Нежный плен

– Спасибо, – сглотнув, тихо сказала Годива.

– Ты не наелась? Хочешь еще? – поинтересовался Леонардо. Он был немного удивлен таким аппетитом своей пленницы, хотя понимал – причина в том, что девушка давно не ела.

– Нет, спасибо, – Годива прижала ладонь к желудку, – я, кажется, и так съела слишком много.

Мужчина кивнул головой. Хотелось спать. Растянуться во весь рост, чтобы спина отдохнула. Леонардо, недолго думая, исполнил свое желание. Годива, покосившись на мужчину, обняла себя за колени. Она не собиралась ложиться спать. Нет, не сейчас и точно не здесь.

Но Леонардо решил за неё. Теплые мужские руки потянули девушку к себе. В этих движениях не было страсти или похоти, просто чистая забота – как о маленьком ребенке, нуждающемся в присмотре. Мужчина уложил Годиву на спину, а сам, повернувшись на правый бок, укрыл девушку своим плащом, что был на нём.

– Спи, – произнес он, закрывая глаза.

Зажатая в объятиях Леонардо, девушка почувствовало, как её стало поглощать его теплое спокойствие. Тело Годивы стало расслабляться, наполняться приятной негой. Веки потяжелели, захотелось спать. Нос защекотало от терпкого запаха кожи мужчины, аромат унёс белокурую красавицу в старые воспоминания. Странно, сейчас девушке казалось их единение правильным, будто так и должно было быть. Но, памятуя о приличиях, Годива сумела задать вопрос мужчине.

– А почему нельзя лечь спать в палатках? – поинтересовалась девушка. Она, запрокинув голову, укололась щекой об густую щетину Леонардо. Мужчина медленно открыл глаза.

– Потому что я так решил, что сегодня мы будем спать здесь, – ответил он.

– Я просто подумала… – начала Годива, но Леонардо оборвал её речь коротким словом:

– Спи.

Она, зажмурившись, сжала свои ладони. Они у неё были по-прежнему холодными – вот он, признак волнения. Девушка тихо вздохнула. Потом – еще и еще. Сон почему-то уже никак не шел к ней, хотя она ощущала усталость. Руки-ноги стали слабыми, но вот сознание продолжало бороться со сном. Годива попыталась перевернуться на бок, но над головой прогремел недовольный голос:

– Хватит шуметь, спи.

Девушке не оставалось ничего другого, как подчиниться этому приказу. Отогнав назойливые мысли о пристойности способа заснуть, Годива стала погружаться в сон. Беспокойство, наконец, отпустило её, и пленница, незаметно для самой себя, уснула.

Леонардо, хоть и делал вид, что спит, не спал. Его не отпускала внутренняя тревога, предчувствие, что вот-вот что-то случится. Мужчина не ошибся. Как только лагерь погрузился в тишину, а костры погасли, десятки огненных стрел пронзили палатки…

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Все произошло стремительно. Вот Годива еще спала, а тут, внезапно, мужские руки оттаскивают её подальше от остывшего костра. Сквозь пелену полутьмы, затаенного ужаса и непонимания, что же происходит, девушке удалось заметить разгорающийся пожар в лагере – именно там, где были размещены палатки.

Догадка о том, что это нападение, больно ужалила Годиву. Она испугалась и замерла, не понимая, как ей быть и что делать. А делать ей ничего и не нужно было. Просто тихо лежать, придавленной мужским телом – это Леонардо, накрыв собой пленницу, приготовился к тому, чтобы защитить себя и её. Сам мужчина, выжидая, напрягся, каждая мышца его была ощутима и подобна камню.

Теперь, Годиве было не до того, чтобы думать – правильно ли это или нет, быть в такой близости от Леонардо. Все её мысли сконцентрировались на одном – лишь бы им выжить.

Где-то поблизости, раздались приглушенные, еле слышные, голоса, хрустнула ветка, послышались шаги…

Годива учащенно задышала – грудная клетка заходила вверх-вниз – это не помогало. Жадно открывая рот, как рыба, выброшенная на берег, девушка пыталась наполнить легкие воздухом, но тщетно – его было слишком мало. Страх накатывал волнами, мешая полноценному дыханию.

