую мерзость.

Распахиваю глаза и на одном духу говорю:

– Я передумала, Рэй.

– Что? – он еще сильнее хмурится. В синих глазах – сомнение.

– Я передумала, – повторяю я. – Я не хочу выходить замуж.

Рэй улыбается во всё лицо, и от его улыбки мне хочется упасть ему в ноги, обнять за колени и рассказать ему всё-всё…

Вместо этого продолжаю строгим голосом:

– Я поняла, что не хочу выходить за тебя замуж, Рэй. Уходи.

– У тебя кто-то появился? – Рэй наклоняется еще сильнее ко мне. Смотрит на меня, пытаясь найти ответ.

– Это не имеет значения, – отвечаю уклончиво.

– Еще как имеет! – любимый хватает меня за плечи, легонько встряхивает и заставляет посмотреть ему в глаза.

– Скажи, Джосалин! – требует он.

– У меня никого нет, – начинаю я, но когда вижу облегчение и решительность, скользнувшие в синих глазах любимого, заставляю себя следом добавить:

– Но не думаю, что это продлится долго. Ты оказался прав – весть о моей красоте разнеслась по соседним землям. Со дня на день ко мне приедут свататься. Думаю, я выберу того, у кого будет высокий титул. Графа. Да, я стану графиней.