Дар Андромеды

— Там есть путь в комнату с бассейном. Вон следы коммандос на песке.

Джирс двинулся вперед, освещая фонарем потревоженный песок. Он резко остановился, когда почувствовал, что Флеминг не следует за ним. — Куда ты идешь? — крикнул он.

Флеминг двигался влево. — Я загляну в этот проход. Здесь тоже есть еще один бассейн.

— Ты думаешь, они искали не там? — спросил Джирс.

— Нет, даже Квадринг и тот офицер морской пехоты не настолько глупы.

Джирс обернулся.

— Я не знаю, в чем заключается твоя идея, но я иду посмотреть. Потом мы посмотрим на другой бассейн.

Проход круто уходил вниз, и проход становился все ниже и уже. Флеминг низко пригнулся и уверенно двинулся вперед. Джирс, пытаясь не отстать от него, зацепился ботинком за валун и упал головой вперед. Он застонал от боли, когда зазубренный камень задел его плечо. Флеминг повернулся и посветил на него фонариком.

— Поранились? Это сложно, если ты не занимался спелеологией. Подождите здесь, пока я посмотрю на бассейн. Я ненадолго.

Джирс неловко поднялся и сделал несколько шагов назад, в более широкую часть прохода. Шаги Флеминга тихо, но отчетливо отдавались эхом вдоль стен пещеры, становясь все тише и тише.

Целую минуту стояла холодная, мертвая тишина безжизненного мира. Затем справа от него, в направлении главной пещеры, раздался резкий, чистый звук камня, движущегося по поверхности скалы. Он с глухим шлепком упал в воду. Джирс замер в неподвижности, инстинктивно задержав дыхание. Еще один камень упал в воду, а затем послышался скрежет нескольких камешков. Реакция Джирса была смесью возбуждения и страха. Страх победил. Он не смел двигаться в одиночку. Он позвал Флеминга. Его голос звучал фальцетом, и это заставило Флеминга вернуться так быстро, как только он смог взобраться по склону.

— Привет, — сказал он. — В чем дело?

— Ты что, ничего не слышал? Нашел что-нибудь? — спросил Джирс.

— Это такой же глубокий бассейн, как и тот, другой. Я думаю, что это сразу за каменной стеной главной пещеры. Когда образуются глубокие бассейны, подобные этим, в пещерных отверстиях, они иногда соединяются у основания — как U-образная труба. То, что входит в одно, может выйти из другого.

— Но ты ничего не нашел?

Флеминг покачал головой.

— Нет, но тело может быть на дне. Им лучше обыскать и второй бассейн тоже.

Джирс поежился, хотя в пещере было не так холодно, как снаружи. — Не самая приятная смерть, даже для существа, — пробормотал он. Более громко он спросил: — Ты бросал камни в бассейн?

Флеминг посветил фонариком в лицо собеседнику. — Нет, — ответил он. — Почему ты спрашиваешь?

В этот момент снова послышался слабый шум движущейся гальки. В эхе и повторном эхе тихого звука было почти невозможно определить направление шума.

— Вот оно снова. Этот шум. Камни движутся, — прошептал Джирс.

— Потревожен мной и все еще не улегся. Так всегда бывает.

Джирса это объяснение не удовлетворило. Он сделал шаг в сторону по правому проходу, свет от его лампы качался вдоль стен пещеры бассейна. Камни были влажными и серыми, кое-где на них поблескивали пириты, когда на них падал свет. Флеминг также включил свой фонарик, и луч достиг прямо через бассейн противоположной стены, где поверхность скалы плавно изгибалась в округлую поверхность у края воды. В углублении свет поймал и удержал белую каплю.

— В чем дело? — прошептал Джирс, хватая своего спутника за руку.

Флеминг стряхнул руку Джирса и двинулся вперед. Луч фонарика проник в расщелину.

— В чем дело? — настойчиво повторил Джирс.

— Она, конечно. Дай мне руку, чтобы вытащить ее.

Флеминг подался вперед, осторожно ища опору на скользком камне. Джирс не последовал за ним.

— По крайней мере, включи свет, чтобы я мог видеть, — сердито крикнул Флеминг.

Когда он добрался до Андре, то подумал, что она мертва. Ее платье промокло и прилипло к телу. Он почувствовал ледяной холод, когда просунул руки под талию и плечи, чтобы наполовину приподнять, наполовину оттащить ее назад. Какой бы трудной ни была эта работа, он понял, как мало она весила, какой хрупкой была эта искусственная femina sapiens. Он осторожно положил ее на сухой песок у ног Джирса, прислонился к скале и стал хватать ртом воздух. Джирс стоял как вкопанный.

