Страница 17 из 19
Глава 6 Беспределье
Сегодня десятник зашел в комнату пленницы раньше обычного. Выглядел он словно кот, наевшийся дармовой сметаны. Еще и руки гадливо потирал:
— Думаю, некий Дмилыч уже на пути в Гринск, так что пора тебе собираться в дорогу. Хочу подготовить ему сюрприз в самых лучших романтических традициях. Надеюсь, ты не против?
Ларика даже не пыталась открыть рот, просто сидела на диванчике и смотрела перед собой. За короткое время заточения она получила достаточно «уроков», чтобы не нарушать установленные специально для нее правила. Одно из них запрещало говорить без разрешения Викта.
— Вот и славно. Все будет, как в сказке, — десятник криво усмехался, делясь планами. — Тебя в моем лице выкрал злодей и поместил в укромное место, а герой в лице Дмилыча должен туда явиться и освободить. Далее поцелуи, объятия и прочая трехомундия… Нравится?
Ларика не повелась на очередную провокацию. Даже не шелохнулась, продолжая изображать статую.
После того как девушка в сети вернулась в отряд, она получила несколько сообщений от Дмилыча и Кента. Понимала, что они направляются к Гринску прямо в ловушку Викта. И как бы ей ни хотелось, отговаривать не стала. Была уверена — ее не послушают, да и другая причина казалась ей весьма важной.
— Вот и отлично. Только сразу спешу огорчить: ничего подобного не будет. Не все сказки имеют счастливый конец. Точнее, счастливый для принца и его избранницы. А в моем варианте будущего у Дмилыча нет — слишком уж много он мне задолжал.
Ларика слушала уже не первую версию планируемой расправы над парнем, и все больше укреплялась в мнении, что убийца слегка тронулся умом на почве своей мести. Раньше окружающие были для него пустым местом, не стоящим внимания, а интерес представляли лишь те, кто заказывал, и те, кого заказывали.
— Если хочешь что-то сказать — говори, разрешаю.
— Он тебя все равно грохнет, как бы ты ни пыжился, — лишенным эмоций голосом произнесла она.
— Это почему же? — Десятник взял плеть со стола.
Ларика молчала.
— Отвечай, я приказываю.
Выполнять приказы также являлось обязательным правилом.
— Дмилыч воздает сторицей за содеянное зло. Ты пристрелил его приятеля и сам, насколько я знаю, потерял два возрождения. Убьешь меня — снова сдохнешь. И вряд ли один раз.
— Зачем мне тебя убивать? — оскалился Викт. — Наоборот, размещу в лучших хоромах Беспределья с надежной охраной из матерых монстров. Успеет тебя освободить — хорошо, проживете некоторое время. Ну, а на нет — и суда нет.
— Он тебя и без суда упокоит, — произнесла пленница и тут же получила удар плетью.
— Тебе слова не давали, дерьмо. Хватит и того, что уже было сказано. А теперь слушай внимательно. Через час мы выходим из города. Топаешь за мной, не отставая. Для бодрости сразу за городом хлебнешь ускорительную микстуру. Будешь противиться — вколю успокоительного и сам дотащу до места. А уж там ты даже не представляешь, что с тобой сделаю. Поняла меня? Кивни, если да.
Она кивнула.
Ларика тем утром, когда рассталась с Дмилычем, действительно заказала прогноз ведуну. Рулс сначала пытался ее отговорить от задуманного, но затем несколько раз просмотрел другие варианты и удрученно покачал головой. Вывод был нерадостный:
— Может ты и права, девонька. Как ни странно, но при других раскладах шансов выжить у твоего Дмилыча практически нет. Однако себя в таком случае ты подвергаешь еще большему риску.
Она предчувствовала нечто подобное, но не отступилась. Слишком тяжкими для нее оказались пережитые страдания, когда парень пропал из сети и долгое время не появлялся.
Сразу после приема заказа ведун заторопился, полагая, что нельзя терять ни минуты. Еще он предупредил, что Ларике нельзя выходить на связь ни с Дмилычем, ни с его знакомыми. Исключение она могла сделать лишь раз по приказу лютого врага парня.
В тот суматошный день ведун помог ей выбраться из Авдеевска, проводил до деревни с железнодорожной станцией и приказал оставаться там две недели. Он пообещал: если ничего не произойдет, сам явится и вернет её оплату — тусклую пирамидку. Или пятьдесят тысяч упсов — в эту сумму он оценил заказ в надежде, что клиентка откажется.
Двух недель ждать не пришлось. На третий день появился Викт и превратил жизнь девушки в ад.
Как ее доставили в Гринск, не помнила, поскольку находилась в бессознательном состоянии. Еще в деревне Ларика наговорила кучу гадостей пленителю, за что несколько раз была избита с особой жестокостью. Десятник заставил написать сообщение Дмилычу, и истязания прекратились, но ей озвучили список правил и наказания за их нарушение.
Преследуя только ей и ведуну известную цель, Ларика пока старалась соблюдать установленные правила.
Через час они вышли из дома, расположенного на окраине города. Она впервые увидела окрестности: насколько таких же сложенных из бревен небольших избушек. Дальше за ними виднелись многоквартирные кирпичные строения. Десятник повел ее не к ним.
— Стоять! — Возле опушки леса за городом Викт резко остановился, достал из кармана пузырек и протянул пленнице. — Пей! До дна.
Она выполнила приказ. В глазах потемнело, девушка едва устояла на ногах. Лишь через пару минут зрение прояснилось. Десятник все это время удерживал пленницу за плечи.
— Оклемалась? Теперь шагай за мной. Дистанция — три-пять шагов.
Викт нередко ходил в ближайший к Гринску поселок на территории Беспределья, а потому знал самые безопасные тропы. Таких дорожек было три: одна — для зимнего периода и две — для осени и лета. Весной прогулка из города к любому из поселений Беспределья заканчивалась потерей как минимум одной стадии возрождения.
Подобными знаниями мог похвастаться далеко не каждый старожил здешних мест. Десятник, отбывая в свое время восьмилетний срок, последний год посвятил изучению приграничных мест Беспределья. Он еще тогда задумался о надежном убежище, где сможет чувствовать себя недосягаемым для правоохранителей.
Правда, определение «самая безопасная» совершенно не значило, что по тропинке можно было пройти, никого не встретив. Лишь при выверенной скорости движения, отвлекающих маневрах типа стрельбы и даже специальных остановках на месте для вызова пришельцев, шансы дойти из точки А в точку Б повышались до восьмидесяти процентов.