Дотянуться до небес

Пройдясь по улицам и оценив общую обстановку по городу, Брун пришла к неутешительному выводу. «Все очень и очень плохо» – идя по полупустой улице буркнула себе под нос женщина.

Обойдя лучшее заведение города по кругу, прикинув все возможные планы отступления и побега, женщина зашла внутрь таверны.

В нос ударил приятный запах жареного мяса и доброго свежесваренного пива, от чего желудок охотницы подал голос. Ловя на себе все не столь многочисленные взгляды местной фауны, женщина подошла к стойке.

– Чего изволит желанная в этих края гостья? Только скажите! – поклонившись, сказала женщина, успевшая оценить алый камень на рукояти клинка.

Женщина окинула таверну внимательным взглядом.

– Сейчас лучшую еду и выпивку, после подготовьте комнату на втором этаже, ту, что по центру и с видом на местные хибары, – женщина оценивающе пробежалась взглядом по сыну местной хозяйки, который сейчас в поте лица разносил выпивку и закуски. – Ещё горячую ванну мне в комнату и вон того мальчика, что за третьим столиком. Плачу золотом, – после чего она сняла кожаную перчатку и отсчитала из увесистой кошели несколько золотых. Монеты со звоном рухнули на барную стойку и спустя мгновение исчезли где-то в кармане благодарной за такую щедрость хозяйки.

– Как вам будет угодно, щедрая госпожа! – женщина откланялась и поспешила поднапрячь расслабившуюся прислугу.

***

– Местная правительница та ещё сучка, – прошипела Боки, поудобнее пристраиваясь в глубоком кресле своей новой резиденции.

– Не сотрясай воздух своей грязной речью. Ты же священнослужительница, – тяжело вздыхая напомнил пастырь, уставший терпеть сквернословие своей подчиненной.

– Малыш, я здесь и в этой рясе лишь затем, чтоб твоя сладкая попка в придачу со всем тем, что у тебя там между ног болтается, не оказалась в каком-нибудь местном борделе. Где тебя бы пороли и насиловали очень не хорошие тёти. Так что не заблуждайся на мой счет. Борец с демонами тут один, и это ты, а я для того, чтоб ты смог добраться до этих демонов живым.

Парень недовольно фыркнул, однако ничего не сказал. Погружаясь все глубже и глубже в показания свидетелей и ныне почивших воительниц святой инквизиции, его мысли были полностью направлены на то, чтоб распознать своего врага. Ведь демон демону рознь, и даже слабые сошки первых кругов ада, если к ним подойти с пренебрежением, могли устроить настоящую бойню. Не говоря уже о старших их братьях, что умели не только убивать, но и владели сознанием, и, судя по всему, с одним из таких демонов им и предстоит в ближайшее время столкнуться.

Глава 4 – Ламия

Златовласая Ламия, восседая на имперском троне, с задумчивым видом слушала доклад своей пажи, которая сейчас в мелких подробностях доносила о всех изменениях в характере и поведении парня. Сквернословие, непослушание, отрицание многих фактов и непринятие реалий мира. Это все было не свойственно тому мальчику, в которого она влюбилась. Жак – в переводе «следующий по стопам Бога». Это имя говорило само за себя, и раньше мальчик полностью ему соответствовал. Хоть для нее это было совершенно не важно, главное, что он теперь принадлежит ей и только ей. Будет вести себя хорошо – проведет остаток жизни в достоинстве и при титуле императора, а нет, собаку всегда можно загнать в подвал и посадить на цепь. Плевать как громко она будет гавкать. Ей нужна была лишь его внешность. Его черные, длинные волосы, плавные черты лица, свойственные лишь самым лучшим мужчинам этого мира, и яркие зеленые глаза, которые были главным достоянием дома «Черной реки». Красота столь редких мужчин, рожденных у «Возлеречья» было подспорьем для множество войн. «Однако в этот раз все обошлось куда меньшей кровью» – удивляясь тому, как все гладко прошло, вспоминала императрица.

