Больше, чем друзья

После того, как я выхожу из ванной, Бекка, моя соседка по комнате, протягивает мне бутылку воды:

— Ты уверена, что с тобой все в порядке?

Я отвинчиваю крышку и делаю глоток воды:

— Не беспокойся обо мне. У меня слабый желудок. Я к этому привыкла.

— Да, но в последнее время тебе часто плохо. Может, у тебя аллергия на глютен.

— Целиакия (прим. болезнь, которая развивается у лиц предрасположенных к непереносимости глютена)? Не-а, сомневаюсь, — я плюхаюсь на кровать и смотрю на Бекку, все еще чувствуя тошноту в желудке. — Это пройдет.

— Если бы это длилось несколько дней, я бы сказала, что все в порядке, но прошла по меньшей мере неделя, как ты выблёвываешь почти каждый прием пищи.

— Не могли бы ты передать мне мой учебник? — я указываю на книгу по деловой этике, которую мне нужно прочитать, если я все еще хочу получить диплом с отличием.

Бекка кладёт его на кровать рядом со мной и садится:

— Тебе нужно обратиться к врачу. Позволь мне записать тебя, а пока перестань есть так много продуктов с содержанием глютена. С тех пор как наш сезон закончился, ты съедаешь тонну углеводов.

— Я сегодня даже ничего не ела.

Она придвигается ближе ко мне и изучает мое лицо:

— Пожалуйста, сходи. Тебе нужно сдать анализы, чтобы понять, происходит ли с тобой что-то серьезное. Рвота при приеме большинства блюд не является здоровой или нормальной. У моей сестры целиакия. Это может быть болезненно и отстойно, если её не лечить.

— Все, что мне нужно сделать, это перестать есть глютен, — говорю я ей, открывая учебник у себя на коленях. — Ну вот и всё, проблема решена.

— Перестань быть такой упрямой и сходи к врачу. Тебе лучше узнать об этом сейчас, чтобы ты могла уберечь себя от болезней на всю оставшуюся жизнь.

— Спасибо, мамочка, — говорю я с улыбкой и подмигиваю.

— Эй, делай, что хочешь. Я говорю по опыту со своей сестрой. Будет только хуже, если ты не сдашь анализы.

Я беру с кровати свой телефон и набираю номер медицинского центра в кампусе. Через пять минут у меня назначена встреча на конец недели. Это достаточно удовлетворяет Бекку, чтобы мы могли вернуться к работе.

Она хватает свои книги, ручки и блокноты и разбрасывает их по полу между нашими двумя односпальными кроватями. Мы живем в одной комнате с первого курса. Университет объединил девочек из женской хоккейной команды, и с тех пор, как я попросила Бекку в соседки, а она меня, мы вместе. Она потрясающая хоккеистка и прикрывала меня с тех пор, как мы были детьми.

Я опускаю взгляд на практический тест, засунутый в мою тетрадь:

— Хорошо, так какой ответ ты получила на первый вопрос?

Она покусывает кончик ручки и смотрит на меня так, словно озадачена:

— Я не ответила на него.

Я наклоняюсь в сторону, хватаю свою подушку и бросаю ей в голову:

— Ты самый худший партнер по учебе на свете.

— Эй, — кричит Бекка, вскидывая руки в воздух. — Я не знала ответа.

— Учитывая, что это самый простой вопрос во всем тесте, это пугает.

— Ну, умница-разумница, мы все не можем быть идеальными.

Я смеюсь:

— Я далека от совершенства. Я так сильно облажалась, что даже не знаю, как это исправить.

— С Дином? — она придвигается ближе ко мне и роняет ручку в свою тетрадь. — Ты так и не сказала мне, что между вами двумя происходит. Он вел себя так же странно, как и ты.

Я пожимаю плечами и откидываюсь на кровать, опустошенная:

— Не знаю. Все очень сложно.

При мысли о нашем последнем разговоре мне снова хочется блевать. Моя вина и сожаление, вероятно, являются истинной причиной моего слабого желудка. Я никогда не могла справиться со стрессом.

— Он что-то сделал? Я могу надрать ему задницу, если хочешь.

Мы обе смеемся над ее глупостью.

— Даже не думай об этом, — предупреждаю я. — Дин ничего не сделал. Это я. Я облажалась.

— Ты сама собираешься мне рассказать, или мне придется вытягивать?

Расстроенная, я выпустила струю воздуха, сдувая волосы с лица:

— Мы переспали.