— Она…? — прошептал он, ставя лампу на землю так, чтобы она освещала лицо девушки. Она была похожа на мертвую фигуру юной богини, стройную, белокурую и бледно-красивую.

Флеминг присел на корточки и приподнял веко. Голубая радужка казалась незрячей. Не было никакого видимого сокращения, когда свет поймал его. Он нащупал на ледяном запястье признак пульсации. Было какое-то дрожащее движение. Он не мог быть уверен, было ли это в его собственных пальцах или доказательством того, что Андре все еще жива.

— Я не врач, поэтому не могу быть уверен. Но мне кажется, что какой-то пульс есть. Однажды она сказала, что у нее сердце устроено лучше, чем у людей.

Флеминг снова положил руки ей на плечи и усадил в сидячее положение. Когда верхняя часть ее тела выпрямилась, голова упала вперед. И она застонала.

— Она жива, — ликующе крикнул Джирс.

— Просто. — Свободной рукой Флеминг порылся в кармане куртки и вытащил фляжку. — Попробуй капельку чего-нибудь покрепче, душка, — сказал он. Зубами он отвинтил крышку.

— Ты не должен заставлять ее пить алкоголь. Это заблуждение, что…

— К черту ваши правила оказания первой помощи бойскаутам! Вот, моя милая, — прошептал он девушке, — это настоящий Маккой.

Он позволил нескольким каплям виски просочиться сквозь бледные, сжатые губы Андре. Не смея пошевелиться, оба мужчины ждали реакции. Постепенно губы расслабились и слегка приоткрылись, появился кончик языка и двинулся по ним. Флеминг нежно убрал спутанные светлые волосы с ее лица. Он был вознагражден мгновенным подрагиванием век.

— Вот и все, — прошептал он ей на ухо. — А теперь попробуй проглотить глоток. — Он зажал горлышко фляжки между ее губами и прижал к зубам.

Андре сглотнула, захлебнулась, а затем проглотила. Флеминг почувствовал, как ее тело расслабилось под его обнимающей рукой.

— Как она сюда попала? — удивился Джирс.

— Между двумя бассейнами должен быть сифон. Она нырнула с одной стороны и вынырнула с другой. Одному богу известно, как ей удалось подтянуться на краю и вылезти, с такими травмами.

Он кивнул в сторону рук Андре, лежащих близко друг к другу у нее на коленях. Они были гротескно распухшими и обесцвеченными, раздутая белизна тыльной части ладони и костяшек пальцев ужасно контрастировала с обожженной плотью пальцев там, где компьютер сжег их.

Джирс вздрогнул. — Мы можем вынести ее отсюда? — с сомнением спросил он. — Мы должны доставить ее на материк как можно скорее. Тогда, возможно, мы узнаем правду об этом деле.

Нетерпение в тоне Джирса привело Флеминга в ярость.

— Оставь ее в покое! Девушка наполовину мертва, и все, о чем ты можешь думать, так это как засунуть ее обратно в тюрьму.

Он верил, что Андре наполовину понимает, что происходит. После его слов ее тело напряглось в его объятиях, и она сделала жалкую попытку отстраниться.

Флеминг неловко вылез из своего спортивного пальто, не отпуская ее, и накинул его ей на плечи. — Ты в порядке, — заверил он ее. — Теперь все кончилось. Мы уедем в хороший долгий отпуск. Ты ведь знаешь, кто я, не так ли?

Ее затуманенные глаза открылись шире и уставились на его лицо. Она почти незаметно кивнула. Он чувствовал себя до смешного довольным.

— Прекрасно! Я собираюсь поднять тебя. Держи руки там, где они есть, чтобы не было больно. Поехали!

Джирс не сделал ни малейшей попытки помочь. Он наблюдал, как Флеминг схватил Андре и поднял ее, как ребенка, перенося вес, пока она не оказалась надежно прижатой к его плечу. Довольный тем, что они наконец уходят, Джирс наклонился, чтобы поднять лампу. Флеминг был прямо за ним. Быстрым толчком ботинка он заставил Джирса растянуться на земле. Затем он отшвырнул лампу ногой. Раздался звон стекла, когда оно ударилось о скалу, и свет погас. Флеминг громко рассмеялся.