Страница 39 из 45
Сардар приближается к кровати, осторожно опускается на её край. У меня сердце сжимается от нежности, когда я вижу, с каким теплом он смотрит на малыша, как бережно удерживает его крохотное тельце в своих больших сильных руках.
Как нянчится с ним при малейшей возможности, вот как сейчас утром, давая мне подольше поспать.
– Мы голодны, – произносит низким голосом с хрипотцой, жадно шаря по мне наглыми глазами.
– Уже? – приподнимаю бровь, веду кончиками пальцев вдоль кромки тонкого кружева сорочки, прикрывающей грудь. Прекрасно понимаю, голод какого рода имеет в виду лично он.
Рулэнд активнее машет ручонками, требуя немедленного контакта со мной.
– А как же, – Сардар выкладывает его на животик и подставляет ему под ножки ладонь в виде опоры. Предлагает тому поработать и самому добраться до еды. Ну-ну.
Вот только кто-то, кажется, не в настроении сейчас учиться ползать и сразу начинает капризничать. Нижняя губка Рулэнда жалобно подрагивает.
– Нет, нет, мамочка тут, – тяну к нему руки и принимаю в свои объятия.
Устраиваюсь поудобнее на подушках, приспускаю бретельку сорочки, высвобождаю тугую грудь, которую наутро распирает от молока.
Спустя пару секунд раздаётся довольное сопение и причмокивание Рулэнда. Убедившись, что у сына всё отлично, поворачиваю голову.
Сардар развалился, опираясь локтем на кровать, и наблюдает за нами. На его губах блуждает загадочная улыбка, лицо расслаблено и словно освещено внутренним светом, и даже вертикальная складка между бровей разгладилась.
Солнечные лучи играют в угольно-чёрных волосах дракона, и я вдруг поддаюсь внутреннему порыву, тяну к нему руку, чтобы коснуться, зарыться кончиками пальцев в его жёсткие волосы, слегка растрёпанные после сна.
Не успеваю сделать это, потому что реакция дракона молниеносна. Сардар перехватывает мою руку, разворачивает её ладонью вверх и накрывает губами тыльную сторону запястья.
– Смотрел бы и смотрел на вас.
Изловчившись, высвобождаю руку и касаюсь ладонью его лица. Сардар чуть наклоняет голову и трётся щекой. Тихо смеюсь:
– Щекотно! Колючий с утра!
Смотрим друга на друга, понимая без слов. Ловлю себя на мысли, что я тоже хочу запечатлеть этот момент в вечности, хочу, чтобы он не заканчивался, потому что мне сказочно хорошо сейчас. Так хорошо, что даже страшно. Разве так бывает?
– Смотри сколько хочешь, – шепчу в ответ.
Сардар подмигивает, вздыхает и встаёт. Проходит к шкафу с одеждой в углу комнаты, набрасывает на плечи свежую белую рубашку.
– Я должен уехать, Лана.
– Что? Куда? Зачем? – я даже приподнимаюсь над подушками.
– Столько вопросов!
Он ещё шутить умудряется!
– Я имею право знать, куда едет мой муж!
Внутри всё сжимается в тревожный комок и неприятно колет острым беспокойством, которое я тут же гоню прочь. Просто… с той нашей первой ночи мы больше не разлучались.
На следующее же утро Сардар приказал принести кроватку Рулэнда в свои покои. И я так и осталась там. Сама не заметила, как привыкла, прикипела, проросла в него.
С его постоянной молчаливой заботой, помощью, нежностью он стал необходим, как воздух. Прошёл какой-то месяц, а я уже жизни не мыслю без него.
– Имеешь, – он оказывается рядом, нависает надо мной.
Приподнимает за подбородок. Я и сама с готовностью тянусь к нему, приоткрываю губы, закрываю глаза, плавлюсь в ласкающем требовательном поцелуе.
– На границе неспокойно, – бормочет между поцелуями.
– Опять разломы? – я внутренне напрягаюсь, тревожное предчувствие растёт.
У Бладрии самая сильная армия. Ни один безумец не решится бросить ей вызов. Никто, кроме монстров из Бездны, будь они прокляты!
– Похоже на то. Я должен кое-что проверить.
Сардар отстраняется, по его лицу пробегает тень.
– Что-то не так? Ты не договариваешь.
