Дурное начало

Девушка лежала на траве, но поза больше соответствовала человеку, прилегшему отдохнуть, чем жертве жестокой битвы. Обнаженный торс накрывала лежащая поперек походная роба Алима. Резонируя с этим открытием сбоку донесся знакомый голос эльфа.

— С возвращением в этот бренный мир. Признаюсь… Ты меня напугала. Нет, впечатлила тоже. Но… В основном напугала.

Скосив глаза, так как малейший поворот головы вызывал дурноту, девушка обнаружила фигуру мага в паре метров справа. Мужчина смотрел вдаль, но по лицу исподволь расползалась легкая улыбка облегчения. Девушка снова перевела глаза на небосвод и фыркнула. Но вышло не больно убедительно даже для неё самой. Хриплый осипший голос вымолвил.

— Воды…

— Конечно.

Алим поднялся, отошел на пару шагов и вернулся с ковшом теплой воды, которую бережно влил в страдающую девушку, жадно припавшую к источнику влаги.

— Ещё?

— Нет…. Пока нет. Долго?

— Сейчас полдень.

— Хм…

Снова усевшись рядом и почесав переносицу, эльф неуверенно взмахнул рукой и спросил.

— Это… Была удивительная магия. Безусловно — мрачная сторона искусства. Тем не менее. Задумка — отдавала безумием. И стала гораздо безумнее, когда увидел ту в действии. Твой… Неоднозначный опыт общения с представителями Ордена подсказал тактику сражения?

Облизнув пересохшие губы, чародейка набрала полную грудь воздуха и медленно выдохнула. Несмотря на боль, дышалось легко.

— Общение. Чудное определение. Да… Сильные воины, умелые, умудренные опытом охотники хасиндов справедливо ведьм величают — обманщицами, с небом играющими. Южный комплимент. Вполне уместный для тех, кто без оружия могучего зверя не только за десятки шагов, но даже вне поля зрения убить способен. Храмовники для нас враг не просто так придуманный. Особенно когда в крови тех лириум кипит. «Кара» — лишь наиболее заметный козырь, как пятна на шкуре барса. А спрятанные когти, что истинно опасны — «Чистота», так ту громко величают. Пространство вокруг воинов, в котором магия распадается, теряя силу тем вернее, чем больший у тех потенциал. Потому, по материнским рассказам, могучие отступники против охотников, по следу пущенных, не опаснее котят. Однако, как то «общение» показало, секрет Храмовников прост — удивительная сила внутри собственных тел воинов не действует.

Мужчина пораженно запустил руку в волосы. Сопоставив известные тому факты с услышанным, тот бросил на девушку недоуменный взгляд и тихо произнес.

— Невероятно. Так вот почему… Понятно. Прикосновения выступали проводником.

Последовало короткое молчание, после которого Алим выдвинул новый вопрос.

— Все встает на места. Но не буду скрывать, даже имей твои знания и опыт — на такую тактику бы не решился. Однако, один вопрос мне не дает покоя. Зачем, бездна, ты разделась?!

Выдержав паузу, Морриган, поддерживая вполне серьезный тон, ответила.

— Собственную одежду люблю. Не хотелось, чтобы ту изрубили. Хотя штаны все-таки продырявили. Надо было и те снять.

Эльф прыснул, замер, покраснев лицом. Но спустя мгновение расхохотался в полную силу, смахивая выступившие слезы. Отсмеявшись, мужчина вздохнул и подытожил.

— Это удивительно логично. В свете остального. И смешно. Очень. Хотя момент к смеху и не располагает.

— Что с остальными?

— Если говорить о связанных с тобою заклинанием. Первым сознание потерял юный Карвер. Бедная Лелиана продержалась чуть дольше и лишилась чувств так и не издав ни звука.

— Бедная? Это нотки заботы и уважения прозвучали?

Эльф откашлялся и продолжил рассказ, проигнорировав вопрос.

— О юноше хлопотала его девушка. Искреннее и заботливое создание. К счастью — тот очнулся с восходом и, несмотря на очень плачевный вид, отправился помогать сестре. Лелиана… До сих пор без сознания. Врачеватель из меня паршивый, но дыхание ровное и кроме истощения — не вижу пока иных поводов для беспокойства. Ну или стараюсь их не икать. В конечном счете эта магия предназначается для убийств. Бетани…

Алим протер ладонями лицо и устало выдохнул ища слова, дабы сформулировать гнетущую новость. Но прежде чем мужчина собрался с духом, факты озвучила собеседница, пришедшая к нужным выводам самостоятельно.

