Шесть из восьми

– Так почему же вы в итоге ничего не сообщили организаторам?

– Мы вернулись в лагерь, никого не обнаружив на острове. И стали решать, что делать дальше…

9 мая. Утро

– Вы что не понимаете? Значит, фонарь украл кто-то из нас! – чуть ли не кричал Марк.

– Ой, да может его, вообще, чайки унесли… – Александра вернулась с прогулки в хорошем настроении и быстро поменяла свое мнение. Видимо, решила, что возможность заполучить Евгения для нее важнее, чем опасность быть пойманной маньяком. Она сидела рядом с программистом и даже как-то слишком близко от него. Матвей, чья спутница тоже примостилась рядышком, уже по рассадке заметил, что наметились пары. Правда теперь Владимир сидел на одном бревне с Марком, максимально отодвинувшись от него. А все еще расстроенная Надежда оказалась рядом с Яной.

– Ну, чайки вряд ли бы смогли это сделать. Вес у них маловат, – скептично заметил Матвей. Несмотря на яркость Александры, он никогда бы не заинтересовался ею. Тупые женщины ему нравились еще меньше толстух.

– А может, кто-то случайно сломал и потом побоялся рассказать? – произнесла Надежда. – У меня ученики иногда так делают: натворят что-то, а потом боятся, что их накажут, и не признаются, – будто оправдываясь, добавила она.

Матвей вновь покачал головой:

– Нет, фонарь был закреплен довольно высоко, не верится, что его ночью могли выломать случайно. Это не так просто сделать. Если только кто-то не хотел украсть его в личных целях.

– Так давайте проверим вещи! – воскликнула Надя, будто на нее снизошло озарение. Матвей сразу заметил, как напряглись лица у всех сидящих в кругу.

– Нет уж, позвольте, я не имею ни малейшего желания разрешать кому-то рыться в своих вещах, – с брезгливой гримасой произнес Марк.

Матвей посмотрел на Владимира, ожидая, что тот выплеснет очередную порцию яда в сторону чиновника. Но нет, сосед по палатке тоже молчал. Видимо, идея, что кто-то полезет и в его вещи, ему не понравилась.

– Я не против показать девушкам сумки, хоть это и неприятно. Но, мужчины, уж извините, демонстрировать свое нижнее белье я бы не хотела, – пытаясь изобразить поддельное смущение, а по факту просто флиртуя, произнесла Александра.

Яна покачала головой:

– Нет, это нерационально. Мы только покажем, что не доверяем друг другу и окончательно угробим всю идею, ради которой здесь собрались. Если фонарь украден, то использовать его незаметно, с учетом размеров, не получится. Если же это было целенаправленное вредительство, то нет ничего проще, как выбросить фонарь в озеро.

– Ну да, концы в воду, – вздохнул Владимир, – в общем, давайте голосовать. Кто за то, чтобы постараться забыть о случившемся и продолжить проект?

Владимир сразу поднял руку. К нему присоединились Яна и Александра. Вслед за Александрой проголосовал Евгений, и Матвей почувствовал, что рука сидящей рядом Лилии тоже потянулась вверх. Он посмотрел на девушку, та тепло улыбнулась в ответ. Матвей вздохнул, но тоже поднял руку.

– Ну, большинством голосов… – Владимир подошел к рации, не слушая собиравшегося опять разораться Марка.

Когда появилось соединение, сосед Матвея громко произнес:

– Доброе утро! Первая ночь прошла хорошо. Все в порядке.

13 мая. День

– То есть инициатором скрыть ситуацию с фонарем был Владимир? – вдруг влез в рассказ Пантелей, видимо решив, что ему тоже пора хоть что-то спросить.

– Да, наверно… – пролепетал Матвей.

– Бред какой-то! – уже не сдерживала эмоций Вика. – Неужели вы не понимали, чем это могло грозить? Кто-то целенаправленно украл фонарь. Как на это можно было просто забить?

– Конечно, мы понимали, что что-то не так, – оправдывался Матвей. – Но не хотелось верить. Мы приехали с надеждами, планами. А эта история просто могла их разрушить. Поэтому мы и остались на острове. Если бы только знать тогда… Я бы проголосовал по-другому. И Лиля была бы сейчас жива… Простите, – он все же не смог сдержать слез и как-то по-детски вытер глаза рукавом куртки. – Когда нас уже отпустят в город? Мне нужно позвонить маме, она будет волноваться, если услышит про это в новостях.