— В смысле, у тебя был секс с Дином? — ее глаза и рот расширяются от шока. — Да ладно. Вы наконец-то сделали это.

Я отворачиваюсь от нее, чтобы посмотреть в окно в дальнем углу нашей комнаты:

— Это было ошибкой.

— Серьезно? Как секс с Дином мог быть ошибкой? К настоящему времени весь универ, вероятно, видел его голым, и ты лучше меня знаешь, что он…

Я поднимаю руку, чтобы заставить ее замолчать:

— Пожалуйста, не заканчивай эту мысль. И да, он… Ну, он же Дин. Мы можем оставить эту тему?

Она дергает меня за плечо, заставляя посмотреть ей в глаза:

— Не могла бы ты, по крайней мере, сообщить мне некоторые подробности? Ох, секс с Дином Кроуфордом, должно быть, стоит на первом месте в списке желаний большинства девушек в этом кампусе.

— Ну я могу вычеркнуть это из своего, — я криво улыбаюсь ей, чтобы поднять настроение, хотя внутри чувствую себя дерьмово.

— Да ладно тебе, Кэт. Дай мне хоть каких-нибудь подробностей.

— Окей, — я закатываю глаза, глядя на Бекку. — Он был потрясающим.

— Что изменилось?

— Не сердись, но мы занимаемся сексом с прошлого года. Я попросила Дина лишить меня девственности, и он это сделал. Тот факт, что я не рассказала об этом ни одному из своих самых близких друзей, только доказывает, что у нас никогда бы ничего не получилось.

— Так, почему у вас, ребята, не может с ничего получиться? Я не понимаю?

— Я отказываюсь быть его тайной подружкой. Думала, что смогу это сделать, но я хочу большего, чем то, что он может мне предложить. Дин хочет, чтобы я была его девушкой, но мои братья не должны об этом знать, так в чем смысл? У нас долгое время получалось вернуться к нормальной жизни, пока мне не пришлось спросить его, можем ли мы быть чем-то большим. Следующее утро изменило все, по крайней мере для меня. Когда реальность обрушилась на меня, и я поняла, что у нас никогда ничего не получится, я поняла, что мы должны вернуться к тому, чтобы быть друзьями.

— Но вы же даже больше не друзья. Так ведь? Ты избегаешь его большую часть времени, когда видишь его в кампусе, и игнорируешь его звонки.

— Думаю, мне нужно время. После того, что Дин сделал на следующий день, я уже не чувствую себя прежней.

— Не держи это в себе. Что он сделал?

— Он заставил меня залезть в его шкаф, пока разговаривал с Тео обо мне, как будто я был хоккейной зайкой. Это было ужасно. Пока я сидела на полу рядом с вонючей сумкой «Бауэр», до меня дошло, что мы совершили ошибку. Дин пытался доказать мне, что это не так, но я не разделяю его мнения.

— Но вы, ребят, дружите уже много лет, и он практически привязан к близнецам.

— Близнецы — еще одна причина, по которой это никогда не получится. Мои братья все эти годы доверяли ему присматривать за мной. Конечно, Дьюк всегда думал, что между Дином и мной было нечто большее, но близнецы так не считают.

— Итак, ты собираешься отрицать свои чувства к Дину из-за своих братьев? Для такой умной девушки ты ведешь себя как идиотка, Кэт. С Дином у тебя была бы распланирована вся твоя жизнь.

— Это еще одна причина, по которой мы не можем быть вместе. Мы выпускаемся на следующей неделе, а потом я уезжаю в Чикаго на стажировку. Дин вернется домой, чтобы помогать своей маме до драфта НХЛ. Мы не можем встречаться, когда живем в двух тысячах миль друг от друга.

— Ну, он ведь будет останавливаться в Чикаго на матчи, и я уверена, что вы, ребята, могли бы как-нибудь справиться на расстоянии.

— Моим родителям приходилось справляться с этим в течение многих лет. Еще до того, как моя мама заболела, Дьюк сказал, что ей было тяжело подолгу не видеть моего отца. Дьюк и Остин составляли ей компанию и помогали ухаживать за ней, когда она стала слишком больна, чтобы что-то делать самостоятельно. У моего отца не было выбора. Если он хотел иметь возможность позволить себе лечение, в котором нуждалась моя мама, он должен был сосредоточиться на своей карьере. Я не хочу оказаться в таком же положении.