Страница 6 из 9
Полная противоположность Сенды, но при этом не менее притягательная противоположность. Жуткий бабник, но ни одна из его бывших девушек не могла сказать, что он обошёлся с ней плохо. Зиталь всегда сразу предупреждал, что у отношений с ним есть срок годности в пару пятидневок, а то и меньше.
— Вета, скажи, почему ты отвергаешь меня? Сколько бы я ни пытался вызвать в тебе ревность — тебе всё равно, с кем я. Сколько бы ни говорил, что для меня ты особенная — ты словно не слышишь… — его низкий голос был поразительно серьёзным, и во взгляде мелькнуло нечто, чего я не замечала раньше.
— К чему этот разговор, Зиталь? Ты же знаешь ответ.
— Может, ты думаешь, что с тобой будет, как с остальными? Нет, Вета. Я хочу тебя всерьёз, — он осторожно коснулся моего плеча и провёл пальцем по узору вышивки — синим коралловым змейкам на голубом фоне блузки.
Такое простое прикосновение вызвало сильнейший отклик. По рукам побежали мурашки, сердце забилось чаще.
— Я устал мечтать о тебе. Просыпаться от дикого желания, пульсирующего в паху. Искать тебе замену и не находить. Получать отказы, — тихо признался он. — Но и остановиться не могу. С того самого момента, как увидел тебя в первый раз, захотел, чтобы ты была рядом. Сильная, упрямая, смелая… Неприступная…
Его пальцы скользнули вдоль ключицы и опустились к груди, поглаживая вышитую змейку, петлями тела повторяющую рисунок защитного аркана.
— Олахир, остановись.
Сегодня наша маленькая игра отчего-то причиняла боль. Будь у меня возможность выбирать — кого бы я предпочла? Страстного смешливого Зиталя или вдумчивого осторожного Сенду? Чёрное и белое. Но одинаково недоступное.
— Стань моей арданой, Вета, — янтарноглазый уронил учебник на пол и потянулся к короткому кинжалу на поясе.
Я успела поймать его руку.
— Нет, Зиталь! Я не приму!
Он вжал меня в каменную кладку и вклинился коленом между ног. Перехватил запястья и с неожиданной силой впечатал в стену над головой. Завладел губами. Этот поцелуй был совершенно иным, чем с Ярцем. Жадным, исступленным, требовательным. Внутри меня поднимались две волны — возбуждения и возмущения, и они захлёстывали с одинаковой силой.
— Нет, — я отвернулась, часто дыша. — Нет, отпусти. Я не стану твоей арданой и не отвечу взаимностью.
Он впился губами в мою шею и всем телом прижал к стене, словно не слыша отказа. И мне вдруг стало по-настоящему не по себе. Драться с ним? Кричать? Что делать, если в ответ на настойчивые ласки внутри разгорается пожар?
Едва уловимое движение — и вышитая на ткани змейка вдруг ожила, впиваясь в скулу Зиталя. Следом атаковала другая. Потом третья.
Брюнет резко отстранился и ошеломлённо попытался стряхнуть с себя маленьких защитниц.
— Это что? — возмущённо рявкнул он, зажимая в кулак оживший узор.
Оторвал змейку от себя — и на его рубашку упали рубиновые капли. В местах укусов на тонкой коже шеи проступили алые жемчужины крови.
— Я не знаю, Зиталь… — завороженно протянула я. — Какая-то защита, наверное…
Янтарноглазый отступил на шаг и с обидой посмотрел на меня.
— Что тебе не так? Я был терпелив, помогал тебе во всём, в чём мог. Предложил тебе косу. Чего тебе не хватает, Вета?
— Дело не в тебе, Зиталь. Я просто не могу позволить себе отношения на этом этапе.
— Почему? — настырно спросил он.
— У меня есть причины, и я не обязана объяснять. Мой ответ — нет, Зиталь. Уходи!
Он резко развернулся и, печатая шаг, покинул коридор женского общежития, а я наклонилась и подобрала валяющийся на полу учебник.
Сговорились они, что ли, душу из меня сегодня вынуть?
Ворвавшись в спальню, я упала на кровать и разрыдалась. Давно мне не было настолько тяжело и плохо. Как я продержусь тут ещё три года в таком режиме? С ума же сойду. Сенда меня возненавидит. Зиталь, наверное, уже возненавидел. Ви, которой не отвечаю на письма, наверное, решила, что я зазналась, и разочаровалась. Но после того как Ярц показал мне, насколько уязвимы мои близкие, я не могла поступать иначе. Просто не могла.
