Ведьмы в красном

Даже Рюрик, гвардеец, который был известен своей жизнерадостной природой, молча сидел с опущенными глазами, вгрызаясь в яблоко.

— Как будем развлекаться? — Улыбаясь, просила Селин, проходя через сидящих солдат, и вставая у костра. — По мне, вы все выглядите мрачно.

У нее не было еды, плащ был отброшен за плечи, чтобы руки оставались свободными. Амели не могла не почувствовать восхищение своей сестрой. У Селин было несколько недостатков, будучи слишком чувствительной для других, но иногда эта чувствительность могла быть полезна. Вероятно, последние несколько часов она чувствовала беспокойство мужчин еще более остро, чем Амели.

Разница заключалась в том, что Селин может что-то с этим сделать.

— Гвардеец Вултер, — сказала Селин, поворачиваясь к молодому человеку с морковно-рыжими волосами. — Я видела вас на рынке на прошлой неделе, пытающимся завоевать Эсмеральду, красивую дочь мясника, и я видела, что она оставила вас в сомнениях.

Несколько солдат перестали жевать и ухмыльнулись, когда лицо Вултера стало красным, как его волосы.

— Хотите знать, как вам привлечь её внимание в следующий раз? — Спросила Селин.

— Я хотел бы знать, — отозвался Рюрик, с полным ртом яблока.

Некоторые рассмеялись.

Стоя там, со сверкающими волосами от света костра, с темнотой позади нее, в красном плаще, отброшенным назад, Селин каждым дюймом выглядела красивой цыганской гадалкой.

— Вы хотите знать? — Осторожно спросила она Вултера, и он кратко кивнул.

Подойдя, Селин взял его за руку.

— О, очень многообещающе, — сказала она, глядя ему в ладонь. Она на самом деле не пыталась использовать свои способности и увидеть его будущее, но мужчины этого не знали. В течение пяти лет, до того, как проявилась ее истинная сила, Селин хорошо зарабатывала, притворяясь, что читает будущее. Она точно знала, что сказать и сделать.

— Отец Эсмеральды заставляет свою семью есть слишком много мяса, — объявила она, все еще глядя в ладонь Вултера. — Я вижу здесь, что в следующий раз, когда вы ее увидите, вы принесёте ей небольшую булочку с корицей и клубнику, которые она обожает, — и она будет очень приветлива и рада видеть вас. Ваши знаки внимания будут с радостью приняты.

Большинство мужчин теперь улыбались, Селин повернулась к солдату с серебром на висках.

— У вас есть вопрос. Я вижу это по вашему лицу.

Она был искусна в чтении лица. Она всегда это умела.

Солдат колебался, а затем сказал:

— Я хотел бы получить еще одного жеребенка от моей кобылы, Аспен, но она становится старше, и я не хочу ее потерять. Будет ли она в безопасности, если я попробую?

Это был более сложный вопрос. У Селин было много друзей в деревне, и она могла знать, что Эсмеральда питает слабость к коричным булочкам и клубнике. Однако, хотя эта новая задача была не такой забавной, как у Вултера, все люди у костра внимательно слушали,

заинтересованные ответом.

Селин не колебалась. Подойдя, она взяла руку мужчины и посмотрела на его ладонь, провела пальцем по центральной линии.

— Нет, вы мудры, раз обеспокоены. Я вижу ее в беде, если она снова родит. Если хотите сохранить ее в безопасности, вы не должны пробовать.

У Амели было ощущение, что это и есть ответ. Селин, когда сомневалась, обычно ошибалась по поводу безопасности, но она также сумела похвалить солдата за его мудрость и в то же время, вероятно, сказала ему то, что он хотел услышать.

Селин огляделась по кругу и снова улыбнулась.

— Кто следующий?

Амели перестала слушать и слегка повернула голову, пытаясь заглянуть себе за спину.

Яромир стоял вне круга сидящих мужчин, наблюдая за Селином с благодарностью на лице. Он не был дураком, и, должно быть, чувствовал нервозность людей, когда они разбивали лагерь.

Теперь Селин облегчила ситуацию.

Тем не менее, нежелательная волна несчастья захлестнула Амели.

По какой-то причине — и она понятия не имела, почему… она не хотела, чтобы Яромир плохо думал о ней. Это было против ее природы, чтобы объяснять или извиняться. За всю свою жизнь она несколько раз испытала это с Селином. Но Селин всегда прощала ее с большой теплотой.

Яромир не был человеком, известным своим теплом.

Тем не менее, не позволяя себе думать, Амели поднялась на ноги. Она не могла пойти в другой день, оставив всё так, как было.

Пробираясь за пределы круга, она почти отшатнулась, когда Яромир увидел, как она приближается, и выражение его лица стало каменным. Как бы она себя чувствовала, если бы попыталась объяснить всё себе, ее попытка что-нибудь изменила бы? Унижение было бы слишком большим.

Но она не могла остановиться.

— Яромир, … — пыталась она начать.

Он оглянулся на костер, и ее сердце сжалось.

— Я хотела… — заикалась она. — Я хотела сказать, что я не имел в виду то, что сказала в покоях князя Антона.

Он быстро повернул к ней голову, уронив взгляд ей на лицо.

— Мы с Селин росли в бедности, — бросилась она. — Мы должны были просить оплаты или торговаться за все, что мы сделали для других. То, что я сказала,… это просто вылетело. Я чувствовала себя загнанной в угол, а когда это происходит, я всегда говорю не то. Но я не это имела в виду. Я благодарна за все, что Антон сделал для нас, и я… Извини меня.

Вся твердость его лица исчезла, карие глаза стали мягкими.

— Не извиняйся. Ты знаешь, я жил как наемник когда-то, бедный и голодный, и эти шрамы никогда не заживают. Я должен был понять. Теперь ты здесь, и ты готова помочь. Давай больше не будем об этом говорить.

Амели недоверчиво моргнула. Она потянулась к кому-то, кроме Селин, и он вернулся. Он был добр. Она не знала, что сказать.

— Кроме того, — добавил он. — Это путешествие стоило того, чтобы увидеть тебя в этом платье.

— Ну, не привыкай! — Огрызнулась она, прежде чем смогла остановиться.

Он сверкнул улыбкой.

Она не вернула улыбку, но ей стало намного лучше.

* *

Селин продолжал развлекать мужчин, пока они не закончили ужин. Профессионально она не читала по руке, и, конечно, делала это не так, как надо, но она отлично опиралась на свои глубоко укоренившиеся навыки в умении читать лица и эмоции, и сегодня ее единственной целью было — отвлечь и помочь людям немного расслабиться в этом гнетущем лесу. И она преуспела. Оглянувшись, она увидела, что Амели разговаривает с Яромиром, и это зрелище порадовало ее. В этой поездке Яромир был немного безразличным, и независимо от того,