«Мама будет волноваться», – Вику будто вышибло на двенадцать лет назад, когда она стояла в травмпункте с подозрением на перелом ноги и с жуткой болью, облокачиваясь о стену в коридоре, потому что все стулья были заняты пожилыми людьми, а ее муж пытался сбежать от нее, чтобы положить денег на телефон и позвонить маме, что они задерживаются на пару часов к ней на день рождения. «Мама будет волноваться!» Вика сжимала зубы, чтобы не сорваться от боли и обиды.

– Не переживайте, – жестко сказала она Матвею. – В новостях дадут телефон горячей линии МВД, и ваши родственники смогут позвонить и узнать, что с вами все в порядке. Ваши, – подчеркнула она. – К сожалению, не погибших девушек.

Матвей расплакался еще сильнее. Вика, пытаясь справиться с раздражением, произнесла:

– Посидите немного, успокойтесь. Я к вам еще подойду.

Не глядя на Пантелея, она быстро вылезла из палатки.

На улице чуть посветлело, дождь почти прекратился, осталась только мелкая изморось. Вика сделала несколько глубоких вдохов. В голове шумело: «Как же все это бесит! Бесит! Этот дождь, эта мокрота и холодный ветер. Я не хочу здесь сейчас быть! Я хочу домой! Я хочу в Питер!» Голос разума в голове произнес: «Ты думаешь, там не будет холодного ветра и дождя? Ты думаешь, ты будешь там счастлива?»

– Виктория Павловна, – Вика оглянулась, услышав свое имя, и увидела подошедшую к ней женщину примерно одного с нею возраста. Ее красивое лицо было несколько испорчено морщинками и легкой припухлостью. То ли из-за бессонной ночи, то ли из-за периодического злоупотребления алкоголем. Крашеные в светлый тон волосы до плеч с темными корнями были небрежно заколоты крабом, а в глазах замерло напряжение вперемешку со страхом. – Я Александра Соломатина, мне сказали, что нас отпустят только после общения с вами. Можно уже нам поговорить? Я все расскажу, очень хочу позвонить сыну и уехать, наконец, отсюда.

Месяц назад. Петрозаводск

– Данечка, вставай! – Александра наклонилась к кровати, пытаясь растолкать сына. Голова нещадно болела. Меньше всего ей хотелось сейчас садиться в свой старенький «матиз» и везти ребенка в школу. Интересно, если ее остановят и заставят подуть в трубочку, прибор покажет наличие алкоголя? Хорошо хоть сегодня работать во вторую смену, сможет после вчерашнего отоспаться дома.

Даня чуть повернулся и, не раскрывая глаз, попытался забраться с головой под одеяло. Из-под подушки торчали лишь его кудрявые золотистые волосы, такие же, какие были и у самой Александры в детстве. Сейчас, чтобы оставаться блондинкой, ей приходилось постоянно краситься, а непонятные завитки ее бесили, из-за чего она каждое утро тратила уйму времени, чтобы выпрямить их после мытья головы.

– Данечка, солнышко, ты не успеешь позавтракать, надо вставать, – повторила она.

– Не хочу! – донеслось из-под одеяла.

– А ну, быстро вставай, я кому сказала! – заорала Александра, стягивая одеяло с мальчика и буквально скидывая его с кровати. Даня вцепился в спинку и начал орать, пытаясь оттолкнуть ее ногами.

– Ах ты дрянь мелкая, еще пинаешься! Вставай, кому я говорю, – еще сильнее крикнула Александра и ударила мальчика по плечу. Головой она понимала, что так делать нельзя, что нужно себя контролировать. Дане уже девять лет, и скоро она просто не сможет с ним справляться физически. Но сейчас ей не хотелось ничего – только побыстрее стащить его с кровати, отвезти в школу и хоть немного отдохнуть. А еще куда-то выплеснуть накопившуюся злость. Александра вновь ударила мальчика, на этот раз по затылку. Так получилось, что в этот момент он чуть приподнял голову и вдобавок стукнулся о спинку кровати. Даня отпустил руки и схватился за затылок.

– Аа, больно, – закричал сын, а на глазах мгновенно выступили слезы.