— Мать этого семейства — мертва. Об этом догадаться можно было. Но надежда такова, что взор лучше врага застилает. Лошади?

— Да… Один скакун больше не сможет нестись в карьер. Легкие надорваны. Храмовники не щадили животных, чтобы добраться сюда побыстрее. По описанию дороги Карвером, путь из Лотеринга отнял у тех минут двадцать. Даже если те не спешили в поселении, на все непотребства на ферме у тех осталось больше часа.

Морриган поморщилась и уточнила.

— Эву?

— Лидер этой тройки. Черноволосый.

— Нет худа без добра.

— Как посмотреть… Как посмотреть…

— Ты жив. Они живы. Не ной. Встать помоги.

Эльф с готовностью протянул руку и девушка, крепко ухватившись, со стоном поднялась сначала на колени, затем на ноги. Не стесняясь слабости, та ухватила мага за плечо, чтобы немедля не завалится на бок. Но спустя минуту хриплых вдохов смогла ровно стоять только с небольшой поддержкой. Вновь не проявляя ни капли стеснения чародейка отдала мужчине его предмет одежды. Немедленно открылся великолепный вид на женский бюст, плоский, едва очерченный мышцами живот и плечи, совмещающие в себе женскую деликатность и силу развитого тела. На этот раз Алим не покраснел. Скользнув мимолетным взглядом по изящным линиям, тот просто молча отвернулся.

Проверяя места, где острый металл клинков прошел сквозь плоть, Морриган обнаружила только едва приметную бледную полосу на боку, куда пришелся последний удар.

— Одна из черт в тебе, что пожалуй не надоедает — смесь достоинства и воспитания неким удивительным образом совершеннолетие сумевшие пережить. С учетом ума и прочего — это уникальности придает. Но на манеры не будем время тратить.

Вскинув брови и обернувшись через плечо, Алим обнаружил чародейку уже натягивающей поверх рубахи шерстяную накидку. Та бросила взгляд на лежащую поодаль бледную как смерть Лелиану и передернула плечами.

— Не ошибусь предположение сделав — ты против неё в качестве попутчицы возражений не имеешь? С учетом разговоров о видениях и Создателе. Тот факт принимая, что, как и я — она убивала, и что за антуражем улыбчивой «сестры» нечто сломанное скрывается. В противоречиях запутавшееся.

Маг внимательно посмотрел на лежащего человека. Не как на «тело». Но как на совокупность перечисленного спутницей. И медленно кивнул.

— Не вижу так глубоко. И не берусь спрашивать откуда подобные выводы. Озвучивая такое сама выглядишь подозрительнее некуда. Но ответ — да. Пусть идет. Говоря честно, считаю — даже если мы твердо скажем Лелиане «нет», та все равно может увязаться следом в силу собственных убеждений. Уж лучше слушать песни и рассказы под боком, чем ощущать ту спиной в качестве преследователя.

— И вновь эта черта. Удивительно. Помни — она перспективу выбора тебе сужает.

— Что?… Разве тут есть другие варианты? Постой… Нет, об убийстве не может даже речи идти!

Чародейка вздохнула и покачала головой.

— Зря за ум хвалю. Достаточно ногу сломать… Ногу… Ха. По пальцу на каждой ноге. И планы рыжей прахом обернуться. Ладно, все равно. Пойдем остальных найдем.

Взгляд девушки прошелся полукругом по окружающей местности. Неподалеку обнаружились три стянутых друг к другу тела в тяжелой броне. Каждое выглядело как недельный покойник. Кожа стала полупрозрачной, демонстрируя спрятанный под той рисунок темных вен. Плоть казалась задетой разложением. Глаза впали. Про себя Морриган поежилась, никак не демонстрируя снаружи отношения к результатам применения заклинания, знание о котором возникло в памяти из ниоткуда. Но по жестокой эффективности убийства результат выходил за рамки даже того репертуара, что свободно использовала мать. Анализируя новые воспоминания и рисунок рун девушка заранее четко представляла результат. Однако представлять одно… Наиболее неприятными являлись мысли о природе источника, откуда пришли воспоминания о мерзкой магии, обладавшей ровно одним предназначением — неумолимо и мучительно умертвить жертву. На светлой стороне присутствовало одно — практику та засчитала успешной.