Страница 52 из 71
Добравшись до первых траншей, безумный король перескочил их, даже не заметив препятствия, пробежал еще несколько метров, и уже готовился преодолеть очередной земляной вал, но в этот момент я активировал мины, и взрыв, предназначенный для уничтожения сотен врагов, убил всего лишь одного человека — Марцина Второго. Безумного короля, чей разум не выдержал испытания силой, дарованной изначальной магией. Его не спасли даже амулеты, которые, уверен, в изобилии висели на его тушке. Когда улеглась пыль, мы все увидели на краю одной из воронок истерзанное мертвое тело.
Как только всем стало ясно, что Марцин мертв, наши противники, наблюдавшие за самоубийственной атакой своего короля, поспешили убраться восвояси, понимая, что ничего хорошего им не светит.
Вот так, гибелью всего одного человека, закончилось это крайне странное военное вторжение.
— И что это было? — Маркус забрался на насыпь, откуда его сдуло взрывом, и удивленно смотрел, как уходят вражеские отряды. — Не, я слышал твои слова, мол этот малый немного головой поехал, но, чтобы настолько… Командир, а ты сам-то как? Нормально себя чувствуешь?
— Ой не знаю, свербит что-то на душе, хочется, знаешь, по полям бегать, людей с десяток порубить.
— Ты серьезно? — в голосе Маркуса послышалась тревога.
— Успокойся, все со мной нормально.
— Ну слава Милосердной матери, — выдохнул мужчина. — Что дальше? Здесь останемся или в столицу обратно поедем?
— Армия пусть тут останется. Сдается мне, что этот Марцин Второй далеко не единственный, кто захочет проверить север на прочность.
— А если на востоке полыхнет?
— Да где угодно может, — вздохнул я, — все дыры не закрыть, армия у нас небольшая, да и без меня она, по факту, бесполезна. Будем надеяться на поезда, в случае чего перебросим людей к столице, а дальше скорым темпом к месту драки.
— Добро, — кивнул Маркус, — мне здесь остаться?
— Обсуди это с Густафом, ты вроде как у него в подчинении находишься, вот как скажет, так и сделаешь. На вас хозяйственная часть, привыкайте работать вместе.
— Кстати про Густафа. Он с тобой кое-что обсудить хотел, но решил не расстраивать перед дракой — мало ли.
— Что случилось? — спросил я, выискивая глазами пожилого северянина.
— У нас проблемы с деньгами для выплаты жалования людям. Сообщение от Эдвина пришло — княжич для своей коронации вытащил из казны очень крупную сумму.
— Придурок, — в сердцах выпалил я.
Поведение Ивара мне напоминала очень расхожую фразу — «Пир во время чумы», раньше я думал, что подобные личности встречаются крайне редко, но оказалось, что идиотов хватает везде, в том числе и среди высшего дворянства. Невольно вспоминались истории о начале французской революции, когда власть была настолько далека от народа, что некоторые особы предлагали крестьянам есть пирожное, если им не хватает денег на хлеб. Не уверен, конечно, что все это правда, но нечто похожее происходило сейчас в княжестве Камерон. Ивару было глубоко плевать на войну, на скорый голод, на смерти офицеров. У него была одна цель — надеть корону, а все остальные проблемы пусть решают другие люди.
— В общем, Маркус, — обратился я к другу, — скажи, чтобы готовили поезд. Надо поговорить с княжичем, надеюсь, он меня услышит.
— Я тоже, — скептически усмехнулся Лоренсон.
На следующий день я в сопровождении Айвина прибыл в Бертфоссен. Северянин к роли моего начальника охраны отнесся со всей серьезностью и теперь всегда держался поблизости. Как, впрочем, и еще несколько бойцов. Если мы ехали в поезде, то они обязательно находились в соседнем вагоне, если дело происходило на улице, то шли позади на некотором расстоянии. Маркус, остался на юге вместе с армией. Густаф повесил на него текущий контроль за снабжением солдат, а сам, как и я, отправился в столицу. Нам в срочном порядке требовалось решить вопрос с выплатой жалованья военным. Да, определенная часть офицеров совсем не бедствовали. Их отцы и деды многими поколениями служили князю и сумели обеспечить себя и своих внуков на долгие годы вперед. Но были и выходцы из бедных кланов, где офицерское жалованье являлось едва ли не единственным источником доходов, на который жили порой сразу несколько человек.
Оказавшись в столице, я с вокзала отправился прямиком во дворец. Охрана княжеской резиденции уже знала меня в лицо, так что двери передо мной открывались задолго до того, как я подходил к ним, и лишь возле покоев Ивара меня остановили два молодых гвардейца. Княжич разогнал почти всех бойцов, что охраняли Флориса, и нанял новых. Разумеется, будь у меня такое желание, я бы вынес обоих охранников вместе с дверьми, но пока накалять ситуацию не хотелось.
— Ивар у себя? — спросил я.
— Король Ивар отдыхает, — сухо ответил гвардеец.
— Устал, бедняжка, все о княжестве думает. Сходи к нему, скажи, что я буду ждать его в малом тронном.
— Король попросил, чтобы его не беспокоили. Придется подождать.
— Я сейчас нахрен вам обоим головы в задницы засуну! Скажи Ивару, что если он не появится в зале через десять минут, я вернусь и превращу его любимую спальню в гребаное пепелище!
Как-то последнее время я начал часто выходить из себя. Все-таки применение изначальной магии очень быстро расшатывает психику. С другой стороны, моя вспышка ярости возымела действие, и гвардеец, почему-то побледнев, шагнул за дверь.
— Даррелл, с тобой все в порядке? — когда мы уходили, спросил Айвин.
— А в чем проблема?
— У тебя руки светятся.
Глянув на свои ладони, я убедился — действительно светятся. Похоже я непроизвольно обратился к магии, когда кричал на гвардейцев. Понятно теперь почему они немного струхнули. Ну ничего, им полезно будет.
— Пройдет сейчас, — ответил я, рассеивая энергию.
В малый тронный зал Ивар пришел не через десять минут, а чуть позже, но, главное, пришел. Весь полный гнева и ярости, он ворвался в помещение, одетый в некое подобие халата, надетого на голое тело, и сходу начал возмущаться:
— Что ты себе позволяешь⁉ Пришел в мой дворец и имеешь наглость что-то от меня требовать⁈
— У меня встречный вопрос, Ивар. С какой стати ты запускаешь руку в казну, забирая оттуда деньги на оплату жалования военным? Я уже поговорил с Эдвином. Черное Ухо подтвердил, что ты снял с банковских счетов почти миллион золотых флоринов. Эти деньги были предназначены для твоих солдат.
— Потерпят месяц, ничего с ними не случится.