Страница 29 из 34
— Мне только что звонили из издательства «Диогенес»! Они хотят опубликовать нашу книгу!
— Спасибо! Но мне и самообмана хватает, — комментирует мой приятель из Берлина, и я вспоминаю, почему именно с ним я решила написать книгу.
Аванс переводится на счет, редактор еще раз все тщательно пересматривает, и мы летим в Цюрих. На редакционную коллегию! Меня селят в том же отеле, что и авторов «Диогенеса» в прошлые годы, я стою у стойки регистрации, где Лорио когда-то отпускал свои шуточки, может быть, Энтони МакКартен чистил зубы у той же раковины. Я разговариваю по телефону с пожилым издателем, он хвалит наш текст, что очень трогает меня. Ведь я продавец книг! Я продала за своим прилавком бесчисленное количество книг «Диогенеса». А теперь я автор в этом издательстве.
Книга выходит через девять месяцев, которые кажутся нам бесконечными. На протяжении этого времени нет и дня, чтобы утром под душем мне не пришло в голову: «Эй, ты написала книгу, по крайней мере полкниги. И ее публикует крупное издательство».
И в самый разгар рождественских дел приходит коробка с обзорами весенних новинок и экземплярами для чтения. И в ней — наша книга. Две страницы обзора, с которых на меня смотрит как будто незнакомая женщина. Но это моя фотография и моя первая книга. И в очередной раз нам на руку, что Австрия — маленькая страна и все друг друга знают. Почти во всех крупных СМИ появляются сообщения о «криминальном романе между Веной и Берлином», о писательском дуэте, разделенном тысячей километров, о продавце книг, которая сама написала книгу. Коллеги по книжной торговле из солидарности размещают книгу в мягкой обложке на видном месте на столах с новыми изданиями или в витринах магазинов. Наши постоянные покупатели берут книгу, независимо от того, нравятся ли им криминальные романы или нет, и люди продолжают спрашивать произведение, которое было написано «вашей компанией». Мне нравится принимать участие во всех звеньях цепи продажи книг: писать, закупать, распаковывать, убирать, брать оплату, подписывать, упаковывать как подарок. В этом что-то есть.
Женщина долго бродит в отделе детективов, подходит к кассе с тремя книгами. Она показывает на мой роман и спрашивает:
— Хороший?
— Э-э, да.
— Так хороший или нет? — в ее голосе чувствуется некое недовольство, видимо, кто-то рассказал ей о наших рекомендациях, и она ожидает большего.
— Ну, это я его написала и не могу сказать, что совсем плохо.
— Что значит, вы его написали?!
Я указываю на свое имя, и она недоверчиво качает головой.
Или другой покупатель, который подходит к кассе с целой стопкой книг. Среди них как минимум три экземпляра моей книги.
— Их подписать? — вопрос вырывается почти автоматически.
— Что именно вы хотите подписать?
Боже, как неловко! Я слышу, как сотрудница рядом со мной хихикает, и мне становится ужасно стыдно.
— Извините, я написала этот роман, и обычно многие просят автограф. Всё в порядке, давайте забудем об этом!
— Что вы написали?
— Вот эту книгу. Я думала, вы это знаете, потому что покупаете сразу три экземпляра.
— Нет, она просто показалась классной, и у меня много друзей-немцев, так что это отличный подарок.
Никогда больше я не буду вызываться что-то подписать. Определенно.
Со временем это превратилось в рутину, третья книга уже не вызывает такого восторга, как первая. Покупатели тоже привыкли, но мне все равно приятно, когда я слышу, что они с нетерпением ждут следующего расследования детективного дуэта. Однажды летом, когда я мою витрины, пожилой мужчина останавливается и интересуется:
— Когда выйдет новая книга вашей начальницы?
— Я точно не знаю, думаю, в конце августа.
