Страница 15 из 51
«Кстати, надо сказать Ульриху, чтобы держал универсальное противоядие поблизости. А вдруг кто другой стакан бы выхватил?»
-Сколько сейчас дают за отравление? — лениво уточнил у Светки, глядя при этом на Яду.
-Смотря по какой статье пустить, — небрежно пожав плечами отозвался он. — Не горячись, Кир, девчонка не местная, сдурила, думала висит тут вместо мяты приправа для украшения напитков, да? — переведя взгляд на все еще прифигевшую Яду, Свет кивнул сам, будто она уже ответила. — Она сожалеет и непременно искупит вину. Сама лично станет тебя выхаживать, чтобы доказать, что всё это глупое недоразумение, правда Яда?
Из дверей вынырнул Тим, каким-то чудом умудрившийся пробраться в бар против течения людского потока.
-Ну вы чего, там костры ж! — почти обиженно протянул он, оглядывая нас троих непонимающим взглядом.
-Да вот, как раз уговариваю новенькую пойти тоже. Боится, бедолага, участвовать в игрищах, после Коршуна, — Свет хмыкнул насмешливо, позвав не оборачиваясь. — Василиса! Проводи Кирилла Константиновича в апартаменты. Ему нездоровится.
Официантка тут же оказалась рядом, вопросительно подняв бровь, посмотрела сперва на меня, потом на Горыныча. Тот прожёг официантку взглядом, не говоря ни слова.
«Люблю свой стаф, понятливые». Василина поднырнула под мою руку, заботливо приобняв.
-А ты со мной пойдешь, — подхватив Яду под локоток, Слава размашисто зашагал к выходу, легко влившись в русло людского потока. — Обговорим всё, без свидетелей.
-Эй, я тоже иду! — не утруждаясь разобраться, что тут произошло, Тимофей ринулся вслед за ними. Уж он-то знал, что нездоровиться мне не могло ни от бухла, ни даже от сквозной дыры от осинового кола в груди.
Когда троица исчезла из вида, официантка насмешливо спросила:
-Куда идем, Кирилл Константинович?Обьявление для читателей! Через несколько прод на книгу будет открытка подписка. Как и обещалось, самым активным комментаторам подписка будет отправлена в подарок! Спасибо всем, кто активно участвует в развитии сюжета и поддерживает нас! Это самая ценная награда. Спасибо, что вы с нами!В воображении авторов так выглядит нижний бар "Танцев на костях"
Глава 5.4
Светослав
— Куда мы идем? — двери бара звериной пастью лязгнули за спиной, когда несостоявшаяся отравительница подала-таки голос. Повернув голову, окинул быстрым взглядом хрупкое лицо. Под бравадой мерещилось смятение. Девчонка боялась. Меня, Кира, своего поступка или всего того, к чему он мог привести, а также того, что мы могли с ней за это сделать. Был еще вариант, что кто-то там, за ее спиной, большой и важный (в ее глазах уж точно), мог сделать с ней вещи куда более страшные. Или она так думала, наивная. Едва ли был на свете кто-то, способный на пытки и убийства страшнее, чем мы с Киром. Я еще в юности спокойно смотрел, как у моих ног горели люди. Запах паленой плоти не вызывал даже тошноты. Мог бы даже завтракать, глядя на пир огня, составить ему компанию, так сказать. Противно не было. С чего бы?
Ты правда думаешь, что в твоей жизни будет враг более страшный, чем я, девочка? Глупая человечка, как мало знаешь ты о жизни. Радуйся, что мало.
“Ты вечно делаешь нас чудовищем”, — недовольно встрепенулся голос в голове.
Слишком не вовремя. Да и с чего? Не от того же, что рядом семенит, не поспевая за размашистым шагом эта пигалица.
“Это тебе она не нравится, а мне очень даже”, — пришлось мотнуть головой, чтобы избавиться от ненавистного голоса, но тот и не думал заткнуться. — “Я вообще люблю хрупких и маленьких”.
Подавив желание стиснуть руками виски, вместо этого сильнее сжал руку Ядвиги. Та зашипела, всем видом давая понять, что с силой переборщил. Подумайте, неженка какая.
— К озеру, — как спросила, так и ответил, и нечего так смотреть на меня, я не Кир, на надутые губы не покупаюсь. Хотя, можно бы. Красивые. Пухлые, блестят аппетитно, намазанные какой-то бабской херней. Думают, что приятно эту дрянь слизывать?
