Рубежье 2

Глава 8 Знакомое фото

Проверено на личном опыте: чем тщательнее к чему-то готовишься, тем меньше вероятность, что твои приготовления потом понадобятся. По пути в Щукинск я обдумывал, как пройдусь по магазинам, по рынку, поспрашиваю про новичков. Целую легенду о себе придумал — дескать, разругался с наставником, решил начать новую жизнь, а тут еще узнал про приятеля и поспешил его навестить. Позывного не знаю, адреса не успел уточнить, только и слышал, что проживает в Щукинске…

Однако ничего из придуманного мне не пригодилось. Первое, что увидел, оказавшись в городе, была доска с фотографиями. На пятой слева красовался Пашка.

На стенде не было заголовков типа: «Лучшие люди Щукинска» или «Их разыскивает полиция». Каждое фото просто было подписано именем с каким-то числом. Под Пашкиным значилось: «Пашек 400», под остальными карточками числа были четырехзначными.

— Парень! — окликнул проходящего мимо парнишку. — Не подскажешь, что это за фотогалерея?

— Новенький, что ли? — пренебрежительно спросил он.

Этот вопрос за последнее время явно вышел в лидеры и уступать свои позиции другим пока не собирался.

— В Рубежье недавно, — уточнил я формулировку. — В Щукинске — первый раз.

Он оценивающе осмотрел меня и сказал:

— Что дашь, если расскажу?

Да уж, парнишка оказался хваткий. Но и я не лыком шит:

— Ничего, могу и у других спросить. А вот работенка у меня для тебя имеется. Выполнишь — получишь пятьдесят упсов.

Глаза у подростка загорелись:

— И что делать надо?

— Город мне показать, просветить, чем тут народ промышляет, какие развлечения в ходу, где на постой можно остановиться. Я с некоторых пор подыскиваю себе нешумное место для житья. Берешься?

— А не обманешь?

Теперь я окинул его неприкрыто оценивающим взглядом и вынес свой вердикт:

— Тебя обманешь, как же! Самому бы последнего не лишиться.

Он ухмыльнулся — похоже, я несильно ошибся на его счет, и кивнул:

— Договорились. С чего начнем?

— Да хотя бы с этой самой доски, раз уж она мне на пути первой попалась.

Парнишка попался разговорчивый, и вскоре я узнал, что на доску помещают фото похищенных людоловами горожан, указывая под ними позывной и сумму выкупа. Он даже вспомнил, что на Пашека сумма уже дважды снижалась и стала близка к минимальной, после которой пленника могут просто отпустить посреди леса.

— А разве отпущенный не расскажет, где прячутся людоловы?

— Так они же не дураки — отведут его с закрытыми глазами подальше от своей базы. А тому после уже не до них станет — хоть бы живым выбраться из леса.

— То есть, невостребованных отправляют на погибель?

— Шанс выжить есть у каждого, — неопределенно буркнул он, пожав плечами.

— И как похищенных выкупают?

Через пару часов я знал о Щукинске почти все. Даже историю названия, которое город получил от речных хищников, иногда выползавших из воды и подбиравшихся к южным окраинам. Твари имели тело крокодила и голову щуки, питались рыбой и мелкими зверьками. У местных щукодилы являлись фирменным блюдом.

Мой гид, несмотря на юные годы, явно был тем еще прохвостом. Пару раз ловил его цепкий взгляд на моих карманах, а уж сведения он выдавал… Складывалось впечатление, что пацан посетил все местные злачные места и знал, к кому и с каким вопросом следует подходить.

— А тут у нас кинотеатр, — он показал высокое одноэтажное здание с афишами.

Разглядел на одной синего злодея и сразу вспомнил старую французскую комедию «Фантомас», но здешний фильм оказался про инопланетян. С трудом сумел отговорить «экскурсовода» от пересказа содержания этого киношедевра:

— Сам собираюсь сходить, поэтому лучше продолжай о городе.

Юный делец назвал кабак, в котором можно было найти посредников для переговоров с людоловами об освобождении похищенных. Схема такая: после оплаты некоего аванса пленника доставляли неподалеку от города, где и производился обмен несчастного на оговоренную посредством доски объявлений сумму.

— А как на это смотрят власти? — спросил напоследок.

— Никак — они не вмешиваются. Иногда заглядывают законники из Рубанска, и тогда фотки снимают на пару дней.

— С тобой приятно иметь дело. Ежели еще будет работа, могу обратиться?

— Почему нет? Где мы с тобой свиделись, запомнил?

— Провалов в памяти пока нет.

— Минут пять там подождешь, увидишь кого-нибудь из пацанов, спроси Гошу, я подойду.

— Гоша? — я сунул руку в карман и наобум вытащил три пластинки по полтиннику. — Держи, — отдал все. Наверное, хотелось показаться крутым перед пареньком.

— Тут больше, чем мы договаривались, — слегка удивился мой провожатый.

— Считай это чаевыми за работу и авансом на будущее.

Он немного помялся, разглядывая меня, затем спросил:

— Ты сейчас к посредникам?

— Скорее всего.

— Советую занять третий столик слева от входа. Не пожалеешь.

Расставшись с подростком, отправился в указанный кабак. Решил поторопиться, пока Пашку и впрямь не оставили где-нибудь посреди леса.

— Чего откушать изволите? — совсем молоденький официант оказался у моего, рекомендованного парнишкой столика, стоило занять место.

— Лапки щукодила без гарнира, — ответил, не задумываясь. По словам Гоши, эта фраза означала намерение вступить в переговоры с посредниками.

Лапки речного хищника, в отличие от остальных частей, были абсолютно несъедобными. Их всегда выбрасывали, но в этом заведении нашли применение если не им самим, то хотя бы наименованию.

— Что-то еще? — поинтересовался официант.

Дальше обычно заказывали нормальную еду, что я и сделал. Мелькнула мысль попросить бокальчик вина, но Семеныч предупредил, что два дня после элексира любые спирты в моем организме будут сгорать еще в пищеводе, так что кроме неприятного жжения и громкой отрыжки ждать нечего. И какой тогда смысл переводить алкоголь?

Осмотрелся в зале, насчитал чуть более двадцати посетителей. Были здесь и компании, и одиночки, вроде меня. Подозрительными казались все, поэтому не стал акцентировать внимания ни на ком конкретно, не за тем пришел.

Незнакомец с большими залысинами подсел за столик, когда я приступил к чаю:

— Ты заказывал лапки?

— Было дело.

— Кто интересует? — задал он вполне резонный вопрос.

— Некий Пашек.

— В курсе, что оплата наличными?

— Не проблема, — кивнул я.

— Сотню сейчас, остальные на месте.

— Когда обмен? — передал аванс.