Годиве показалось, что она вот-вот задохнется. И девушка, напуганная, попыталась освободиться от Леонардо, попробовала скинуть его с себя, но куда там – силы их были неравны. Однако она не оставила своей борьбы, завертела головой, застучала кулаками в твердую грудь мужчины. Забыла об опасности, что была кругом. Прекрасная саксонка хотела лишь одного – дышать.

Её учащенное дыхание обжигало. Словно не было на Леонардо кольчуги и плотного кафтана под ней, будто лежал обнаженный. Не во время пришли абсолютно ненужные мысли и картинки, что Годива могла бы так дышать совсем по другой причине. Отогнал решительно все эти домыслы. Не время! Не сегодня! Чувствуя, как бешено, бьется сердечко девушки, как пытается она задышать, мужчина без труда понял, что его пленница находится в паническом состоянии. Это ему было привычно случившееся, теперь, спустя, 12 лет. А тогда, в первый раз, и он сам едва не растерялся…

Время уходило, опасность с каждой секундой становилась все ближе. Если пленница сейчас не успокоится, то привлечет к ним внимание, и тогда все пойдет совсем по-другому.

– Послушай, – обхватив Годиву за щеки своими жесткими пальцами, зашептал Леонардо. Девушка мгновенно замерла, очарованная его прикосновением. В темноте и пленница, и её господин различали лишь белки глаз друг друга. Но вот чувства – они все обострились, натянулись, как тетива. Дыхание волновало, тепло, исходящее от тела, пробуждало сладость в груди…

– Все будет в порядке, – продолжил Леонардо, не отпуская лица Годивы, – я бывал в таких ситуациях не один раз. Лежи смирно, и я вытащу тебя отсюда.

Мужчина не увидел, но почувствовал, как губы девушки расплылись в улыбке, а затем послышался её шепот:

– Ты говорил то же самое, 13 лет назад, когда спас меня.

Эти слова, как острый меч, пронзили Леонардо – прямо в грудь, так, что теперь мужчине стало трудно дышать. Воспоминания закрутились, поднялись из потаенных уголков души, где, казалось, были захоронены.

– Ты? – выдохнул Леонардо потрясенно.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

13 лет назад

Маленькие детские ножки торопливо спускались по лестнице. Каменные ступеньки, пригретые солнцем, были приятно-теплыми для босых стоп. Девочка спешила. Скорее. Пока мама и папа не видят, пока они заняты, можно будет поразвлечься. Тем более, в такой погожий летний денек.

Ей не составило труда убежать незамеченной. Эрик снова заболел – а это означало, что внимание родителей было приковано к нему. Годиве так и сказали: «не мешайся под ногами». Она, как послушная дочка, выполнила строгую просьбу матери. С большой охотой, надо сказать – в такие дни, когда старший брат хворал, мать становилась раздражительной. Особо раздражала её младшая дочь, зачем-то требующая внимание. Очень странно, для 4-летнего ребенка искать внимания родителей, не так ли? В представлении матери, дочка должна была учиться самостоятельности, и не отвлекать маму от столь важного.

А важным был, без сомнения, Эрик.

И так, Годива, предвкушая приключения, спустилась с главного здания замка и оказалась в долгожданном месте – внутреннем дворе. Там, в самом его центре, должно было случиться что-то грандиозное. По крайней мере, так думала 4-летняя малышка, когда её глазам предстало несколько не слишком высоких, но очень широких, чанов с водой.

Годива огляделась по сторонам – вокруг никого не было, оно и понятно – часть слуг была занята на кухне, другая – собирала грязные вещи, чтобы постирать в заранее приготовленной для этого воде. Таким образом, получилось так, что маленькая господская дочка оказалась во дворе совсем одна.

Как завороженная, Годива приблизилась к одному чану. На прозрачной поверхности, сверкая, маня к себе, то появлялись, то пропадали, солнечные зайчики. Девочка шагнула еще ближе, желая их поймать. В её детском сознании это были не просто солнечные блики, а самое, что ни на есть, чудо. Сияние волшебной феи. Говорят, если поймать это сияние, сбудется одно желание. Поэтому, недолго раздумывая, Годива решила осуществить свою задумку – ухватить сияние, и заодно, и фею, и попросить её, чтобы Эрик наконец-таки стал здоровым!