Горячие слёзы впитывались в подушку, изнутри рвалась гайрона. Хотелось сделать что-то дикое, заорать в голос, разгромить комнату… Но вместо этого вытерла лицо и несколько раз глубоко вдохнула. Растекаться по кровати — не выход. Лучше сесть за экзаменационные темы.
«Воля — это конечный ресурс, Аливетта. Она исчерпаема. Нельзя строить свою жизнь так, чтобы она держалась на одной лишь воле. Какой бы сильной ты ни была, всё равно сорвёшься рано или поздно. Лучше заранее запланируй проявления своих слабостей. Вдумчиво и осторожно создай для себя условия, в которых ты сможешь побыть ничтожной таким образом, чтобы этого не увидел никто», — учила бабушка.
Отличный совет. Только вот как ему последовать? Уйти из академии в выходной, обернуться гайроной и вволю наплескаться? А хватит ли второформе одного дня? С каждым часом её натиск неумолимо усиливался. Да, нужно придумать, как стравить пар. Но впереди экзамены…
А вот сразу после них — несколько дней отдыха перед балом!
Можно предупредить девочек, что отправлюсь навестить дальнюю родственницу. И поддаться наконец желанию гайроны. Порезвиться несколько дней в воде. Остудить голову. И принять уже решение — учиться дальше или заявить права на то, что принадлежит моему роду.
И что такое неожиданное вытворила моя вышивка? Получается, это не просто узор, а вполне себе защитный артефакт? Надо поговорить на эту тему с Трайдорой. Раньше у сотворённых мною узоров как-то не было повода нападать на обидчиков. Интересно исследовать это явление.
Как ни старалась, отогнать тяжёлые мысли окончательно так и не получилось. Даже думала не идти в столовую, но Трайда постучалась в мою комнату и позвала:
— Вета, пора на ужин, а не то опоздаем.
— Не хочу! — капризно ответила я.
— Лорея! Горрия! Вета при смерти! Срочно несите сюда бинты и склянки! Она не хочет идти на ужин! — громко позвала рыжая.
— Та самая Вета, которая единственная доела свою порцию обеда, когда в столовой дрались Зурий и Крамут Гизор? — с наигранной обеспокоенностью спросила шатенка. — И которая потом сказала, что даже драка рыбака и королевского племянника не стоит того, чтобы ходить голодной?
— Вета, которая знает поимённо всех работников столовой и периодически получает вторую порцию десерта из-под полы? — раздался нарочито шокированный голос Лореи. — Срочно выламывайте дверь, я окажу ей первую помощь по протоколу лечения приматов!
— Молчит… — тягостно вздохнула Трайдора. — Состояние критическое! Вета, если ты умираешь, то оставь хотя бы завещание! Иначе мы передерёмся за твои платья с вышивкой!
Я хмыкнула, отодрала себя от постели и широко распахнула дверь. За ней сияли хитрющими улыбками довольные рожицы подруг.
— Змеищи ехидные! — сказала я, с трудом сдерживая улыбку.
— Змеи и ехидны — разные виды, но спишем спутанность мыслей на критическое состояние, — хохотнула Лорея. — Пойдём, нечего бока отлёживать!
— О, да ты нашла учебник! — обрадовалась за меня Трайдора, схватила за руку и потащила на выход из блока. — И где он был?
— Зиталь принёс, кто-то его из столовой забрал, а он озаботился поисками, — вздохнула я.
— Какой галантный кавалер, — выразительно сверкнула глазами Лорея.
Она входила в группу поддержки брюнета и каждый раз активно доказывала, что рядом со мной свои бабнические замашки он бросит и превратится в ручного крокодильчика. Приплачивал он ей, что ли?
— Ой, да нужен ей этот Зиталь, — махнула рукой шатенка. — Сегодня его в одной девице видели, завтра в другой.
— Ты хотела сказать: «сегодня с одной, завтра с другой»? — удивилась Трайдора.
Мы уже спустились по лестнице и заходили в столовую.
— Я что хотела, то и сказала. Шлюхан этот ваш Зиталь, и говорить тут нечего. То ли дело Сенда! Такой серьёзный, надёжный, положительный! — возразила Горрия.
Шатенка болела за проклятийника, и раз он не достался ей, то она от душевных щедрот готова была уступить его мне. Одиночество Лара её расстраивало до глубины души, видимо, переживала за интимное здоровье беловолосого.