Этот год для рода «Черной реки» выдался весьма и весьма скверный. Сильные дожди, проливающиеся с весны по осень, постоянные паводки от беснующейся реки и, как итог, практически полностью уничтоженный природой урожай. Им даже пришлось начать торговать с ушастыми, чтоб не помереть с голоду. Кровожадные соседские дома, которые были куда опасней потенциального врага – эльфов, тоже не спали, то и дело грабя обнищавшие крестьянские поселения и сжигая в бандитских налетах амбары с зерном и снедью. Но главной целью являлась крепость у русла реки «Матери», что давала начало другой реке – «Малой дочери». Это главное сокровище и являлось целью всех малых родов империи. Это место было стратегически важно как в военном ремесле, так и в торговом. Так как это был единственный мост, граничивший с эльфийскими землями. Кто контролировал его, тот имел плацдарм в обе стороны, а при разрешении имперского двора возможность торговать, которую так и не даровали дому «Черной реки». Субсидии на содержание войска от империи и новые торговые потоки могли озолотить будущего владельца твердыни.

Однако, «Возлеречье» было старым союзником её сестры и всей империи. Множество раз они выступали под стягом десятков прошлых императриц, что были до нее, и даже в самых сложных и безнадежных битвах храбрые и сильные девы выходили победительницами. Что и не позволяло в открытую выступить против былого союзника, если Львица не хотела поднять против себя всю «старую дворянскую гвардию». О силе рода, как и о «Речной покровительнице» – матери Жака, которая по праву считалась одной из сильнейших мечниц Запада, а так же о её союзницах лепетали многие. Однако, со смертью их покровительницы Астарты, сестры Ламии, которую та обезглавила в честном поединке за право воссесть на трон, позиции «речных» ослабли. Месяц за месяцем новая Императрица подбиралась к ним все ближе и ближе, подкупая союзников «Возлеречья» и демонстрируя максимальное дружелюбие. И в какой-то момент ей все же удалось обхитрить Старую воительницу.

На званый бал, устроенный императрицей в честь юбилея со дня сотворения империи, были приглашены многие, но не все. Для того чтобы Гамма – так звали мать Жака, и все её дочери чувствовали себя в безопасности, а из-за весьма наколенных отношений в связи с последними событиями, этого достигнуть было весьма сложно. Она созвала всех бывших союзниц «Рыбы», не забыв и о личной, преданной только ей самой, гвардии, что состояла из древних имперских родов, и одним ударом вырезала всех охмелевших «черно водных». «Кровавый балл» – кажется, так прозвали барды то событие. Из раздумий её вывел слегка нервный голос пажи, ожидавшей дальнейших указаний.

– А, ты ещё здесь… – небрежно бросила в сторону молодой девушки Львица. – Ну пойдем, посмотрим на нашего принца, действительно ли там все так плохо, – Императрица поправила ножны. Возвращения с того света вещь конечно хорошая, да вот только весьма специфичная. Частенько подземная нечисть цеплялась за души, что были на грани, а после пожирала, присваивая себе тело. Это дело стоило доверить инквизиции или церковникам. Но ей не хотелось доверять своё «сокровище» третьей стороне.

Олег валялся на кровати, во второй раз перечитывая здоровенную книгу с названием «Кодекс имперской гвардии», которую после ночной постановочной истерики ему все же соизволила принести «начальница охраны» – или доверенная Баронесса, приставленная к ему лично её императорским величием и ещё черт знает кем.

Вспоминая все названия и листая книгу, на которой было больше корявых картинок, чем текста, судя по всему для не очень образованных вельмож, Олег пытался подобрать понятие своему положению. Кто он для этих людей, для чего здесь, и почему каждый раз он в зеркале видит совершенно чужое лицо. Слуги боялись и рта открыть, то кивая, то просто убегая, если вдруг парень становился настойчивей в своих расспросах. Лишь одна Адра не боялась с ним говорить. Женщина, через ночь дежурившая за его дверями, всегда выделялась своей красноречивостью, повторяя фразы «передам Баронессе» и её любимое «не положено».

«Ну вот, если эта, как её там, королева, Баронесса или Императрица вновь придет, что я ей скажу, как я им представиться должен, да как их в обще различать-то, ну в конце концов…» – хлопнул себя по лицу мужчина, пытаясь успокоиться и вновь попытаться ухватиться глазами за мелкие детали и примечания, которыми пестрили корявые иллюстрации. Однако долго мозговой штурм не продлился. Суетливые служанки влетели в покои с ведрами воды и огромной бадьей, силком раздели Жака, не привыкшего к ухаживаниями такого рода, а после затолкали его в чан и принялись мылить, шаровать и вычесывать прямо в воде во все восемь рук, под одобрительным и явно заинтересованным взглядом стражницы-телохранителя.