Варлорд. Драго

Глава 11

Сбежав по крыльцу виллы Николетты, я завел машину и подумал, что можно немного расслабиться. Буквально минуту посидеть с закрытыми глазами и без мыслей.

Зря подумал — потому что, едва откинулся на кресле, завибрировал ассистант.

— Да как это все меня… мне дорого-то, а! — в сердцах высказался я, доставая прозрачный прямоугольник.

«У нас проблемы. Приезжай, как сможешь», — прочитал я сообщение от Войцеха.

— Да еш-матреш! — только и выдохнул я.

Развернулся, не слишком заботясь о сохранности гравийной дорожки — я ее и так раскатал торможением, когда на крыльцо заезжал. Выехав с территории виллы, в очередной раз — только уже в обратную сторону — на грани нарушений пролетел вдоль побережья по Альбрук-авеню, проскочил, не снижая скорости через КПП. На магистрали скорость еще контролировал, а на Полигоне уже себя не сдерживал — проезжая по мусорным улочкам, оставлял за собой шлейф пыли.

Ворота снова открыл бампером, напугав находящихся во дворе. Звучно хлопнула дверь Гелика, рабочие проводили меня синхронными взглядами, не обращая внимания на которые, я забежал в дом.

Войцех ждал меня в совещательной комнате — в той самой, где на стене по-прежнему висел портрет Оламайда Джонсона, с двумя дырками от ножей Патрика в глазах.

— Я здесь, — сообщил я Войцеху очевидное.

Тот, в позе мыслителя сидевший над картой острова, на меня лишь глянул коротко, жестом приглашая присоединиться к мозговому штурму. Захватив от стены стул, я присел напротив поляка и окинул взглядом проекцию рабочей зоны.

Знакомый район — напряг я воспоминания и понял, что смотрю на округ Вилладж — тот самый, полицией которого руководит Джордж Линден. Человек, сдавший с потрохами своих патрульных и выбросивший на помойку их семьи, лишив положительного социального рейтинга. Сделав, кстати, примерно то же самое, что произошло со мной (с Олегом), когда сам Войцех «умер» в Высоком Граде от рук аристократа-мажора князя Андрея Юсупова.

— Что случилось? — пододвинув стул, удобно устраиваясь, спросил я.

— Джордж Линден, как стало известно, завтра покидает остров, — сообщил мне Войцех.

Да что ж это такое происходит? Что-то все больше происходящее напоминает прогулку на городском пляже Анапы в сезон — куда ни глянь, везде сплошная жопа.

— Да как так-то? — вслух выразил я расстройство новостью.

— Томми купили ему билет с острова, причем уходит он с помощью золотой катапульты. Предполагаю, что до Линдена дошла информация о готовящейся каре Господа, которая готова достать его перед плановым отъездом, и ему на Занзибаре определенно стало неуютно. Линден покинет остров уже завтра, сегодня в роли начальника полиции района Вилладж он последний день. Причем все документы и перевод будут оформлены также завтра, когда на Занзибаре его уже не будет.

— Это же… ну, так не делается.

— Как видишь, делается.

— Если это такая тайна и прямо ювелирная работа парней из Томми, которые обеспечивают эвакуацию Линдена, почему мы об этом знаем?

«У польской мафии длинные руки», — Войцех ответил не сразу, и за время паузы внутренний голос мне подсказал ответ на вопрос.

— Джордж Линден уволился из полиции и получил назначение инспектором Колониального комитета ООН.

— Оу, — не удержался я от комментария, потому что корпораты оплатили предательство Линдена очень хорошо. Должность инспектора комитета ООН для вчерашнего начальника полиции, пусть и в элитном сеттльменте протектората, — это самый настоящий шаг в небо. Очень дорогие тридцать сребреников. Действительно золотая катапульта.

— Линден отбывает завтра утром в Бразилию, а если конкретно — в Порту-Алегри.

— А в Порту-Алегри… — пощелкал я пальцами, вспоминая и понимая, — находится оперативная база…

— Tak, baza Ligi Morskieji Kolonialnej, — на польском произнес Войцех.

База Морской колониальной лиги — экспедиционного корпуса колониальных вооруженных сил Речи Посполитой. Своих колоний у Польши в этом мире до сих пор не было, а вот колониальные войска были. Причем довольно серьезные войска.

Получается, что внутренний голос совсем не ошибся, когда предположил, что раскрытие тайны убытия Линдена — дело длинных рук польской мафии. Наверняка информация пришла «другу» Войцеха от кого-то из военных, что узнали о переводе. Это на Занзибаре документы можно провести задним числом, в структурах, связанных с ООН, так не сделаешь. И значит, информация все же просочилась.

— Твой друг Вальдуш дополнительно подкинул какой-нибудь информации?

— Нет.

— Kur-r-rwa, — расстроенно выругался я, понимая, что мне вместо отдыха вечером предстоит влезать в очередной блудняк.

— Не нервничай, мы можем отказаться, — пожал плечами Войцех. — Лезть без разведки к Линдену — это авантюра. Особенно с учетом того, что нам нужно инсценировать самоубийство, причем сделать это так, чтобы всем стало понятно, что Линден откланялся не сам. Я вот смотрю на это, — показал взглядом Войцех на карту района Вилладж, — и у меня вообще ни одной идеи. Вернее, идей-то россыпь, но реальных среди них ноль целых ноль десятых.

— Если мы откажемся, нам не отдадут Кигунгули. Более того, мы останемся должны твоему другу Вальдушу, который уже оказал нам услугу с оружием. И превратимся из делового партнера в должника, а должок твой друг спросит. Особенно учитывая его симпатию к тебе со времен сломанного носа в школе.

Войцех только плечами пожал, показывая, что все проходит и это пройдет. Он, судя по настроению, совершенно не был настроен на то, чтобы лезть сегодня вечером в авантюру с Линденом.

— Насчет этого не беспокойся, — спокойным тоном подтвердил он мою догадку. — Я могу ему еще раз нос сломать, и не только нос.

— Мне наплевать, хоть ты его всего сломаешь. Мне нужно Кигунгули, нужно буквально завтра, и мне нужна лояльность полиции, когда я буду его забирать.

— Зачем тебе вот прямо сейчас Кигунгули?

— Я покинул наше совещание срочно и не все тебе рассказал. На следующей неделе я планирую объявить себя варлордом.

— Уо-ооу-оу, — не скрывая крайней степени удивления, протянул Войцех.

— От меня этого хочет сеньора Романо. Кроме того, на следующей неделе на Занзибар прибудет влиятельный человек, который может организовать легитимизацию регистрации моего объявления.

— Артур, — официальным тоном обратился ко мне Войцех, говоря явно не так, как хотел бы сказать.

— Да.

— Не сочти за оскорбление, но мне кажется, что тебя используют.