Страница 44 из 163
Эмия вздохнул, вновь перепроверяя ритуальный круг. Все должно быть идеально, прежде чем приступить к первому опыту нового этапа.
Сейчас он был как никогда близок к нахождению выхода из безвыходного положения.
— Пути назад нет, — нервно хохотнул он, прикусив губу и подходя к клеткам, в которых когда-то находились животные. Сейчас же, в них лежали несколько десятков человек разной степени потрепанности, возраста и пола. Все они спали глубоким, почти коматозным сном, что снижало потребление организмом питательных веществ, позволяя хранить тела достаточно долго, чтобы успеть провести все нужные исследования.
Барьер вокруг лаборатории не должен был впускать абсолютно никого, и даже если сюда с того света заявится отец и потребует открыть двери, Широ этого не сделает.
Знакомство с Райгой — дедушкой Тайги и по совместительству главой местной якудзы, принесло свои плоды. Пусть старик не любил ни рабство, ни продажу органов, ни наркотики, но связи с теми, кто этим занимался, имел. Потому, лёгкий гипноз с последующей амнезией расставили все по своим местам, и Широ получил номерок нужного человечка, поставляющего людей всем, кто попросит: от борделей, до подпольных клиник.
Очередной гипноз и громилы под покровом ночи и барьера привозят нужных подопытных, даже с запасом, после чего исчезают вместе со своим боссом в пасти его демонической гончей, которая в тот день знатно переела. Было нелегко принять решение избавиться от такой выгодной и не задающей лишних вопросов группировки, но их слишком близко расположенная к родному городу база теребила паранойю. А вдруг что?! И если за Сакуру с Илией он хоть и волновался, но не так чтобы сильно, все же они обученные маги, то Тайга была простым человеком, не знающим темной стороны мира.
Да и придут на их смену другие, ведь свято место пусто не бывает.
Но не это сейчас важно…
Широ положил тело первого подопытного в круг, разминая пальцы и откупоривая флакон с мутагеном.
Плоть привычно забугрилась, изменилась, разжижилась, превратившись в идеальную смесь для превращений и последующих изменений. Эмия взял под контроль эфирные потоки в теле, вырывая душу парнишки и привязывая ту к руническому кругу. Плавные движения вдоль меняющегося ежесекундно организма помогли стабилизировать процессы образования новых органов и восстановления тела, возращения его первичного — гуманоидного вида.
Но человек слишком сильно отличался от животных, особенно в духовном плане. И если процесс модификации тела прошел как обычно, так же, как и возвращение души в тело с привязкой к оному, то пробуждение разума, успевшего из-за неполноценности умений самого Широ слегка деградировать в ментальном плане, требовало дополнительных затрат энергии. Да не абы какой, а жизненной, ведь являлась она нетоксичной и идеально подходила любому типу живого организма. Что нельзя было сказать об эфире, вызывающим чудовищные мутации и энергии хаоса, разрушающей структуру материи.
Магия вытягивания сущности, так любимая некромантами, пошла в ход. Эмия вытянул саму «жизнь» из тел двух подопытных, все еще находящихся в стазис-сне, как, впрочем, и остальные, и направил поток запасенной животворящей энергии в тело первого подопытного, продолжая контролировать процессы, происходящие в его организме. Разум уже был поврежден, и этого не изменить, но стабилизировать процесс он был способен, тормозя деградацию и возвращая некоторые потерянные функции.
Человек уподоблялся животному, теряя то, что делало его разумным, но все еще жил и вполне мог прожить долгие годы, ведь именно этого и добивался парень, меняя структуру его организма.
Случай же Илии был несколько иным, ведь связана проблема была не только с физическим носителем духа, но и самой душой. Потому, ему нужно было продолжать опыты, применяя больше способов манипуляций биомассой и духом, вытягивая из разума все соответствующие знания, подстраивая их под свои нужды и реалии, а так же не давая душе возможности пострадать и деградировать, сохраняя как знания, так и навыки с воспоминаниями формирующими личность.
Адская псина уже активно виляла хвостом, утаскивая три тела в свой уголок, ворон-фамильяр под потолком каркнул и спикировал к первой туше, принявшись ковырять клювом глазницу.
Широ записывал все пришедшие на ум выводы в дневник.