– Не забивай голову, – улыбается, но улыбка выходит какой-то нервной. – Хорошенько заботься о нашем сыне. Вернусь – всё-всё у него расспрошу, имей в виду.
– Сардар! – окрикиваю его уже в дверях. Он замирает. Оборачивается.
А я поддаюсь какому-то внутреннему порыву. Внутри несётся лавина, я вдруг чувствую, что обязана сказать это здесь и сейчас, и меня прорывает:
– Я люблю тебя!
Даже с расстояния вижу, как зрачки дракона расширяются в удивлении, как раздуваются ноздри, дёргается кадык, после чего Сардар кивает и выходит прочь.
Что, если – навсегда?
Опускаю глаза, поглаживаю мягкий пушок волос Рулэнда и гоню от себя глупые страхи о том, что видела его в последний раз.
На следующий день после отъезда Сардара я кормлю сына. Выглядываю в окно: небо хмурится, сгущаются сизые тучи. Оборачиваюсь к Олии:
– Хорошо бы успеть погулять до дождя, только одевайтесь теплее!
– Конечно, миледи! – Олия радостно подхватывает Рулэнда на руки, уносит его к пеленальному столику и ласково с ним воркует. – Сейчас переоденемся и пойдём дышать свежим воздухом, чего нам ждать? Дождя? Дождь нам не нужен! Да? Не нууужен!
Смотрю на них, и так спокойно становится. Я лично просила за Олию, и Сардар не отказал, хотя и не был в восторге, потому как если не она подбросила отравленную сорочку, то кто? Выходит, виновного так и не нашли?
– Я вернусь часа через три – самое позднее, но постараюсь быстрее, – внимательно рассматриваю себя в зеркале, разглаживаю складки серебристой парчи в меру закрытого платья.
– Не беспокойтесь, госпожа! Делайте спокойно все свои дела, а мы будем делать свои, дыа, мой маленький господин?
– Сегодня важный день, приёмка работ и принятие отчётности. Если всё пройдёт хорошо, то уже завтра состоится торжественное открытие обновлённого здания приюта и десятки сирот вернутся в новый дом, сухой, чистый и сытый. Туда, где их будут любить, где дадут профессию, которая сможет не только их прокормить, но и позволит трудиться и процветать на благо Бладрии.
За последний месяц я успела не только заново обрести любовь и заботу, но и найти способ делиться ими с тем, кто особенно в этом нуждался. Как-то раз мне в руки попало прошение с просьбой о помощи ветхому зданию сиротского приюта, а дальше всё как в тумане.
Поездка, знакомство с директором, согласование срочной реконструкции здания, увеличение статьи расходов на социальные нужды в бюджете.
Всё то, до чего раньше ни у кого не доходили руки, сейчас сдвинулось с мёртвой точки. Сардар наблюдал за моей активностью без излишнего энтузиазма, но ни разу не отказал в просьбе и не мешал.
– Я рада, миледи, что такой шанс даётся детям без дара, ведь им особенно нелегко во взрослой жизни! Когда они вырастут, то будут очень вам благодарны!
Улыбаюсь своему отражению. Ещё многое нужно сделать: составить социальный реестр нуждающихся, назначить им пособия. Отстроить свой собственный университет по примеру Академии Драконов, чтобы юноши и девушки овладевали самой разной магией. Возможно, это поможет снизить негласную, но повсеместную популярность тёмной магии здесь. Да, многое ещё впереди, но начало положено.
Благодарно улыбаюсь Олии, подхватываю шёлковую сумочку. Целую пушистую макушку Рулэнда, пахнущую молоком:
– Всё, побежала!
– Прекрасного вам дня, миледи!
В составе специальной комиссии из числа благотворителей и помощника казначея осматриваем отремонтированное двухэтажное здание приюта, которое сейчас не узнать. Гладкие оштукатуренные стены, просторные классные комнаты, наполненные светом, тёплые спальни, добротные столы и лавки в обеденном зале.
Всё хорошо, на первый взгляд, но я чувствую себя словно на иголках. С момента отъезда Сардара внутри будто тревожный рой пчёл поселился, и с каждым часом он разрастается.
Успокаиваю себя тем, что это всего лишь нервы. Благодарю всех за отличную работу, заверяю директора приюта, что завтра непременно буду на торжественном открытии. Нужно будет подготовить речь? Сделаем.
Когда в окружении охраны иду к экипажу, со стороны доносятся приветственные крики: