Страница 37 из 163
Рот Лисы был заткнут требовательным и слишком умелым для не знавшего женщины парня поцелуем. Ничего сказать она так и не смогла, застонав после прошедшей по телу волны удовольствия. Что он сделал, она так и не поняла, но открыв, наконец, глаза, осознала, что рубашка её была разорвана, а лиф расстегнут. Юбка лежала на полу, оставляя белье неприкрытым.
Как подобное произошло за те мгновения, что она ощущала удовольствие, девушка понять не могла, да и не дали ей осмыслить хоть что-то возобновившиеся ласки. Руки парня гуляли по ее телу, по-хозяйски нападая на те точки, которые доставлять удовольствие не должны были. Стон прорвался меж губ.
Аозаки хотела прекратить эту сладкую пытку, закончить происходящую сейчас ошибку, которая может окончиться очень и очень плохо для них обоих. Но стоило её ослабшим рукам, не слушающимся разума, опереться о его плечи, как все нутро ее пронзил импульс. Новый, сильный, поглощающий разум.
Выгнувшись дугой, Токо жадно хватала ртом воздух, не в силах больше что-либо противопоставить тяжело дышащему ей в шею Широ, с каждой секундой доставляющий удовольствие не только ей, но и себе.
Обвив его талию ногами, девушка уже не хотела отпускать рыжего ублюдка, пока тот не закончит свое надругательство, не завершит его с особой феерией эмоций. А что так произойдет, она не сомневалась, не после того, как он голыми руками заставил ее так сильно стонать.
Его движения становились все быстрее и глубже, он погружался в нее интенсивнее и интенсивнее, в ответ, она сжимала его своим нутром словно тисками, не желая, чтобы обжигающе-горячий стрежень покидал лоно даже на долю мгновения.
Сколько продолжалась эта пытка удовольствием, во время которой она кричала от экстаза, сколько раз тело ее содрогалось от сладостных судорог? Ей уже было плевать на все вокруг. Мир сжался до одной точки.
Точки, в которой были только он и она. Поцелуи стали дольше, глубже, танец языков заковыристее. Её пальцы зарылись в его густые рыжие волосы, держась за них так же сильно, как ноги за талию парня.
О, как она сейчас ненавидела его за то, что он взял ее силой, как была зла за каждое его движение, приносящее новую волну удовольствия, и как сильно презирала себя за то, что ей это нравилось. Каждый миг записывался в разуме, в памяти, остался в подсознании на всю жизнь, а возможно и куда дольше.
Ненависть, презрение к себе и рыжему ублюдку кружили голову, делая каждое его движение слаще и желаннее.
Широ разорвал влажный и глубокий поцелуй, заставляя её потянуться следом, в поисках продолжения, но парень лишь напрягся всем телом, уткнувшись ей в шею и содрогнувшись, изверг из себя горячую, словно магма жидкость, заполнившую лоно Аозаки до краев, вытекающую тонкими струями и стекающую по бедрам.
Она в очередной проклятый раз, содрогнулась от догнавшего ее следом оргазма, до крови прикусив свою губу. Широ, не покидая мягкого, приятного плена, перевернулся на спину, руками укладывая запыхавшуюся, глубоко дышащую девушку на себя, укладывая ту на грудь.
Токо не смогла сдержать свой гнев и удовольствие, укусив его шею, оставляя явственный след на коже. Каждое сокращение мышц, как ее, так и его тела, приводило к кратковременному томному вздоху, подавить который у нее не было ни сил, ни желания.
Так же, как и прибить наблюдающего за каждым ее действием парня, рисующего кончиками пальцев замысловатые фигуры на ее спине, спускаясь ниже, к бедрам. Она смотрела в его янтарные глаза своими рубинами, но не видела там и капли взыгравшей совести, особенно после надругания над ней. Ничего, кроме желания.
Он приподнялся, потянувшись к её губам, таким манящим и слегка алым. Его язык поддел капельку крови, текущую из оставленной ей же самой ранки. Краткий миг, всего один жест, но новая волна желания, забурлившая в его глазах, будоражила её.
Поцелуй. Медленный, обстоятельный, аккуратный, но все такой же глубокий.
Оторвавшись от Аозаки, Широ прошептал одними губами, почти беззвучно то, о чем она впредь будет вспоминать почти каждую ночь, отрицая и проклиная рыжего ублюдка, но не смея забыть.
Несколько толчков заставили семя сильнее потечь по бедрам, сильнее пачкая их кожу.
Она не давала ему ответа. Не давала согласия. Как не давала их в самом начале. Но ему это было не нужно.
Эмия взял все в свои руки и заставил её делать это. Хотя… Она была не против. Уже не против. Особенно после того что было.
Она ощутила запах их тел, пота и того, что сейчас плескалось в ее лоне. Запах будоражил, возбуждал. Токо открыла рот, сначала немного, едва касаясь губами головки, затем больше, даря нежный и невесомый поцелуй. С каждым мигом она распалялась все сильнее, слыша его приглушенное, хриплое дыхание и ощущая направляющую руку на голове.
Вверх-вниз. Стон. Её алые глаза смотрели только на него, наслаждаясь тем, что она смогла сделать это — заставить его ощутить то же, что получила она.
Это не походило на ту Токо, которую они оба знали. Все действия, совершаемые ей, выходили за рамки привычного.
Но они были не в том положении, чтобы думать. Лишь желания управляли ими. Желания плоти и духа.
Неожиданно для Лисы, Эмия надавил ей на затылок, требуя опуститься ниже, проглотить глубже, и она подчинилась. Минуту спустя, девушка могла ощутить на вкус то, что обжигало ее внутри, заполнило до краёв и заставляло содрогнуться в экстазе. Рука еще крепко держала её за длинные, шелковые, рыжие локоны, не давая отстраниться, требуя проглотить все без остатка. И уже после, когда все закончилось, Широ позволил вдохнуть полной грудью.
Он помог усталой, ненавидящей его, но в глубине души довольной и поддавшейся пороку, девушке лечь рядом с собой, прижимая ее хрупкую спину к своей груди, крепко держа руками.
Токо не сопротивлялась. Она уже сомневалась, что будет сопротивляться, если нечто подобное повторится вновь. Сомневалась в своих адекватности и рассудке.
Но одно она могла понять точно — вряд ли этот день кончится именно так, ведь рыкнувший Широ уже вошел в нее, опять смазывая вытекающими соками пенис, но не для того, о чем она подумала.
Головка скользнула меж ягодиц, его рука помогала найти проход и новый способ принести наслаждение. Медленно, неспешно, но неостановимо, он погружался все глубже, туда, где никто и никогда не был. Она застонала от дискомфорта, медленно переходящего в нечто приятное.
Широ укусил мочку ее уха, заставляя от неожиданности напрячься и сжать его ещё сильнее.
Он ничего не сказал, но поцелуй в затылок передал все эмоции, так же, как это делали его руки, делающие все, чтобы вновь заставить её пасть в пучины наслаждений, ощутить крупицу того, что когда-то ощущал он.
***
Проснувшись, Токо долго не могла понять, что же ей приснилось такого, что заставило так резко очнуться. Но тянущие ощущения и лёгкий дискомфорт ниже пояса, не говоря о странном привкусе во рту и напряжённой челюсти, заставили ее вспомнить. Все. Абсолютно.
Наконец она почувствовала мерное дыхание на своей шее и сильные руки, обвивающие талию, твердую грудь, дарующую ощущение защиты и… что-то, до сих пор находящееся внутри неё, меж ягодиц.
Не сон. Все не сон. И даже не близко не морок.
Но плохо ли это? Спросила она себя, уже зная ответ.
Нет. И не будет. Ей понравился этот опыт, повторить который она будет только рада.
Слегка поерзав, устраиваясь поудобнее для повторного погружения в царство Морфея, Аозаки невольно привела в боевое положение находящий в ней прибор, налившийся кровью и заполнивший ее нутро.
«Я случайно» — уверяла она себя, продолжая ерзать, в надежде, что её вчерашний насильник проснется и вновь повторит свой подвиг.
И он не подвел.
Глава 14.
— Так, — хекнув, поднял полную кастрюлю Широ, обхватив ручки тряпками, чтобы не обжечься. — Теперь, — сдвинув крышку чуть вбок, наклонил тару к раковине, выливая кипящую жидкость, в находящуюся там миску, — выливаем бульон, он нам понадобится позже.