На книжной ярмарке меня больше не спрашивают, пришла ли я сюда «как частное лицо», потому что теперь я автор, а для них поход на подобное мероприятие, видимо, дело привычное. Правда, автору здесь делать особо нечего, если только вы не Пол Остер или Арнольд Шварценеггер. Писателю нет никакого смысла идти на ярмарку, если у него не назначено кучи интервью и чтений. А их точно нет, если вы пишете серию детективов в мягкой обложке. Вам не нужно искать издателя для своей рукописи, и у главного редактора нет времени обсуждать с вами будущие проекты. Поэтому я продолжаю ходить на ярмарку «как частное лицо» в качестве книготорговца, по крайней мере до тех пор, пока не обрету мировую известность автора бестселлеров. И у этого есть свои преимущества: я могу спокойно завтракать с мужем вместо того, чтобы метаться туда-сюда по выставочным залам.
И мы по-прежнему любим книжную ярмарку, ездим туда вместе, посещаем одни и те же вечеринки, радуемся, когда встречаем старых знакомых. Это наш общий мир, то, ради чего мы все это делаем, и мы часто недоумеваем, когда кто-нибудь спрашивает, не тяжело ли нам работать вместе. Нет, совсем не тяжело, а если бы и было тяжело, мы бы не признались в этом. В конце концов, мы команда мечты в австрийской книготорговле, и по большей части за кулисами все проходит гладко.
В то время как я играю роль министра иностранных дел в нашей корпоративной империи, Оливер — министр внутренних дел, что, конечно же, включает в себя финансы и инфраструктуру, то есть замену лампочек, картриджей для принтеров, уборку снега зимой. Иногда его единственным контактом с внешним миром является наш налоговый консультант, с которым за последние десять лет у него сложились, по его меркам, дружеские отношения. Может показаться немного странным, когда в книжном магазине творится настоящий ад: мы с сотрудницами разрываемся между покупателями и звонящими телефонами, — а наверху мой муж сидит за столом, уставившись в экран, и постоянно слушает аудиокниги Томаса Манна. Вот это жизнь. Я имею в виду, что мы там выкладываемся по полной, а ему здесь хорошо. Правда, конечно, я бы не хотела поменяться местами, в конце концов, это разделение обязанностей не случайно: каждый занимается тем, в чем силен. Я хорошо говорю и плохо считаю, он хорошо анализирует и не очень хорошо общается. Я очень разговорчивая, а он — немногословный, я могу долго рассуждать о книгах, встречах, продажах, а из него едва выдавишь отрывистое «Всё в порядке». Сотрудники привыкли, что он не всегда здоровается при встрече, зато несколько раз в день делает всем кофе (со вспененным молоком), покупает пиво для общих собраний и готовит вегетарианский чечевичный суп. И хотя мы постоянно видимся, нам все равно не удается договориться по многим вопросам, и наши сотрудники используют излюбленную подростками тактику:
— Можно я возьму выходной в понедельник?
— Спроси Оливера.
— Он сказал спросить у тебя.
Когда я отчитываю Еву за то, что мой муж сказал ей сделать часом раньше, она смотрит на меня круглыми глазами:
— А если вы разведетесь? То нам нужно будет выбирать?
Этот вопрос не встанет, потому что наш книжный магазин всегда будет нашим совместным проектом. Конечно, иногда я задумываюсь о том, что мой муж, переживая кризис среднего возраста, может сбежать с симпатичной клиенткой, сотрудницей, коллегой или представительницей издательства, и если это случится, то книжному магазину придет конец. Мы начали это вместе и закончим тоже вместе, но это займет больше времени, чем мы себе представляли, потому что ситуация с нашей пенсией выглядит удручающе. Так что мы состаримся здесь вместе, и, конечно, наш книжный магазин не самое плохое место для этого. Возможно, со временем управлять бизнесом станет сложнее, и в какой-то момент нам нужно будет разобраться с шестидесятичасовой рабочей неделей в рождественский период. Не думаю, что в восемьдесят лет она доставит нам удовольствие.