-Там костры жгут, Купальские, — Тим, догнав, пристроился по правую руку девчонки. -Ну чего ты вцепился в бедняжку, Свет, не подохнет твой доберман!
-У меня собак нет, забыл? — почему так раздражает, что Лихачев влез и сюда со своей вечно довольной рожей? Сверкает начищенным рублем, будто я сестру его через костер прыгать тащу.
«Да к сестре б его и дурак близко не подошел, а я не дурак».
К этой бы тоже не подошел, но тут два варианта или через костёр её поведу я или Кощей через Смородинку. А он вполне мог и сорваться, сильно взбесился, когда понял, что в бокале отрава. Еще не хватало, чтоб спустил на девку тьму. Нечего лишний раз нарушать баланс и договор со светлыми. Чужачке не место в этом лесу, в Костях тоже. Нутро чует: принесет бед с собой.
С берега реки слышался запах дыма, смешанный с северным ветром и дурманом разнотравья. От близости огня внутри всколыхнулось нетерпение. Проклятущий змей вновь встрепенулся.
«Тварь. Лучше б ты вылез уже или подох там, а не трепал душу и нервы».
Гости вовсю горланили песни. Смех и перебранки разлетались над полем, как птичий клекот.
-Красиво, да? — явно обращаясь к Яде, довольно протянул Тимофей.
Я особым ценителем прекрасного не значился, ко мне с такими вопросами ходить — дело гиблое. Вот клинок — это да, красивый, даже в огнестрельном оружии есть своя, особенная, красота. Бабы иногда бывают. А зарево красивое только когда селенье все полыхает и крики горящих в нем заживо ласкают слух.
“И еще я после этого чудовище и тварь”, — цокнуло в голове обиженным тоном чужеродных мыслей.
— А если я не хочу к озеру?
Смелая девка, ничего не скажешь. Или дурная просто и не чует, от кого опасностью веет.
— Так я и не спрашивал, — вопреки насмешливому тону, не шутил. — Спасаю тебя от гнева начальства, знаешь ли. Чтоб не пришиб в агонии.
Тим заржал, закивав болванчиком:
-А что? Правду говорит, наш доберман он такой!
"Так вот, кто у нас доберман. Уж не пигалица ли навешала ярлыков? Стало вдруг интересно, кто у нас я?"
— Мне ты тоже погоняло уже придумала? — улыбка получилась даже беззлобной. Раздражающее до красной пелены перед глазами прозвище у меня уже имелось и вряд ли девчонка окажется достаточно изобретательной, чтобы переплюнуть Кира.
Она неуверенно повела плечами:
-Не думаю, что сейчас подходящее время и место для придумывания милых прозвищ.
-Ну, если «доберман» — это мило, то боюсь представит, как ты его называешь в гневе.
-Никак не называю, — буркнула она, поёжившись.
«Правильно, лучше не выдавать все секреты»
Мы вышли на пологий берег, на котором, вдоль реки разожгли каскад из костров.
В центре, собранный из разномастного хвороста, высился костер-матка — прообраз мирового дерева.
Высоченное бревно с прибитым к нему колесом — символом круговорота всего в мире, казалось, подпирает тяжелое сине-фиолетовое покрывало ночного неба.
Толпа расступилась, пропуская меня. Усмехнувшись, выпустил руку Ядвиги, подхватил пару хворостинок из самого основания, несколько раз ударил ими друг о друга под улюлюканье зевак, ожидавших купальского чуда. Огонь для этого костра всегда брали только живой — добытый по-старинке, без спичек и прочей новомодной белиберды. Чуть разомкнув губы, дыхнул на сцепленные прутики. Тёр я их только для вида, конечно, огонь пришел послушным зверьком, пополз вдоль брошенной на груду хвороста ветки, лизнул одну, вторую, будто пробуя, хорош ли вкус, а потом накинулся, оголодавшим путником, затрещав, глотал одну ветку за другой под восторженное подбадривание толпы.
Отсвет пламени подкрасил цветные волосы кощеевой стажерки в еще более необычный оттенок.
«Интересно, а свои какие?»
Ну что за дурная привычка уродовать себя? Красивая ведь девка, нет же: намалевалась, наколок понабила. Испачкалась, глупая. И тело испачкала, и душу. Мысль эта отдавалась где-то глубоко горечью.