Княжество Орловское

— Меньше недели назад Старший передал мне заказ, я сразу же отправился сюда.

— Меня каким образом вычислил?

— Так я пару дней наблюдал за всеми. Светловолосых тут немного. — ответил Иван. — Пару раз слышал, как тебя называли по имени.

— Не боялся, что тебя заметят?

— Плохо тут с безопасностью. Пожалуйста, позови кого-нибудь, я чувствую, как кровью истекаю.

— А ты наглый, — усмехнулся я. — Как старшего вашего зовут?

— Не знаю, — сделал самое честное выражение лица убийца.

— Врешь, — я слегка прижал меч к горлу. Выступила кровь.

— Я правда не знаю! Мы видимся с ним только когда получаю заказ и забираю оплату.

— Неправильный ответ, — клинок начал медленно вдавливаться в горло убийцы.

— Это правда! — в голосе мужчины прорезались панические нотки. — Всем известно, что слезы никого не сдают, потому что никто никого не знает.

— Слезы значит. Интересное название. Скажи хоть, сколько стоит моя жизнь?

— Двести орлов.

— Много это?

— Чуть выше обычной стоимости заказа.

— И тебя не смутило, что ты идешь убивать человека в интернате для одаренных?

— Мне сказали, что ты учишься только первый год. Проблем не должно было возникнуть. Я вообще не понимаю, как ты от выстрела ушел.

— А вот в это верю. Значит, какая сволочь меня заказала, ты не знаешь и больше ничего интересного сказать не можешь?

— Не убивай, — взмолился пленник.

— Подумаю, — ответил я и резким ударом эфеса вырубил неудачливого убийцу.

По идее этого индивидуума надо было отправить на встречу к Милосердной матери. Что если он каким-то образом вырвется на свободу и расскажет своему старшему о неудачном нападении и тогда за мной пошлют более профессионального киллера? Логика говорила — этого товарища надо кончать, но я не мог заставить себя убить связанного человека. К тому же, неясно, как на это отреагирует администрация интерната.

После секундного колебания, я все же оставил лежащего без сознания мужчину в живых и поспешил на поиски Леонида или любого другого наставника. Оружие, естественно прихватил с собой, но сложил от греха возле входной двери, прикрыв их по возможности травой, заодно и два «своих» ножа перепрятал.

Никогда мне не нравилась фраза: «на ловца и зверь бежит», но в моем случае она подходила отлично. Не успел я отдалиться от места силы на какое-либо значительное расстояние, как на меня вышел наставник с вопросом, какого хрена я без дела шатаюсь по территории интерната? Подозрения, что за всеми воспитанниками каким-то образом следят, получили очередное подтверждение, иначе как уже второй раз Леонид так быстро меня находит? Поставив мысленно зарубку обмозговать этот вопрос, я сходу выложил куратору свою проблему:

— На меня напали и хотели убить.

— Что за бред? Все ученики сейчас на занятиях, я это точно знаю.

— А я и не говорил, что это кто-то из наших. Убийца сказал, что он какая-то слеза или что-то в этом духе.

— Где он сейчас? Ты убежал от него? — тут же посерьезнел Леонид.

— Я его вырубил и связал. Лежит сейчас на полянке в месте силы.

— Идем. Подробности расскажешь потом. Очень надеюсь, что это просто глупый розыгрыш.

— Я бы и сам хотел, чтобы это оказалось лишь шуткой.

Леонид рванул с места, будто за ним гналась стая волков. Конечно же догнать его мне было не под силу. Не знаю, как у наставника связки не прорвались, но такой скорости от него я еще не видел.

В месте силы все оставалось как прежде. Связанный убийца лежал без сознания — все же приложился я по нему от души, а больше на территорию никто не проник. В этом Леонид убедился в первую очередь. Он прошелся по всей невеликой рощице, проверяя каждое дерево, и только после этого вернулся к неподвижному телу. Наставник аккуратно снял с груди мужчины пропитанную кровью повязку и удивленно глянул на меня:

— Глупый, наверное, вопрос, но это ты его так располосовал?

— Само как-то получилось, он сперва из арбалета выстрелил, вот он кстати, — я протянул Леониду прихваченное оружие, — а потом бросился на меня с кинжалом или мечом — не особо в этом разбираюсь.

— Какой-то косорукий тебе убийца достался. Надо его подлечить, а то кровью истечет. Сбегай пока за директором, и никому кроме него о случившемся не говори. Это важно!

— Чукча не дурак, — хмыкнул я под нос и отправился к выходу.

Да уж, новость о том, что в стенах интерната на курсанта напал наемный убийца, взбудоражит всех без исключения, а подобного не надо никому и мне в том числе. Незачем пацанам знать о моих делах.

Попасть к директору оказалось не так-то просто, на входе в административный корпус меня перехватил Алексей — куратор второй группы и долго выпытывал не заблудился ли я часом? К счастью, мне удалось убедить его, что дело не терпит отлагательств и меня прислал сюда лично наставник Леонид. В итоге мы вместе пришли к Макару Тимуровичу, после чего директор жестом отпустил Алексея.

— Даррелл, тебе не кажется, что мы последнее время слишком часто видимся? Что случилось?

— Наставник Леонид попросил вас срочно прийти в место силы.

— Срочно? Меня?

— Там лежит убийца, называющий себя слезой. — произнес я, надеясь, что необычное название сделает свое дело.

— На кого напали? — помрачнел Макар Тимурович.

— Так на меня, я там обычно по утрам занимался.

— Кровь на шее из-за этого?

— Да, — я дотронулся до уха, — Зацепило немного.

— Этого мне только не хватало, — тяжело вздохнул директор, поднимаясь с кресла. — Следуй за мной.

В отличии от Леонида, Макар Тимурович на бег не переходил, вышагивая по территории интерната как главнокомандующий на параде, но из-за его могучего роста скорость все равно оставалась не маленькой.

Пока мы добирались до связанного убийцы, я вкратце рассказал подробности утреннего происшествия. Заодно попытался узнать, почему пламя в центре поляны полыхало красным, но естественно, ответа не удостоился, дуй мол в библиотеку или к учителям.

Когда мы прибыли на место, Леонид уже привел в чувство моего пленника и что-то у него расспрашивал, но при виде директора переключил внимание на него.

Все дальнейшие действия происходили уже без моего участия. Макар Тимурович жестом отослал меня в сторону и начал о чем-то общаться с куратором, периодически кивая в сторону связанного человека. Как мне показалось, разговор шел на повышенных тонах, но разобрать слов я не мог. Для меня стало откровением, но оказывается, когда надо, директор умел говорить тихо.