Новое тело заняло место в круге, как и пара запасных, полных «жизни».
Работа должна быть закончена.
***
— Я до сих пор понять не могу, — прикрыв глаза, стоял посреди коридора Широ, наблюдая, как вокруг носятся Сакура с Илией, — почему вы навели такой шорох? — в одну руку ему был вручен пакет с бенто, а в другую огромная сумка с вещами. — Я же и сам мог собраться!
— Так приятно видеть, как госпожа проявляет заботу к кому-то, — с серьезным лицом заметила Лизритт, как всегда не проявляя при нем и капли эмоций, хотя их тень можно было ощутить нутром. М-м-магия не иначе. Гомункулово колдунство.
В отличие от сестры, Селла обладала куда более яркими эмоциями, которые не забывала выплёскивать, за что иногда ловила задумчивые взгляды Эмии, размышляющего, чем бы ее стукнуть. Да посильнее. Но чего у нее было не отнять, так это любви к маленькой госпоже, которой она, как и сестра, посвятила жизнь.
— А вас я попрошу не ерничать, Селла, — предостерег уже открывшую рот девушку Широ, получая в ответ цык. — Вы так и не сказали, что же вас заставило так яростно собирать мои вещи? Школьная экскурсия в Мисаки не продлится больше недели… — он с тоской глянул на сумку, которую собрала Сакура на пару с Илией, накидав только важных в их понимании вещей, то есть кучу лишнего хлама.
— Неделя или нет, — строго припечатала бывшая Мато, уперев руки в бока и игнорируя шепот Селлы — «как настоящая жена», после которого стала краснеть, но обороты не поубавила. — Но вы пойдете и на горячие источники и на экскурсии по историческим местам, а в отеле может произойти все что угодно, поэтому мы и собрали дополнительной одежды.
— Так что не вредничай, братик, — в коридор вошла Илия, отказавшаяся от помощи служанок в деле волочения тяжелого вещмешка. — И молча возьми эти вещи.
— Это… — пустым взором окинул пожитки на неделю парень, даже не зная как на них реагировать. Увы, самое подходящее определение — пиздец, здесь не подходило, слишком слабо описывая ситуацию в целом. — Нет-нет-нет и еще раз нет! — Широ скинул с себя куртку и, взяв сумки, потопал в свою комнату, тут же вывалив все на пол. — Зачем мне две куртки?
— А вдруг дождь или испачкаешь?
Широ молча держал в руке ненужную вещь, смотря немигающим взором на девушку, после чего не выдержал: — Сакура, дорогая моя, я там пробуду всего неделю. В центре бетонного города, живя в отеле при источниках. И если каким-то действительно магическим способом смогу запачкать что-либо, то отнесу это в чистку, и к утру мне принесут высушенное и отглаженное.
— Но если это произойдёт с утра? В обед?
— Илия, — перевел он полный противоречивых эмоций взгляд на сестру. — Нет, просто нет, — он начал сам собирать спортивную сумку не самого большого объема, спокойно весящую на одном плече. — Ни слова, — и тут же пресек возмущение двух особ, желающих быть слишком полезными.
Уже подходя к выходу, он обернулся для прощания.
— Не дуйтесь! — сцапал он гордо отвернувшуюся и пискнувшую Илию, которую задело то, что от всех потраченных ею усилий отказались, а ведь она помогала собирать сумки и готовить! Сакура последовала следом, уютно устроившись с другого бока. — Я бесконечно рад, что вы проявили такую инициативность и сами вызвались все сделать, но… немного перестарались. И еще, — на сей раз, он обратился к гомункулам, которые переехали окончательно к ним только сейчас, закончив обустройство особняка Айнцбернов за городом, и закончив окончательно все юридические проволочки. — Не помогайте им прибирать вещи в моей комнате.
Сейчас беловолосые и старшие копии Илии расположились в одной из комнат, взяв на себя обязанности горничных, поваров и черт знает кого еще, что не слишком понравилось Сакуре и, что удивительно, Илии, ведь они отбирали у них обеих работу, вынуждая придумывать новые способы коротать время. Тайга же… Отнеслась к этому слишком двояко, с одной стороны она хотела продолжать как можно чаще есть готовку Широ, в чем помогало отсутствие лишних дел типа уборки, а с другой, в доме было слишком много девушек и только один парень.